Извращенная Преданность
Шрифт:
Я не потрудился ответить. Мы оба знали, как это бывает. И в таком городе, как этот, в городе, которым правили мы, такая девушка была потеряна.
— Тебе нужен защитник?
Она закрыла глаза, когда я поцеловал кожу под ее ухом. На этот раз ей было трудно читать ее мысли.
— И ты думаешь, что сможешь стать моим защитником?
Я мог защитить ее почти от любой угрозы. Не против Каморры. И не против себя. Но мне не следовало об этом думать.
— Ты видела, как я дрался. Ты сомневаешься?
— Нет, — ответила она. — Но я думаю, что ты и твой образ жизни тоже угроза.
Я не отрицал этого.
— Почему ты вообще хочешь защитить меня?
Честно говоря, я не знал. Возможно, Арии каким-то образом удалось достучаться до меня, и я чертовски злился, думая об этом. Этот гребаный браслет. Я не должен был принимать его.
— Я ничего не могу дать тебе взамен. — выражение ее лица стало более решительным. — У меня нет лишних денег, и я не думаю, что тебе это нужно. Тебе это точно не нужно. И если ты хочешь чего-то другого, я не такая девушка.
Не такая девушка. Слова Римо о ее матери промелькнули у меня в голове. Было ли это все таки игрой? Конечно, был простой способ узнать. Я схватил ее за бедра. Ее губы приоткрылись от удивления, но я не дал ей возможности возразить. Я поцеловал ее, и после секундного колебания она ответила на мой поцелуй.
Я сразу понял, что у нее мало опыта в поцелуях. Черт. Это знание было последней каплей. Я должен был заполучить ее. Каждый дюйм ее тела. Каждый волосок. Каждую веснушку. Каждую гребаную застенчивую улыбку. Ради себя.
И я должен был защитить ее от всех волков, которых она считала овцами. Мои пальцы запутались в ее кудрях, наклоняя ее голову в сторону, чтобы дать мне лучший доступ к ее сладким губам.
Я скользнул руками от ее талии к обнаженной спине, затем ниже. Ее руки легли мне на грудь. Я наслаждался ее вкусом еще несколько секунд, прежде чем позволил ей оттолкнуть меня. Ее темные ресницы затрепетали, когда она встретилась со мной взглядом. В свете фар я не мог разглядеть, покраснели ли ее щеки так, как я ожидал.
Я поднял руку и провел костяшками пальцев по ее высоким скулам. Ее кожа практически горела от смущения и желания. Мой член дернулся в штанах. Она оторвалась от меня, подошла к краю холма и посмотрела на яркие городские огни.
Я позволил своим глазам на пару мгновений рассмотреть ее силуэт, позволяя ей собраться, прежде чем подошел и остановился прямо позади нее. Она не заметила моего присутствия, только слегка напрягла плечи. Ее сладкий цветочный аромат проник в мой нос. Я провел костяшками пальцев по ее позвоночнику, желая почувствовать ее шелковистую кожу.
Л Е О Н А
Это прикосновение воспламенило желания, которые я подавляла
— Зачем ты привел меня сюда? — спросила я.
— Потому что думал, ты оценишь это зрелище. Ты не была во всем Лас-Вегасе.
— Не был ли лучше Стрип, чтобы показать город?
Фабиано подошел ко мне, и я была рада видеть его снова. Его присутствие так близко позади меня, его пальцы, скользящие по моей спине, было слишком отвлекающим.
Он засунул руки в карманы брюк, его голубые глаза блуждали по городу под нами. И впервые я мельком увидела его лицо за маской. Это было место, куда он часто приходил. Я могла это сказать. Этот город был важен для него. Это был его дом. У меня никогда не было места, чтобы позвонить домой. Каково это смотреть на что-то или кого-то и чувствовать себя дома?
— Вокруг слишком много людей, которые не понимают города. Здесь, наверху, весь город в моем распоряжении.
— Так ты не любишь делиться? — сказала я дразняще.
Он перевел взгляд на меня.
— Никогда. Даже моим городом.
Я вздрогнула. Кивнув, я быстро оглянулась на горизонт.
— Ты здесь родился?
Я была не очень восприимчива, но могла сказать, что ему не нравилось направление нашего разговора.
— Нет. Не в том смысле, что ты имеешь в виду, — тихо сказал он.
— Но я переродился здесь.
Я всмотрелась в его лицо, но оно ничего не выдало. Его лицо было покрыто жесткими морщинами. Между нами повисла тишина.
— Я думала, что это может стать новым началом и для меня, — сказала я наконец.
— Зачем тебе начинать все сначала?
— Всю жизнь меня судили за ошибки моей матери. Я хочу, чтобы меня судили за мои собственные поступки.
— Быть в тени своей семьи нелегко, — сказал он, встретившись со мной взглядом. Еще одна трещинка в маске. — Но быть судимым за собственные проступки тоже нелегко.
— Ты думаешь, я сделаю много плохого?
Он ухмыльнулся.
— Ты здесь, со мной. Я бы сказал, что у тебя сильная склонность к неправильным вещам.
Я боялась, что он прав.
— Потому что ты в мафии.
— Потому что я часть Каморры. — мне понравилось, как он произносил буквы "р", когда говорил это слово. Я почти чувствовала вибрацию внизу живота. Но мне было интересно, почему он настаивал, что есть разница между Каморрой и мафией. — Потому что я их исполнитель.
— Исполнитель, — неуверенно сказала я. Я никогда раньше не слышала этого термина. — Значит, ты следишь за соблюдением их законов, как полиция мафии.