Изнанка Реальности
Шрифт:
(Текст обрывается. Пальцы судорожно сжимают ноутбук. Он боится. Боится надеяться. Боится поверить в то, что что-то может измениться. Но он уже начал. И его не остановить.)
(Он продолжает писать. Слова льются рекой, изливая всю боль, всю тоску, всю надежду, что накопились в его измученной душе.)
…Она вышла из своей комнаты и направилась к таверне. Улица встретила её зловонием и грязью. Прохожие отворачивались от неё с презрением. Никто не видел в ней человека. Никто не видел в ней… Эйлин.
Она шла, опустив голову,
Она подняла голову и увидела его.
(Текст снова обрывается. Он смотрит в потолок и в этот момент спрашивает себя, кого она должна встретить, того, кто заставил ее быть такой несчастной, но зачем?..
Что дальше? Какая встреча ждёт Эйлин? Лиам? Кассиан? Кто-то совершенно другой?
Оставим выбор за тем, кто дочитал до этого момента… хотя это и не важно… ведь не вы управляете этим безумным писателем!)
(Клавиши ноутбука выбивают неровный ритм, словно сердце, бьющееся в агонии. Слова, словно капли крови, падают на экран, рисуя картину мрачного мира, порождённого воспалённым сознанием.)
…Она вышла из своей комнаты и направилась к таверне. Улица встретила её вонью и грязью. Ну, как обычно, типа того. Что ещё тут скажешь? Короче, ничего хорошего.
(Тут он останавливается. Блин, как же это… скучно! Как будто читаешь учебник по истории, а не книгу. Надо что-то добавить, чтобы стало хоть немного интереснее. Что бы такое придумать…?)
Прохожие… а, эти… ну, которые мимо ходят… они ваще… как будто её не видят. Типа она – невидимка. Ну, или просто – дерьмо под ногами. Зачем им на неё смотреть? Она же… никто.
(Снова пауза. Он смотрит на свои руки — грязные, в шрамах и татуировках. Руки убийцы. Руки, которые должны были писать книги, а не… что? Продолжать убивать? Нет, хватит. С этим нужно покончить. Иначе он просто сойдёт с ума.)
Но вдруг… она почувствовала… ну, как будто кто-то смотрит на неё. Прямо так… пристально. Как будто… сверлит дыру в её спине. Блин, аж мурашки по коже…
(Его воображение начинает рисовать страшные картины. Кто на неё смотрит? Чего он хочет? Может, её хотят убить? Или… что-то похуже?)
Она подняла голову… и увидела… Его.
(Тут он снова тормозит. Кого она увидела? Кого он хочет, чтобы она увидела? Лиама? Но зачем? Чтобы он её убил? Нет, это слишком просто. Нужно что-то поинтереснее. Что-то, чего она не ожидает.)
…Короче… она увидела… старика. Ну, ваще… обычного старика. Вроде ничего особенного. Но что-то в нём… такое… типа… притягивает. Как магнит, блин.
(Он сам не понимает, зачем вставил этого старика. Просто… захотелось. Может, потому что старик напоминает ему того… автора? Или… что-то ещё?)
У него… типа… такие мудрые глаза. Как будто он знает всё на свете. И он смотрит на неё… как будто… жалеет.
(Он вспоминает свою мать. Она тоже смотрела на него
Эйлин вообще… испугалась. Ну, типа… чего ему надо? Чего он на неё пялится? Может, он… маньяк? Или… что-то похуже?
(Он усмехается. Да, маньяк — это было бы интересно. Но… слишком банально. Нужно что-то… другое.)
Старик подошёл к ней… и сказал… — Тут он делает паузу. — Знаете что… — Это он как бы обращается к читателям, а вслух говорит сам себе: — Заебало…
(Все чего-то хотят от него. Писать, переписывать, делать что-то интересное… А он, кажется, просто хочет вернуться… в тот тёмный мир, где не нужно думать, не нужно чувствовать, а нужно просто… убивать.)
(Ноутбук захлопнут, свет погашен. В камере воцаряется привычная тьма, но в голове неспокойно. Мысли мечутся, словно пойманные птицы, бьющиеся о прутья клетки. Образы, обрывки фраз, нереализованные идеи — всё сливается в хаотичный водоворот, не дающий уснуть.)
(Он лежит на жёстком тюфяке, уставившись в потолок. Пытается очистить разум, отбросить всё лишнее, но безуспешно. Новые сюжетные линии, повороты, персонажи — они лезут в голову, как назойливые мухи, не давая покоя.)
(Лицо Эйлин. Старик. Таинственный взгляд. Что всё это значит? Какую роль они сыграют в её судьбе? И какую роль он сам сыграет в этой истории? Он — автор или всего лишь инструмент в руках судьбы?)
(В голове возникает образ Лиама. Жестокого, безжалостного убийцы. Но вдруг… он видит его другим. Сломленным, раскаявшимся, ищущим прощения. Возможно ли такое? Может ли злодей стать героем?)
(И тут же — новый образ. Ариана. Холодная, властная, расчётливая. Но под маской неприступности — скрытая рана, душевная боль. Может ли она полюбить? Или её сердце навсегда останется ледяным?)
(А ещё — Кассиан. Интриган, манипулятор, стремящийся к власти любой ценой. Но что, если его жажда власти — всего лишь способ заполнить пустоту внутри? Сможет ли он обрести истинное счастье?)
(И, конечно же, бомж. Загадочный, таинственный, обладающий… чем? Знанием? Силой? Властью? Кто он на самом деле? И почему Кассиан так заинтересовался им?)
(Вопросы, вопросы, вопросы… Они терзают его разум, не давая уснуть. Он пытается найти ответы, придумать новые сюжетные линии, связать всё воедино. Но чем больше он думает, тем больше запутывается.)
(Внезапно он осознаёт, что всю ночь долбил средним пальцем по колену. Больно. Очень. Смотрит на него — синий, как чернила. Ему его жаль. Он не понимает, зачем это делает… но не может остановиться… Его всё ещё не покидает одна мысль… Идея…)
(Ближе к рассвету, измученный и обессиленный, он наконец находит… что? Не ответ. Скорее, направление. Он понимает, что должен сделать. Что должен написать. Что должен показать миру.)