Изнанка
Шрифт:
Весна запоздалая
Утром Парамон первым делом позвонил Сереге в редакцию газеты «Происшествия».
– Извини, братан, ничем тебе помочь не могу. Корпоративная тайна, понимаешь ли! – начал сразу Серега, даже не здороваясь.
– Ты что, меня не узнаешь?
– Паша, тебя не узнать нельзя. Тем более, тебя теперь вся Россия знает.
– Ты о чем?
– Не придуривайся и не крути мне мозги. Все равно я не скажу, чье это фото.
– Какое фото?
– Под статьей: «Парамон
– Знаешь, я, честно, статьи не видел и о ней слышу первый раз от тебя.
У Сереги не было чувства юмора и сопутствующих ему чувств. Он легко поверил и перестал занимать оборонительную стойку.
– Сереж, я тебя бы попросил выяснить, что находится во Владимире на улице Ленина в доме один. Когда тебе позвонить?
– Не надо мне звонить. Там находится приют для неполноценных детей.
– Инвалидов, что ли?
– Инвалидов ума. А тебе зачем?
– А ты откуда так точно знаешь?
– Так у меня половина происшествий от клиентов этого заведения. Очень нервные они. Как что не так, то ножиком пырнут или еще что. Да и потом: сумасшедшие, а понимают, что им за это ничего не будет. Отправят полечить и опять на свободу.
– Серега, я не буду обижаться на тебя и на твою газету при одном условии: пробей мне человека, узнай, где живет.
– Честно?
– Честно-честно. Что ты, меня не знаешь?
– Ну, давай.
– Клязьменский Владимир Михайлович. Уроженец Владимира, видно, из того, твоего любимого заведения. Паспортные данные сейчас продиктую. Узнай про него побольше.
– Все узнаю, не волнуйся. И сразу позвоню.
За окном, как и вчера, лепил мокрый снег, но Паша решил все же выйти на улицу, купить газету «Происшествия». Зазвонил телефон.
– Это Гознов. Хорошо, что я тебя застал. Приходи к часу в «Останкино». Надо поговорить. Не волнуйся, для тебя новости хорошие. Ну все, пока.
В заставленную коробками комнату в телецентре Паша протиснулся уже без стука, как свой. Гознов ждал его, что-то записывая за столом, по-прежнему заваленным коробками.
– Ну, для начала, с возвращением. С тем, что, так сказать, остался живым. Дай тебя поцелую, какой ты молодец. Это первое. – Гознов поцеловал Пашу, но тут раздался телефонный звонок.
– Да нет у меня никого, я же тебе говорил, – ответил Гознов в трубку без всякого «алло!». Оторвав трубку от уха, он спросил Пашу: – А у тебя знакомой стервы на примете нет? Ребята новый проект делают – «Разбавленное вино». Ведущая должна быть стерва – такая завуч в очках. Ну, вообще-то им нужна не стерва с улицы или с базара, им нужна стерва, близкая к искусству, – из актрис, например.
– Есть такая. Актриса театра зверей. Животных любит мучить. Пусть позвонят в театр дедушки Умнова, спросят дрессировщицу кенгуру.
– Ну, вот ты в трубку слышал? Звони и найдешь то, что ищешь. Пока!
Гознов положил трубку.
– Так, теперь о наших делах. Во-первых, поздравляю. Я предложил Тормошилову, а он согласился, что тебя надо перевести на более серьезную работу. Ты теперь не ассистент, а режиссер. Знаешь ли, быть вторым режиссером у Тормошилова – это ой-ой-ой как трудно. Так что легкой жизни не предвидится. Теперь о срочном. Тормошилова выдвинули номинантом на премию «Телекэфир».
– Это что такое?
– Это самая главная премия для телевидения. Полное название – «Телевизионный и кино-эфир». Поэтому ты от команды Тормошилова с завтрашнего дня входишь в группу подготовки церемонии. Пойдешь завтра в концертный зал «Центральный», где будет мероприятие, спросишь главного распорядителя и поступишь полностью в его распоряжение. Это Алексей Чокнутов, раньше тоже у Тормошилова работал. Ясно?
– Ясно.
– Ну, тогда я побежал. Некогда. Потом как-нибудь расскажешь про необитаемые острова.
Гознов стал с трудом выбираться из коробок.
– А что это за коробки? – расхрабрился вконец Парамон.
– Это библиотека нашей бывшей редакции. Нам, как самой интеллектуальной передаче, поручили их разобрать, да вот все некогда!
– А можно я здесь еще посижу? Звонки надо сделать.
– Да ради бога. Ключ потом только не забудь сдать дежурной по этажу. Она круглосуточно сидит, можешь не спешить. Ну, теперь совсем пока!
– До свидания, – ответил Паша, помог Гознову вылезти из коробок и закрыл за ним дверь.
Предстояла тяжелая работа. Паша снял пиджак. Расчистил один стол и стал с немецкой методичностью перебирать содержимое коробок. Вывалив книжки из одной коробки, он внимательно просматривал их, ставил маркером крестик на коробке и приступал к следующей. Было тяжело и неудобно. Но чего только не делает упорство! Наконец в Пашиных руках оказалась потертая книжка «Понедельник начинается в субботу» братьев Стругацких. Книга открылась сама на 102 странице. Там лежало приглашение на банкет по случаю Восьмого марта 1995 года на имя Станислава Веткина. Запихнув оставшиеся книги в коробку и спрятав открытку в карман пиджака, чтобы не потерять, Паша стал читать отмеченные места:
«Дубль – это очень интересная штука. Как правило, это довольно точная копия своего творца... Самый простой случай – собирается человек на банкет, а времени ему терять не хочется, и он посылает вместо себя дубля, только и умеющего, что рассказывать анекдоты, танцевать и приставать к девушкам. Конечно, творить таких дублей умеют не все...»
В комнате зазвонил телефон. Паша долго думал, поднимать трубку или нет. В конце концов он не нашел ни одной причины не ответить на звонок.
– Алло!