Изоляция
Шрифт:
– Понятно.
– Уровень по языкам? Как сам себя оцениваешь?
– Уровень в аттестации есть. Английский знаю, как вы русский. Читаю, пишу, говорю свободно. – Всё-таки есть надежда, что второй язык не понадобится.
Хотя, конечно, это из области фантастики, судя по некоторым нюансам.
– Дальше?
– Зато фарси – говорю без акцента, в отличие от английского.
– Точно? – он останавливается посреди дорожки и прищуривается.
– Можем поговорить! – огрызаюсь.
– Не здесь. – Дед предостерегающе
От коттеджа к нам направляется пара джентльменов моего возраста, но быстро сворачивает на боковую аллею и приземляется там на лавочке.
– Хотя, с другой стороны, давай поговорим, – меняет язык он. – Откуда родом?
– Отсюда. Родители тоже отсюда.
– Что съешь первым на жма ифтар в средней руки поселковом заведении? Как будешь заказывать?
– На второй вопрос: никак. Вода и финики должны стоять на столе бесплатно.
– Если нет?
– Попрошу хозяина заведения навести порядок на моём столе и соблюдать обычай – дать мне воды и финик. Либо – спрошу, что случилось и не нужно ли помочь; мало ли… На первый вопрос: вначале выпью воду, потом съем финики. Вообще, ещё должен быть нан на столе. Кусок лепёшки тоже съем, но сразу после. Перед основными блюдами.
– Как будешь молиться в мечети, по какому обряду? Допустим, надо укрыться на короткое время. Если мечеть суннитская? Шиитская?
– В шиитской – никак. В суннитской извинюсь вслух и буду молиться по христианскому обычаю.
– Если будут спрашивать, что ответишь?
– Честно скажу, откуда я. Поясню, что у нас в ханафитском масхабе в любой мечети могут дать свободно помолиться христианину.
– Если будет агрессия?
– Ни разу раньше не было.
– Приходилось, что ли?
– Да.
– Ну а если вдруг?
– Открою диспут на тему хадисов имама ан-Навави. Напомню о "Послании соседу-христианину" Аль Фаузана. Найду, что сказать.
– Как отличить снаружи шиитскую мечеть от суннитской на глаз?
– Там и на глаз – никак, пока не начали намаз. И то, если видно молящихся снаружи. Только спросить местных жителей перед тем, как входить.
– Если никого рядом?
– Не бывает такого. В пятницу возле мечети всегда полно народу даже у нас. А уж там… Вы что, не местный?!
Дед хмыкает неразборчиво, затем продолжает:
– Если агрессия в твой адрес будет сильная?
– Буду звать на помощь тюрков. По статистике, каждый десятый. Либо, если рядом только пашто, напомню им пуштунвалай.
– Если не сработает?
– Из десяти пашто, пятеро обычно адекватные. Всегда работало, если уметь общаться.
– Сколько полных лет?
– Двадцать восемь.
– Жениться пора, – комментирует он задумчиво и вздыхает, словно реальный дядя. – Большой уже.
– Дядя, а давай ты меня сразу испугаешь? В том числе документами и командировочными, поскольку это всё с вас?
– Молодец, – смеётся мужик, хлопая меня по
– Да бог с вами. Самая обычная кабинетная крыса из мониторинга. У нас таких дюжина на десяток.
– Почему о других своих языках не говоришь?
– Это о каких ещё?! – здесь я реально удивлён. – Я чего-то о себе не знаю? Вы меня ни с кем не путаете?
– У тебя аттестация не по всем языкам, которыми владеешь. Почему молчишь об остальных?
– Ничего себе, вы тут грамотные. Ну тогда просветите, что я сам о себе забыл?
–
азаша,
– он и дальше раздражает меня своим идиотским смехом.
– Не считается, – качаю головой. – Это государственный, а вы спрашивали про иностранный. На нашей работе он априори подразумевается и за язык вообще не канает. Как и русский. За него не доплачивают, если что.
– Это у вас тут внутри он не канает, – его указательный палец описывает окружность над головой. – А у нас ТАМ, снаружи, очень даже. Особенно с твоей внешностью.
Это да. На лицо я – типичный Иван Иванович Иванов, иного не заподозришь.
– Не знаю. Видимо, вы из другого поколения. В наши годы на юге государственный уже все знают. Совсем не редкость.
– А почему молчишь о вазири?
Моя нога пропускает шаг:
– Откуда…?
Видимо, лицо у меня донельзя потешное, поскольку он опять ржёт:
– Ты перед первой аттестацией сам мосты в своё время наводил. Помнишь?
Впиваюсь в него взглядом по второму кругу:
– Вы откуда знаете?! Тогда вы ещё отдельной службой были, в комитет вас потом вернули! Кстати, я по вазири аттестоваться не стал, если что.
И лицо его вроде бы знакомо, что ли? Но нет, я б такого запомнил.
– У нас свои возможности, – отвечает он уклончиво, заходя на второй круг по овальной аллее. – В общем, за скромность тебе тоже плюс.
– Вы сейчас так говорите, как будто я какой-то конкурс могу не пройти и остаться дома.
– А-ха-ха-ха-ха, – деда растаскивает от смеха прямо посреди дорожки. – Не можешь: ты его уже прошёл.
– Когда?
– Ещё до того, как сюда приехал.
– К чему тогда эта беседа сейчас? Какая её функция?
– Ну надо же познакомиться поближе, составить личное впечатление. Кстати, чтобы ты не думал, что я забыл. Почему о немецком молчишь?
– Так я его и не знаю! – чистая правда. – Он только в дипломе написан! Максимум, на улице объяснюсь и прочту что-нибудь со словарём. Я по нему тоже не аттестован, – напоминаю на всякий случай. – Оценку честно купил в своё время. Но на службе же реальное владение нужно, а не запись в дипломе.
– Для мест, где в ходу вазирвола, твой уровень немецкого очень даже продвинут, – хихикает тип, который до сих пор не представился. – В сочетании с прочим, ты просто идеален.