Изумрудный атлас
Шрифт:
По пути Габриэль, к удивлению Кейт, разговорился. Он рассказал детям о горах, о том, что они пропитаны древней магией, и поэтому к ним нужно относиться с уважением. Он сказал, что люди из Кембриджского водопада всегда знали, что здесь есть места, которые нельзя раскапывать, и силы, которые лучше не тревожить. Например, в горах водятся ханнудины — их еще называют убийцами надежды — полуживые упыри, которые вырастают за спиной у человека в темноте и начинают нашептывать, что все его самые страшные мысли являются правдой: друзья у него как один предатели, жена его не любит, а дети, когда вырастут, возненавидят самое его имя. И тогда горняк
— Но даже такие создания, — сказал Габриэль, — нужны, чтобы сохранять мировое равновесие. Но все изменилось, когда пришла ведьма, все изменилось.
Он замолчал, и какое-то время слышен был лишь хруст их шагов по усыпанному гравием дну туннеля. Кейт все время думала о двадцати морум кади, которых Габриэль увидел в долине. Она представляла, как они врываются в хижину, находят потайную дверь за очагом, один за другим выбегают в туннель, обшаривают желтыми глазами тьму…
Она знала, что эти мысли делу не помогут, но не могла удержаться. К реальности ее вернул Габриэль, уже приступивший к новому рассказу — на этот раз о паре невидимых рук, которые проникают в грудь и разрывают сердце и легкие. Кейт сразу поняла, что он описывает вопли Крикунов.
— Но это все одна иллюзия, — сказал Габриэль. — Вся боль рождается только в вашем сознании.
— Что?! — Кейт сама поразилась своему гневу. — Хотите сказать, что мы все это придумали?! И что все дети на плотине тоже все выдумали?
— Я не это сказал, — поправил Габриэль. — Визг Крикунов вызывает панику и страх в сознании. Такой ужасный страх, что все тело парализует. Вот эту боль вы и чувствуете. Она настоящая, но рождается в сознании.
— И как ее остановить? — спросил Майкл.
— Убить Крикуна, — ответила Эмма. — Дураку ясно.
— Признать, что крик не способен физически причинить тебе боль, — объяснил Габриэль. — И научиться управлять своим страхом. Это единственный способ. — Он помолчал и добавил: — Помимо убийства.
Кейт уже собралась сказать Габриэлю, что огромному великану, вооруженному мечом и убивающему волков голыми руками, конечно, намного проще «управлять своим страхом», но Майкл уже царапал в своем блокноте, бормоча: «управлять… страхом…», поэтому она промолчала. Вместо этого она задала вопрос, который с прошлой ночи не давал ей покоя:
— Вы не знаете, есть там кто-то еще? Кроме Графини. Мы слышали, как она говорила о своем хозяине.
— Да, — подтвердил Майкл. — И она, и ее секретарь — они оба о нем упоминали. Это есть в моих записях.
Габриэль покачал головой.
— Я не слыхал ни о каком хозяине. Спросим ведунью. Может, она…
Он вдруг остановился и обернулся, глядя назад в темноту туннеля. Все его тело напряглось, насторожившись. Кейт тоже всмотрелась во тьму, но туннель был тих и неподвижен, как могила.
— Может, это один из ушастых прагоблинов? — прошептал Майкл.
— Тихо!
Габриэль передал фонарь Эмме и развернул
Габриэль шагнул вперед.
Все по-прежнему оставалось совершенно спокойно.
Кейт открыла рот, чтобы спросить, что ему послышалось. И тут из темноты выступил Крикун. Он не издал ни звука, а просто бросился на них с занесенным мечом, сверкая желтыми глазами. Впоследствии Кейт вспоминала, что это оказалось страшнее всего, поскольку вопли, при всей своей отвратительности, давали время удрать. А теперь было уже слишком поздно. Они могли только стоять и ждать удара.
С оглушительным раскатистым звоном клинок Габриэля обрушился на меч врага, расколов его на части. В следующее мгновение две половинки Крикуна валялись на полу, и смрадный дымок с шипением поднимался от них к потолку. Кейт посмотрела на Габриэля. Его оружие тоже дымилось. Острое лезвие прошло через Крикуна, меч и труп, как нож сквозь масло.
Габриэль сказал:
— Бежим.
Они послушались и помчались что было духу. По извилистым коридорам, вверх по ступенькам, вниз по ступенькам, мимо тупиков, а Габриэль все время подгонял их бежать еще быстрее. Туннели начали разветвляться, но он, похоже, точно знал, куда идти.
— Налево… направо… в тот коридор, бегом!
Очень скоро они услышали первый крик. Вскоре к нему присоединились остальные, и нечеловеческий визг затопил узкие туннели. Кейт почувствовала такую слабость, что едва не споткнулась. Она посмотрела на Майкла и Эмму и увидела, что они тоже сопротивляются изо всех сил. Кейт попыталась внушить себе, что боль существует только в ее сознании, что крики не могут причинить ей вреда, но все было бесполезно. Она по-прежнему чувствовала, будто бежит в гору с каменным жерновом на спине.
Тем временем крик неумолимо приближался.
Они выбежали из какого-то туннеля и очутились на краю подземной пропасти. Здесь не было видно ни пола, ни потолка — да что там, даже противоположной стены нельзя было разглядеть! Веревочный мост уходил в темноту и пропадал там. Визг, разносившийся по туннелям, стал еще громче. Свора Крикунов в любой момент могла выскочить на них.
— Идите, — приказал Габриэль. — Я задержу их, сколько смогу. Перейдете мост и бегите по туннелю. Он приведет вас в зал. Второй проход слева. Идите по нему. Всегда выбирайте второй ход слева. Когда выйдете наружу, найдете тропинку, она ведет в мою деревню. Не заблудитесь, а то останетесь здесь навсегда. А теперь идите. Я догоню.
— Но… — начала Эмма.
— Идите! Времени нет!
— Идем! — Кейт схватила Эмму за руку и потащила ее на мост. Майкл уже несся впереди них. Мост угрожающе закачался, когда подошвы детей застучали по деревянному настилу. Примерно на полпути ледяной вихрь налетел откуда-то из темноты. В воздухе чувствовалась холодная древняя сырость, от которой у Кейт мурашки выступили на коже.
— Смотрите! — завопила Эмма.
Кейт повернулась. Двое Крикунов вышли из туннеля у них за спиной. Когда они бросились вперед, Габриэль шагнул им наперерез. Сверкнули и зазвенели клинки. Габриэль увернулся от удара, схватил одного из Крикунов и швырнул в бездну у себя за спиной. Тьма поглотила последний вопль морум кади.