Измена. Я больше не буду тряпкой
Шрифт:
Чудовищное чувство, неправильное… Ему должно быть все равно, плевать… Следовало забыть даже имена предателей.
Только есть вещи, над которыми мы не властны.
— И? — поторапливает подругу.
Паулина на время тоже, будто выпадает из реальности. Молчит, смотрит вдаль, а взгляд блуждает где-то вне времени и пространства.
— Встретились. Тут же приперся Глеб. Разговора не вышло. А потом его жену выписали, и они вместе отправились домой. Как я понимаю, поссорились, она на эмоциях хотела напакостить
Глава 17
— Чем же тебе так не понравилась его жена? — Николай выгибает дугой бровь, старается спрятать за маской безразличия истинные эмоции.
— Мужик ее любит, на задних лапках как пес прыгает. А она неприступность разыгрывает, гордо, надменно себя с ним ведет. Понимаю, ребенка потеряла, нервы, ссора… Но он и сестре ее лучшее лечение обеспечил, и ни слова благодарности. Сикорский тот еще жук, но для жены, готов с неба звезду достать. Это видно. А она привыкла и воспринимает все как должное, — Паулина сильно закусывает губу, глаза странно блестят.
— Не обижайся, но твои суждения слишком поверхностные. Ты ведь не знаешь всей их ситуации целиком, — ему стыдно, но даже сейчас он защищает Манюню.
Рефлекс, выработанный много лет назад, намертво прирос к его нутру. Иначе он не может, не умеет.
— Я многое читаю между строк. Конечно, если бы она все же раскрыла рот, я была бы ей благодарна. Многое бы отдала за компромат на Сикорского, — сжимает пальцами угол стола, тяжело дышит.
— Сестра Ман… Марии болеет? Какая из них? — интересуется Николай.
Он так долго запрещал себе интересоваться их жизнью, что сейчас испытывает дикий голод, хочет знать малейшие детали.
Сложно было научиться существовать в одном городе, и при этом никак не пересекаться. Делать вид, что их не существует. Хоть имя Сикорского в их кругах очень часто всплывало. Но Николаю все же удавалось обходить бывшего друга стороной. Отучить себя интересоваться их жизнью. И ежедневно испытывать физическую, изматывающую потребность просто узнать как она.
Нельзя. Запрет. Табу.
А сейчас, когда информация сама плыла в руки, он сорвался. Небольшая доза, и Николай снова отгородится, выстроит новый забор и останется наедине со своей болью.
— О… а откуда инфа, что их у нее несколько сестер? — Паулина прищуривается. — Неужели лично знаком с ней?
— Давно в прошлом знал их, — Николай пытается ответить отстраненно.
— Людмила в больнице. А в скором времени туда загремел и ее отец с инфарктом. Сикорский и тут все разрулил.
— Смотрю, ты плотно взялась за их семью, — протягивает задумчиво. — А с Людой что?
В памяти всплывает хрупкая девушка с робкой улыбкой. О
— Там плохи дела. Не знаю или вытащат, — Паулина безразлично пожимает плечами.
Зря Николай прервал общение с Людой. Она уже тогда жила в другом городе. Он отправился на службу, Людмила вернулась к себе. Вначале они еще созванивались. Но после Николай решил оборвать все контакты, которые вели к предателям.
Но сейчас он корит себя за это. Когда ему было плохо, она от него не отходила. А сейчас Людмила болеет, а он даже об этом не знает. Надо будет выяснить все подробности и если сможет, то он обязательно ей поможет.
— В какой она больнице? Сбрось мне всю информацию.
— О, ты и ее знаешь? — глаза подруги загораются профессиональным блеском.
— Она мне помогла в прошлом. Сейчас человек в беде, если смогу отплачу тем же.
— Сколько всего я о тебя не знаю, Коля! — качает головой.
— Кто бы говорил, Паулинка, — отвечает ей в тон.
— А я думала, у нас друг от друга нет секретов, — высовывает кончик языка.
— Они есть у всех, — подмигивает.
Еще немного посидев в кафе, поболтав на отвлеченные темы, обсудив общих знакомых, они попрощались.
Встреча подняла в душе такую бурю, что Николай теперь не знает, как ее успокоить. Жуткие монстры прошлого проснулись и с новой силой терзали его.
В таком состоянии он не мог работать. Ему необходимо уединение. Дом, родные стены, холодный душ. Николай паркуется около своего подъезда. Выходит из автомобиля.
— Коля! — в спину ударяет знакомый голос.
Он медленно оборачивается. На высоченных каблуках, в короткой юбке, плавно покачивая бедрами, к нему идет Марго.
Николай оглядывается по сторонам, дочери с бывшей не наблюдается. А Марго в чистом виде, еще в такой момент — это явный перебор для него.
— Где Эльза? — спрашивает вместо приветствия.
— Занимается английским с репетитором, — отвечает с соблазнительной улыбкой.
— Я помню. Потому и странно… что ты тут забыла?
— Поговорить надо, — она вздыхает и расстегивает пуговицу на блузке.
— Все уже сказано, Марго. Нас связывает только Эльза, больше нам не о чем говорить, — отвечает раздраженно.
— Пригласишь к себе на чашечку кофе? — словно не замечая его состояния, продолжает заигрывать, — И я все тебе расскажу.
— Ноги твоей не будет в моем доме, — отвечает грубо, разворачивается и идет по направлению к подъезду. — Всего хорошего. Не скажу, что был рад встрече.
— Стой, Коля! — отчаянно кричит и хватает его за локоть.