Изображая пару
Шрифт:
– Наглец, – констатировала я.
– Некромант, – поправил в ответ Нолан и снова поцеловал меня.
Так, как целуют лишь любимых женщин – нежно и в то же время обжигающе.
А кольцо неудержимо засияло, подтверждая наш союз.
Союзу парня с магией смерти и самым благородным сердцем, и меня, девушки с даром живой магией и неутомим желанием сделать мир капельку лучше.
Эпилог
–
Бедная прислуга, уже час вешавшая огромную картину в парадном зале, наверняка тихо ненавидела и меня, и картину в тяжеленой раме, и мою сестру, приславшую этот подарок.
Ладно, меня они ненавидеть не могли. Они вообще с пониманием относились к причудам хозяйки, ведь ей, то есть мне, скоро надо было рожать в третий раз.
Я к своим причудам, честно говоря, относилась с меньшим пониманием, но почему-то именно сейчас казалось, что повесить картину – самое важное занятие на свете.
Возможно потому, что Нолана уже второй день не было в замке, и я изнывала от любопытства и скучала по мужу.
Раз в три месяца главы древних семей, десять лет назад приструнившие один слишком много возомнивший о себе некромантский род, и напомнившие императорской семье на чем, собственно, держится их власть, собирались на совет.
Даже так – Совет! Прям писали в приглашениях с большой буквы.
Не знаю, о чем они там совещались, но последних раз трое из них запутались в порталах и завалились к нам в таком непотребном состоянии, что я даже хотела написать их женам, но пока отвлеклась дать указания подготовить покои гости исчезли.
Вместе с хозяином замка!
В итоге полночи маг Тьмы, маг Страха и маг Смерти гоняли по остаткам болот живность и случайно поднятую нежить.
Но это, как говорится, была уже проблема нежити. Ну и немного живности, но когда эти трое пришли в чувство я отправила их на исправительные работы. Одним знакомым бобрам чинить заводь, например…
А вот саму междоусобицу я помнила смутно. Во-первых, потому что Нолан старательно ограждал меня ото всех страшных и тревожных новостей. Во-вторых, потому что первая беременность у меня была кошмарной. Я сначала думала, это
Нолан говорит – вся в мать! Я это старательно отрицаю.
После дочки с даром некромантии были мальчишки близнецы, которые сегодня утром пытались покрасить Ириске хвост, и я даже не знаю, как не получили копытом по лбу. А хотя нет, знаю, они ей просто заговорили зубы, потому что унаследовали живую магию. И я вообще-то думала, что мы на этом и остановимся, но вот опять стояла и наглаживала танцующий живот, заставляя прислугу вешать картину.
Сестра весной приезжала в гости и восхищалась тем, как я из болот сделала бесконечные посевные площади. И леса. И чистые озера. И вообще, знали бы они, что во мне столько талантов, еще бы сто раз подумали, отдавать ли меня за Хайрода!
Я не стала разочаровывать сестренку и рассказывать о древнем склепе, что мы с мужем потревожили в начале нашего знакомства. Той силы и правда хватило, чтобы превратить болота если не в цветущий сад, то где-то на полпути к нему.
Ну и кое-что, конечно, я делала руками и своей магией. Хотя, не кое-что, а очень даже многое.
– Представляешь, у нашего генерала Тьмы опять родилась дочка, – раздался из-за спины голос Нолана.
– Мне кажется, он в чем-то провинился перед женой, и теперь расплачивается, – хмыкнула я.
– Ну, он знал, что женится на целительнице, – пожал плечами Нолан. – Сам виноват.
Некромант обнял меня со спины, положив ладони на живот. Ребенок тут же почувствовал отца и принялся отплясывать на моих ребрах.
– Некромант, – уверенно заявил муж.
– Почему ты так думаешь? – удивилась я.
– Просто знаю, – пожал плечами Нолан, склонился ко мне и нежно поцеловал.
Рабочие с грохотом все-таки уронили картину, а я сделала вид, что не заметила.
Сложно вообще что-то замечать вокруг себя, когда после десяти лет брака, трех детей с четвертым на подходе у тебя с мужем любовь!
Настоящая.
Конец