Извращенное королевство
Шрифт:
– Ты… – Я прочищаю горло. – Ты мой брат?
Нокс отрывается от телефона и подмигивает.
– Приемный брат, крошка.
Ох. Ладно.
Он немного похож на Илая. Поэтому папа его усыновил?
Вообще-то я сомневаюсь, что папа так поступил только поэтому: он не любит посторонних в узком семейном кругу. Теперь я понимаю, что папина забота о неприкосновенности частной жизни стоит для него на первом месте. Вот почему он держал нас подальше от цивилизации.
Однако все это лишь
– Мне обидно, что ты меня не помнишь. – Нокс дуется, словно ребенок, у которого отняли любимую игрушку.
– Как это я должна тебя помнить? – спрашиваю я.
– Ага. А как же тот случай…
– Нокс! – В голосе папы явно звучит предупреждение.
Нокс пожимает плечами и дальше листает ленту в телефоне.
Ясно. Странно все это.
Крайне странно.
Я смотрю в папины карие глаза. Они такие мудрые и глубокие, что в них можно заблудиться. Наверняка он использует этот проникновенный взгляд, чтобы запугивать собеседников во время деловых встреч.
– Ты воспитывал Нокса все это время? – Я стараюсь, чтобы вопрос не звучал как укор, но не уверена, что у меня получилось.
Папа покинул меня на десять лет. Все это время я считала его мертвым и похороненным в месте, которое мне никогда не найти, тогда как на самом деле он был жив и здоров. Черт, да он воспитывал другого ребенка, пока его единственная дочь жила с родственниками.
– Да в принципе, нет. Мы были предоставлены сами себе, – говорит Нокс.
– Мы?
Он ухмыляется.
– Есть еще кое-кто.
– Кое-кто? – Я хотела прокричать, но сил хватило только на сдавленный шепот.
– Помолчи хоть немного, Нокс. – Папин голос кажется раздраженным и уставшим.
– Как скажешь.
Папа снова поворачивается ко мне. Он снимает пиджак и прежде, чем я успеваю возразить, накидывает его мне на плечи.
Одежда пахнет корицей и гвоздикой. Пахнет папой.
– Ты дрожишь. – Он стучит водителю. – Включи печку, Джозеф.
– Хорошо, сэр.
Меня трясет вовсе не от холода, но я не говорю об этом вслух.
Голова трещит от количества вопросов и теорий, но мне трудно их сформулировать. Я постоянно возвращаюсь к воспоминанию, где папа лежит в крови. Вот что происходит, когда тебя сковывает прошлое. Оно всегда с тобой, накидывает петлю на шею и угрожает задушить.
– Что ты помнишь? – спрашивает папа.
– Не все. – Мой ответ трудно назвать даже шепотом.
– А я тебе говорил, – замечает Нокс.
Папа бросает на него красноречивый взгляд и возвращается к разговору со мной.
– Ты помнишь ночь пожара?
Качаю головой.
Его лицо выражает разочарование и
– Ясно.
– Впрочем, мне снились кошмары. Ты… Тебя застрелили, ты был весь в крови, пап. Как… Как ты… К-как…
– Эй. – Он съезжает на край сиденья и обхватывает мою руку своей большой теплой ладонью. – Выдыхай, принцесса.
– Ты умер! – Я кричу что есть мочи. – Я думала, что все эти десять лет ты мертв. Почему объявился сейчас? Почему не раньше? Почему, папочка? Почему?
– Ты думаешь, я бросил бы свою принцессу, будь у меня выбор?
Я смотрю на него сквозь влажные от слез ресницы.
– Ч-что произошло?
– В меня стреляли, и я впал в кому. Вышел из нее только год назад. Если бы все зависело от меня, то я бы разыскал тебя, как только очнулся, но мне не хотелось, чтобы ты видела меня таким.
– Это правда. – Нокс начинает загибать пальцы. – Ему пришлось пройти реабилитацию, психотерапию и кучу чего еще, что просто вынесло мне мозг.
Внимательно осматриваю папу. Сейчас он выглядит вполне нормально, но это не значит, что так было все время.
Папа пребывал в коме девять лет.
Когда-то я читала, что после комы пациентам приходится пройти длительную тяжелую реабилитацию, и им стоит огромных усилий вернуться к привычной жизни.
Можно я спрячусь за какой-нибудь огромной горой?
Я немного по-детски относилась к его исчезновению, пока не узнала всю историю.
– Я за тобой присматривал, – говорит папа. – Просто не показывался тебе.
Я вздыхаю.
– Черный «Мерседес».
Он кивает.
– И Нокс.
Парень машет мне двумя пальцами.
– Всегда к вашим услугам, миледи.
Пазл начинает складываться. С тех пор как Нокс появился в моей жизни, он всегда был рядом, даже когда я его об этом не просила.
– Ты у меня в долгу, поняла? – подмигивает Нокс.
Я киваю.
Он легонько постукивает по синяку в уголке рта.
– А твоя подружка с зелеными волосами будет должна мне вот за это.
– Ким?
– Это сделал тот чувак по имени Ксандер, – склонившись ко мне, шепчет он. – А твой Эйден все видел, кстати, но свалил в закат, будто ничего не заметил.
Я изумленно открываю рот.
Сказать по правде, я не удивлена, что тут замешан Эйден. Подозреваю, он явно к этому причастен. Однако я действительно удивлена, что Ксандер прибегнул к насилию. Он никогда не был замечен в жестоком поведении.
Не считая того раза в кафетерии.
– Он не ее Эйден, – отрезает папа. – Он Эйден Кинг, сын Джонатана Кинга – человека, который разрушил наши жизни.
Я сглатываю, и не просто потому, что папа напомнил о вражде между нашими семьями.
Папа прав.