Изменяющий судьбы
Шрифт:
– Это неважно, как его называть - раздраженно поморщился Тензо.
– Важно то, что вы должны следить за ним, а не болтаться, где пожелаете.
– Во-первых: Его имя Наруто, - меланхолично произнес я, наглаживая кота с видом дона Корлеоне.
– Запомните, а лучше запишите. Во-вторых: Кому должен? Вам?
– Конохе и Третьему!
– моментально ответил анбушник, презрительно поджав губы.
– А вы болтаетесь неизвестно где! Вы не оправдываете оказанное вам доверие! Если на него в ваше отсутствие нападут, то...
– Земля
– Здесь семь шиноби уровня чуунинов, двое уровня специальных джонинов, не считая меня, плюс ваша группа и один генин - он сам. Вы всерьез считаете, что кто-то в здравом уме нападет на нашу маленькую армию?
~ Ну, честно говоря, парочка Акацук бы всех в тонкий блин раскатала. Но им пока до нас нет дела. Я очень на это надеюсь.
На слове "нашу" Буратино покривился.
– Все равно, вы должны постоянно за ним наблюдать на случай странного поведения! Из-за вашего пренебрежение Сарутоби-сама может не получить важной информации о поведении джинчурики! Это недопустимо!
Пожав плечами, я развернулся и пошел обратно в гостиницу, всем своим видом показывая, что аудиенция закончена.
– Хорошего вам вечера, Тензо-сан.
За спиной осталось чужое чувство сильнейшего удивления.
В коридоре у номера клон, мяукнув, развеялся, а через несколько минут из дверей вылетел сам Наруто, который в прыжке повис на моей шее, а я подхватил его на руки. Мелкий нервно зыркал по сторонам, прислушиваясь к каждому звуку.
– Он правду сказал?
– зашептал мальчик.
– Ты чего?
– перебил я его тихо.
– Анко напугала? Или меня потерял?
– и так же шепотом добавил.
– Не сейчас, - и уже по-русски добавил, - Слежка.
– Ясно, - едва слышно отозвался блондин и крепче ухватился за шею.
– Помирились?
– Типа того, - фыркнул блондин.
– Не оставляй меня с ней, я ее боюсь.
– Она не кусается. Не кисни, вы точно с ней подружитесь.
Я очень на это надеюсь, - мысленно добавил, зайдя в номер и захлопнув дверь ногой.
Похлопав блондина по спине, я спустил его на пол и быстро прошептал:
– Ты серьезно боишься Анко?
– Не, подыгрываю, - хихикнул мелкий. Она не страшная. Просто вредина.
Взяв черновик будущей книги, я написал на нем:
– Я все расскажу тогда, когда за нами не будут следить. Сейчас опасно.
Наруто покивал и хотел что-то сказать, но тут из ванной выглянула Анко и намекнула, что пора бы ложиться спать. Пожелав нам спокойной ночи, мальчик задвинул дверную панель в свою
От разговора с Ямато стали медленно просыпаться какие-то пока еще невнятные воспоминания Ируки, и сильно разболелась голова.
Стоило только отвернуться запереть дверь, а Митараши уже оказалась на кровати в одном покрывале вместо одежды. Манерно изогнувшись перевернулась на бок и поманила пальцем, изображая похотливый взгляд из-под полуприкрытых век и гримасничая, покусывая губу.
Анко явно подлизывалась, что меня удивило, да и ее неумелая игра тоже не возбуждала. В какой-то момент даже захотелось поинтересоваться, "как скоро вернется фотограф?".
Анко вся извертелась, пока я не подошел и не сел рядом. Когда же девушка заметила, что я ее не трогаю и замерла, привстав на постели, я сгреб Митараши в объятья и грузно завалился на спину вместе с ней. Она "вспыхнула" довольством, которое постепенно превратилось в недоумение, ведь продолжения, на которое она так рассчитывала, не последовало. Фыркнув, девушка попыталась встать упершись мне в грудь, но я не позволил, притянул за талию обратно и ткнулся носом в ее макушку. От волос девушки отчетливо пахнуло корицей и апельсином, словно от зимней выпечки, но эта ассоциация не смогла вытеснить мысли о разговоре с будущим капитаном Ямато.
Прижимая Анко к груди, я, сквозь давящую боль в висках, беззвучно просил: "Пожалуйста, только не спрашивай ничего! Лучше помолчи".
Мысли у меня были заняты нашей "охраной", да и этот спектакль мне был не особо приятен, так что пожелав спокойной ночи, я еще долго пялился в потолок через лиловые пряди. Только после того, как Анко осторожно попросила ее отпустить, я расцепил руки, но уснул раньше, чем она вернулась. Днем, по этому поводу, девушка ничего не сказала, хоть ей и было любопытно.
Митараши и Узумаки, действительно, заключили перемирие, но до полноценного мира тут было еще ой как далеко.
Когда вдали, наконец, показались остроконечные пики скального гребня, Дятел что-то сказал своим подчиненным и те умчались вперед, а затем, ненадолго попрощавшись, унесся и он сам - удостовериться, что нас встретят те, кто должен, а не засада.
Из расщелины тянуло жаром летнего дня, а под ногами зашуршал темный песок, какой можно встретить на каменистых пляжах, когда море стирает камни до мелких крупинок. Изменились и растения вокруг, стали чаще попадаться южные хвойные деревья, пушистые тропические кустарники. А иногда даже какие-то разлапистые пальмы. Несмотря на то, что место, где жили мои предки, лишь немного южнее Конохи и севернее Страны Волн, но климат здесь был намного мягче и приятнее, а средняя температура - выше. Все дело в том, что у Каменистого Побережья проходило сильное теплое течение, эдакий местный аналог Гольфстрима, и горы надежно защищали его от холодного воздуха из центра континента. А в Стране Волн, которая располагалсь еще южнее, наоборот, было холодное течение, которое снижало температуру воды и воздуха, но зато способствовало большему, чем на Каменистом побережье, количеству рыбы.