Изменить судьбу
Шрифт:
– И что в этот раз не поделили правители?
– Каган Илоя хочет узурпировать Сану полностью, сдвинув границу по реке. Каган Тагды, естественно, с этим не согласен, хотя в тех местах у него нет ни людей, ни пастбищ.
– Почему нет?
– После войны, в которой погибли родители Эрика, оседлые варвары опасаются селиться рядом с Саной, боясь новых конфликтов. А местные кочевники бывают лишь наездами, чтобы только напоить скот.
– Ты, кстати, так спокойно рассказываешь секреты нашей разведки, - заметил де Гривз.
– Это не опасно?
– Какие секреты?
– захохотал Гвидо.
–
– Это новшество короля Грея, я имею в виду газеты, мне очень нравится, - хмыкнул Хьюго.
– Печатать на тонких листках бумаги последние новости, дворцовые сплетни и занимательные происшествия - идея грандиозная. Да и стоит газета один грош, купить её может и бедняк. Да-а, король Грей умен, энергичен и продолжает политику своего отца Огдена, храни Пресветлая его душу, неся культуру народам Ирии. Так, постой, - встрепенулся старик, - мы же говорили о внучке. Что же она натворила?
– Я уж думал ты не вспомнишь, - поддел товарища Гвидо.
– Когда я зашел к себе и увидел Анну-Сориту с карандашами над картой Герданы, то отнес её обратно в детскую и разбудил няньку. Эления, узнав об очередной шалости дочери, пообещала сделать для Хэлы экранирующий амулет.
– Внучка его быстро сломает, - улыбнулся де Гривз.
– Догадываюсь, - засмеялся Умник.
– Так вот, когда я вернулся в комнату и рассмотрел художества Анны-Сориты, то пришел в восторг. Девчонка нарисовала вдоль реки кружочки, как раз там, где проходит территория Тагды. Не понимаешь? Это города! Если каганат Тагды построит речные порты по берегам Саны, Илою придется смириться с идеей очередного передела степи. Для Тагды три города достаточно, чтобы укрепить границу, а еще эти города станут перевалочной базой для товаров северных торговцев. Теперь не нужно будет снаряжать караваны к морским портам на побережье, достаточно будет погрузить товары на речной корабль и плыви себе спокойно до самого океана. Илой тоже в накладе не останется, ведь часть Саны проходит и по его землям, купцы будут платить ему налог на проезд - и все счастливы. Анна-Сорита решила международную проблему. И возвращаясь к началу нашего разговора, я повторяю вопрос. Как двухлетний ребенок может быть таким умным?
– Я не знаю. Лучше спроси у Пресветлой богини плодородия, она знает ответ, - захохотал Хьюго.
Спустя 3 года.
– Анна-Сорита, не вертись, - Гвидо де Шарон грозно нахмурился.
– Я больше не буду, - насупилась девчушка.
– Тебе уже пять лет, ты можешь посидеть спокойно, пока я рассказываю об устройстве нашего королевства? Это важно, все дети в твоем возрасте должны знать, где они живут.
– Я и так знаю, ты мне вчера объяснял.
– Вчера мы рассматривали карту Герданы. А сегодня будем изучать вертикаль власти Ирии.
– Зачем мне эта рикаль?
– удивился ребенок.
– Вертикаль, вот послушай и поймешь.
– Ладно, - вздохнула Анна-Сорита.
– Напоминаю, наше королевство занимает западную часть материка Герданы. Им правит король Грей из рода Арахетов. Его жену зовут Авия, она из Нирама, младшая дочь короля Лутора. У нашего короля есть дети - дочь Лула и сын Патор. Ирия включает в себя пятнадцать графств, каждое графство - от пяти до девяти баронств. В каком баронстве
– Керра, - послушно ответила Анна-Сорита.
– Тетя Майя де Керра - мамина лучшая подруга и моя крестная.
– Хорошо. Так вот, вертикаль власти - это определение того, кто должен править в стране. Самый главный - король, ему подчиняются графы, графам подчиняются бароны, это понятно? Для того, чтобы распоряжения правителя правильно исполнялись, издаются указы, а за их исполнением следят специальные службы.
– Почему следят?
– не поняла девочка.
– Зачем?
– Например, купцы ведут торговлю и платят в королевскую казну налоги. Департамент торговли дает разрешение купцу продавать различные товары, а департамент налогов подсчитывает, чтобы за эти товары правильно взимался налог. Так, - задумался Гвидо, - что-то я слишком заумный пример привел. Попробую иначе. Мама Эления наказывает тебе утром есть кашу, да?
– Я её ненавижу.
– Маму?
– Кашу.
– Но каша полезна для здоровья ребенка, мы все её в детстве ели, - возразил Гвидо.
– И раз тебе нужна каша, то мама приказала няне Хэле следить за тем, чтобы ты хорошо ела. Получилась вертикаль власти: мама - Хэла - ты. А если представить наш дом, то кто в нем будет наверху вертикали? Кто самый главный?
– Фрида, конечно, - заявила Анна-Сорита.
– Она всем в доме командует.
– Нет, солнышко. Здесь главный дедушка Хьюго, а Фрида его подчиненная, её называют экономкой. Фрида распоряжается слугами. Вертикаль - это Хьюго - Фрида - слуги, ясно?
– А как же Рэм-садовник или работники на виноградниках?
– Когда дедушка де Гривз начал болеть, он нанял управляющего.
– Знаю, это дядя Лукулл.
– Правильно, он командует людьми, которые работают на нашу семью. И Лукуллу подчиняются дворовые слуги, конюхи, садовники и все остальные.
– Как всё сложно?
– вздохнула Анна-Сорита.
– Я потому тебя и учу, чтобы ты понимала, кто у нас главный. А главных нужно слушаться.
– Это несправедливо, - возразила девочка.
– Пока я маленькая, я должна слушаться всех взрослых.
– Так устроен мир, малышка. У детей нет опыта, они не знают, что можно делать, а что нельзя. Поэтому взрослые учат детей разбираться в жизни и различать хорошее и плохое.
– Тебе легко говорить, дядя Умник, ты уже всё знаешь, а мне еще столько учиться, - пригорюнилась Анна-Сорита.
– Кошмар!
Старый разведчик захохотал и подхватил девочку на руки.
– Это же прекрасно, что у тебя всё впереди, солнышко. И каждый день будет приносить только новое и открывать неизвестное, перед тобой откроется столько чудес! А ты надула свои красивые губки и пытаешься сердиться. Пойдем на улицу, урок окончен.
Новые цветники, разбитые на склонах поместья, зацвели в этом году необычайно пышно. Ранние чайные розы, душистые пионы, белый жасмин и голубые карликовые ромашки просто завораживали своей красотой.
– У-у, как вкусно здесь пахнет, - вдохнула аромат цветов девочка.
– Вкусно пахнет пища, еда, - заметил Гвидо.
– Ну и что? Некоторые цветы можно есть, мне кухарка говорила.
– Ты сегодня всё время пытаешься спорить, в чем дело?
– Не знаю, почему-то внутри у меня нехорошо.