Изнанка
Шрифт:
– Давай, Андрюха, давай, – сквозь зубы прорычал Поводырь, не отрывая взгляда от входа.
Милавин и сам понимал, что надо спешить. Вторую дверь ему удалось выбить уже после второго удара. За ней оказалась просторная комната, заставленная в три этажа, лавками, стульями и какими-то столиками, а на противоположной стене три окна в ряд. Андрей вскинул пистолет и трижды выстрелил в ближайшее, затвор лязгнул и замер в заднем положении. Однако добротный современный стеклопакет не осыпался брызгами осколков, в нём лишь появилось три сквозных отверстия, обрамлённых паутиной трещин.
– Чтоб тебя! – не долго думая Милавин подхватил ближайший стул и швырнул в окно. Вот теперь всё
– Есть проход!
– Выбирайся и жди меня! Я сейчас, – он едва успел договорить, как из холла громыхнули два выстрела. Стреляли наобум, не глядя, выставив ствол в дверной проём, поэтому обе пули ушли почти в потолок, но Иван всё равно дал очередь в ответ, чтобы лишний раз боялись.
– У меня магазин пустой.
– Потом зарядишь. Пошёл.
Андрей забрался на подоконник и через проём спрыгнул на асфальт, тут же юркнул под стену в поисках укрытия. Только после этого осмотрелся. Он оказался во внутреннем дворе, зажатом между тремя зданиями, в центре круглая клумба, вокруг неё несколько лавочек и урна – летняя курилка. Со двора, опять же огороженного железным забором, вела калитка, по счастью, незапертая.
Из дома раздалась ещё одна трескучая очередь, через пару секунд торопливые шаги, а потом из окна выпрыгнул Иван, приземлившись, он не удержался на ногах и завалился боком на асфальт. Из глубины здания оглушительно громыхнуло взрывом, Андрей даже вжал голову в плечи с перепугу.
«Граната. Иван швырнул гранту», – чуть запоздало сообразил он.
– Не хрен сидеть! Бегом через двор! – тяжело перекатившись, Поводырь поднялся на ноги.
Они нырнули в калитку, пробежали вдоль жёлтого трёхэтажного здания, миновали на удивление пустую парковочную площадку и уткнулись в просторные двустворчатые ворота. Замка не было, поэтому отодвинуть засов и распахнуть створки оказалось делом на пару секунд.
Теперь они выбрались на улицу, что шла параллельно набережной, слева возвышалась жёлто-коричневая громада университета технологии и дизайна, только теперь они смотрели на неё с другой стороны. Когда беглецы пересекали улицу, со стороны моста на неё же выскочило трое людоедов, вооружённые лишь копьями и дубинами, они не стали бросаться в погоню, но засвистели, размахивая руками и подзывая остальных. Иван по ним не стрелял, берёг патроны, только притормозил на мгновение, вскинув автомат, и этого хватило, чтобы все трое тут же юркнули обратно за угол.
Андрей первым ворвался в просторный двор. Он перемахнул невысокую оградку, пробежал по газону и остановился, уткнувшись плечом в фонарный столб. Вбежавший следом за ним Иван сел за мусорный контейнер, снова приник к прицелу.
– Дальше! Дальше давай! Ищи проход!
– Мне надо зарядиться, – задыхаясь, вытолкнул из себя Милавин, пистолет без патронов буквально жёг ему руки.
– Не сейчас! Мы должны оторваться! Пошёл!
Андрей оттолкнулся от столба и побежал через двор. Он обогнул сложенную из белого кирпича электроподстанцию с массивными чёрными дверями и обязательными треугольными знаками «Не влезай!», заметил проход между домами и махнул напарнику рукой.
– Сюда!
Иван покинул своё убежище и рванул к нему. У него за спиной Милавин увидел, как во двор вбегают трое преследователей.
– Сзади!
Одним слитным движением, занявшим не более секунды, Поводырь умудрился остановиться, развернуться всем телом, сесть на одно колено и вдавить приклад автомата в плечо. Трескучая очередь. И двое людоедов шарахнулись прочь со двора, а третий рухнул на асфальт и подтянул колени к груди, вереща во всё горло.
Иван не стал его добивать,
– Стой! – бросил Иван, когда их шаги гулко отдались в туннеле. – Заряжайся.
Милавин опустился на колени и суетливо начал загонять патроны в обойму. Пальцы не слушались, казались ватными, чужими, да ещё и тряслись, противной мелкой дрожью. Шестой по счёту патрон выскочил из рук и откатился в сторону. Андрей потянулся было за ним, но Иван остановил.
– Всё, пошли дальше!
Милавин всё-таки подобрал патрон, впихнул в обойму и уже на ходу вставил её в рукоять пистолета, потом отжал фиксатор, и «ТТ» жадно лязгнул затворной рамой, снова вставая на боевой взвод.
Арка выходила на поперечную улицу, по другую сторону которой тянулся высоченный бетонный забор с железными наглухо запертыми воротами, возле них – шлагбаум и крошечная будочка КПП, больше всего это походило на воинскую часть. Иван сказал повернуть направо.
Они ещё раз пересекли улицу, их вяло обстреляли со стороны моста, но издалека и неприцельно, а беглецы опять нырнули в очередной дворик.
– Вроде оторвались, – Андрей с надеждой оглянулся на своего спутника.
– Оторвались, – кивнул Иван, тяжело дыша и сплёвывая под ноги. – Но они нас так просто не отпустят. Так что шевели ногами и молись, чтобы не было засады у следующего моста. Иначе они нас зажмут на этом острове, как нефиг делать.
Милавин в Бога не верил и молиться не умел, а даже если бы и умел, то у него просто не оставалось ни сил, ни времени на молитву. Сумасшедший по своему темпу марш-бросок через дворики и подворотни Замоскворечья с тяжеленным рюкзаком на плечах совершенно вымотал его. Беглецы петляли вдоль Садовнической улицы, иногда пересекая её, иногда пробегая по ней, но чаще всё-таки шли через дворы. Преследователи висели у них на плечах, отставая всего на несколько сотен метров. Измотанный беготнёй Андрей предлагал остановиться и дать бой, всё-таки у большинства людоедов только копья да дубинки, а у них автомат, два пистолета да ещё гранаты. Но Иван отказался, сказал, что противников слишком много и если они грамотно окружат беглецов, чтобы наброситься разом, то никакой автомат не поможет. Поэтому они продолжали бежать. Милавин задыхался, обливался потом и уже с трудом переставлял отяжелевшие ноги. На молитвы у него не было сил, вместо этого он просто надеялся на хороший исход, и только эта надежда не давала ему упасть плашмя и отстреливаться до последнего патрона. Однако все его надежды оказались напрасны…
Они в очередной раз пересекали Садовническую, чтобы нырнуть в низкую арку по правой стороне. Андрей бежал первым, он был уже посреди улицы, Иван только-только сошёл с тротуара, когда из-за машин метрах в пятидесяти впереди выглянуло сразу три или четыре стрелка, вооружённых длинноствольными охотничьими ружьями.
– Стоять-бояться! – рявкнул грубый басовитый голос с той же стороны. Кажется, он хотел добавить ещё что-то, но не успел, потому что Милавин, не задумываясь, прыгнул рыбкой за ближайший автомобиль у тротуара, а Иван дал длинную очередь и отскочил обратно за угол. Людоеды открыли ответный огонь, Андрей сжался в комок, укрывшись за какой-то крошечной малолитражкой, но стреляли не по нему, Ивана справедливо сочли более опасным противником. Однако Поводырь успел уйти за угол и пули лишь высекли крошку из стены и асфальта.