Измена. Танцы на осколках
Шрифт:
— Помолчи, мама, я у Риты спрашиваю, — рычит он, присаживаясь на корточки и осматривая мои ноги.
Устало выпрямляюсь, делаю последний глоток шампанского и усмехаюсь, качая головой.
— Ничего особенного, Марк, — говорю я, глядя ему прямо в глаза. — Меня просто попросили соответствовать моему мужу. Я… соответствую.
— Нахалка, — рычит Ирина Николаевна из дверей, но пройти не решается, видимо, волнуясь за свой сервиз.
— Помолчи! — повышает Марк голос. — Или я уеду и будешь разбираться сама.
Он
— Поехали. Тебя нужно отвезти в больницу, — его голос звучит жестко, и я понимаю, что сопротивляться бесполезно, но все равно брыкюсь.
— Не трогай меня, я жду мужа. — шиплю я, но он не обращает на мои слова никакого внимания. Ирина Николаевна наблюдает за этим со стороны, её лицо перекошено от ярости.
— Какая больница?! — причитает она истерично, когда Марк несет меня через гостиную. — Она же пьяная! Это же позор на нашу фамилию! Если кто-то узнает…
Усмехаюсь со злорадством.
— Никто не узнает, — рычит Марк, не глядя на нее, но покосившись на меня.
Он выносит меня на улицу, ловко сажает в машину, и заводит мотор, не говоря ни слова. Я глубоко вдыхаю запах дорогой кожи, пропитавшейся ароматом вишневого табака, и устало кладу голову на стекло, прекращая воевать. Вижу, как свекровь смотрит на нас с крыльца. Да пошла она…
— Почему ты это сделала? — спрашивает Марк, когда мы выезжаем на дорогу. Его голос глухой и полный сдержанного гнева.
Не отвечаю. Что я могу ему сказать?
Что мне просто надоело чувствовать себя ничтожеством? Что я хотела показать, что тоже могу постоять за себя? Я не уверена, что у меня получилось. Больше было похоже на предсмертную агонию и крик отчаяния. Слова застревают в горле, и я лишь хмыкаю, еще пристальнее вглядываясь в темное окно.
От тепла в салоне меня начинает вести еще сильнее. Через некоторое время я начинаю замечать, что дорога ведет не в больницу. Мы подъезжаем к какому-то отелю, но внутри я абсолютно спокойна. Мне все равно.
— Это не больница, — едва ворочаю языком, поворачиваясь к Марку. — Зачем ты это делаешь?
Глава 26
Марк достает аптечку из багажника машины и возвращается ко мне. Я чувствую себя разбитой. Отчасти усталой, отчасти растерянной. Не сопротивляюсь, когда он наклоняется и снова подхватывает меня на руки.
У меня нет сил спорить, да и зачем? Я понимаю, что сама и шага не смогу сделать.
Кладу голову ему на плечо и тихо всхлипываю, чувствуя, как горло сдавливает от обиды и боли.
Марк молча несет меня в номер, и я ощущаю его горячее дыхание у себя в волосах, вибрацию от его уверенных шагов. Это какое-то странное, почти убаюкивающее ощущение — быть на его руках, чувствовать его силу.
Мы входим в номер, и Марк
— Все будет хорошо, — тихо говорит Марк и его голос звучит непривычно мягко. — Просто расслабься, Рита.
Он нежно гладит мои волосы, и я чувствую, как внутри все, наоборот, подрагивает от вновь нахлынувшего напряжения.
Я не привыкла, чтобы меня жалели и чтобы обо мне заботились. Это так странно и непривычно, что я не знаю, как на это реагировать. Мои веки тяжелеют, а тело становится беспомощным и безвольным.
Киваю.
Марк поднимается и несет в ванную. Он включает теплую воду, раздевает меня, а затем осторожно опускает в ванну. Я настолько пьяна, что даже не сопротивляюсь, но все же не могу смотреть ему в глаза. Чувствую на себе сосредоточенный взгляд и от этого мне еще больше хочется исчезнуть.
Его руки скользят по моей коже, смывают кровь с ног, и я замечаю, что он возбужден. Член оттопыривает тонкую ткань брюк, но Марк не трогает меня больше, чем необходимо для того, чтобы помочь мне помыться.
Когда он заканчивает, то заворачивает меня в пушистый халат, поднимает на руки и несет обратно в комнату. Я чувствую, как тепло его тела пробирается сквозь ткань. Скольжу рукой по его местами влажной рубашке и чувствую под ней гулкие удары сердца.
— Прости, — шепчу единственное, что приходит на ум.
Марк кладет меня на кровать, ничего не отвечая, и аккуратно обрабатывает порезы на моих ступнях. Я морщусь от боли, но не говорю ничего. Мысли путаются. Я не понимаю, что будет дальше и не хочу об этом думать. Плевать.
— Тебе нужно отдохнуть. Поспи. А завтра я приеду и заберу тебя домой. — негромко обращается ко мне Марк.
Киваю молча. Я не хочу оставаться одна, но не имею права его задерживать. Несмотря на то, что между нами произошло, я ему никто.
Когда Марк заканчивает, то встает, надевает пиджак и собирается уйти. Но, когда я его провожаю взглядом, съеживаясь и чувствуя, как меня начинает колотить от страха, на мгновение оборачивается и замирает. Смотрит на меня и в его глазах мелькает тревога.
— Нет, я не могу оставить тебя одну, — тихо произносит он, будто оправдывая себя. — Я просто боюсь, что ты сделаешь что-то с собой.
Я снова молча киваю, не в состоянии даже спорить.
Марк разворачивается и садится в кресло у кровати, отворачивается. Его взгляд устремлен в сторону окна.
Я с облегчением вздыхаю, закрываю глаза, пытаясь хоть немного отдохнуть, но сон не идет. В душе снова поднимается тревога. Мне больно, страшно и неуютно.
А вдруг он все же уйдет?