К черту! или Любовь контрактом не предусмотрена
Шрифт:
Ну да и черт с ним.
Но не припомню, чтобы на меня хоть раз обрушивалось столь сокрушительное желание, напрочь сбивающее все ориентиры. Хотя вру: припомню. Никогда.
Наверное, с Юрой было бы так. Во всяком случае, в мечтах о нем, трепетно лелеемых на третьем и четвертом курсах, все происходило примерно, как сейчас с Дрейком. Страстно, инстинктивно, бесконтрольно. Словно два человека изголодались друг по другу и готовы ломать все преграды, чтобы прикоснуться кожей к коже…
Да, с Юрой было бы именно так. Только вот проверить нет никаких шансов.
В
Глава 11
Утром было вдвойне стыдно. И за то, что прокралась в чертову спальню и попыталась шпионить, и за эти свои странные действия и желания… А еще мне приснился сон, который приличным можно было назвать с большой натяжкой. Когда я его вспомнила, стыдно стало втройне.
В нем почти ничего не было, кроме ощущений. Чертовски приятных ощущений, от которых я проснулась в таком поту, что коврик с подушкой можно было выжимать. И все бы ничего, но под конец, когда сознание уже собралось выныривать из дремоты, мне привиделись глаза. Не привычные голубые, которые обычно сопровождали мои глупые фантазии, а совершенно неуместные в них травянисто-зеленые. Ехидные, наглые и очень голодные.
Не дожидаясь, пока черт проснется, влезет в голову и поймает меня на горячем (а не думать об этом совершенно не получалось), я сбежала из квартиры. Предварительно сходив за кофе и сопроводив оставленный на столе термос запиской, что мне кровь из носу нужно попасть в библиотеку и уделить время диплому.
Я действительно пару часов просидела над книгами, да так зачиталась, что чуть не опоздала на первую лекцию. Да еще по пути к аудитории столкнулась с Веденеевым. Черт! Этот скользкий тип – худощавый, высокий, с выдающимся орлиным клювом, с зачесанными назад жирными темными волосами и слабо пробивающимися усиками – без труда узнал во мне вчерашнюю жертву.
– Ла-а-аскина, – с угрожающей ухмылкой протянул он. – Мне нужно вносить в журнал результаты практического теста. Ваш неуд очень портит общую картину успеваемости… Да и Алексей Николаевич будет не рад столь удручающим оценкам от своей группы. Раздосадован, я бы даже сказал…
– Я готова пересдать в любой день, Натан Олегович, – прошептала, подчеркивая слово «день» и стараясь смотреть на стену за ним, а не на лицо, искривившееся в хищной гримасе. Словно он загнал меня в угол. Да так оно по сути и было.
– Можно и днем. В субботу, скажем? В выходные здесь мало народа, – подмигнул этот упырь, и я вынужденно кивнула.
Это ведь просто пересдача. Я хорошо подготовлюсь и…
– Вы опаздываете, Ла-а-аскина.
Точно! Опять подставляюсь перед Рогозиным… Черт, черт, черт!
Со сбившимся напрочь дыханием я вбежала в аудиторию на третьем этаже, по инерции пролетела еще несколько метров и… замерла. Оцепенела. Мышцы на спине схватились, живот будто тонким панцирем покрылся.
Зеленые глаза мужчины, сидевшего
– Даррел… – выдохнула ошалело, совершенно не ожидая увидеть загорелого вашингтонского черта вместо привычного лысоватого Рогозина. – Мистер Дрейк, то есть… Вы?
Бли-и-ин.
– Я, – улыбнулся черт чеширским котом и кивнул на мое место возле Лильки. И продолжил громче: – В расписании произошли изменения, в связи с тем, что вас всех записали на мой курс лекций. «Добровольно-принудительно», – хмыкнул Дрейк и снова проехался рентгеном по моей фигуре. Вот спиной почувствовала, пока поднималась. Ну, ладно, не совсем спиной.
Я не очень вслушивалась в то, что говорил черт, потому что была полностью поглощена мыслями о неудавшемся побеге. Вот стоило вставать в пять утра и, сбивая каблуки, бежать к Мигелю, чтобы столкнуться нос к носу с Дрейком на его лекции? Я упала на стул следом за своей сумкой, пытаясь справиться с захлестнувшими меня жаром пополам со смущением.
– Ты же помнишь про мою днюху на следующих выходных? – шепнула Лиля, проводя глазами профессора, поднимавшегося по параллельному ряду и раздававшего листы с заданиями.
– Как забыть? Конечно, помню! – возмутилась я, доставая письменные принадлежности.
– Идем в «Адское пекло», отказы не принимаются, – подмигнула подруга, и я растерянно закусила губу.
По прежней безбедной жизни я знала, что это клуб, и он ночной. А название-то какое символическое…
– Юрец тоже приглашен, Ивлеву, естественно, не зову. Так что, Лесенок, не запори свой шанс. И одень что-нибудь нормальное. У сестры вон попроси, хоть какой-то толк, – тихо профыркала Лиля, окончательно выводя меня из равновесия.
Юра… Клуб… Темнота, веселье, танцы. Еще не зная, как именно я смогу туда попасть, я точно решила, что пойду. Такую возможность оказаться наедине с лучшим парнем университета я не упущу.
– Ласкина, Аверьянова, надеюсь, вы обсуждаете темы самостоятельной работы? – прошипело откуда-то сверху. Черт! За мыслями о Юре я как-то упустила из виду его перемещения. Передо мной лежал листок с темой. – Возможно, разочарую вас, но на моих лекциях не болтают. Ласкина, вниз. За мой стол. Уверен, мое скромное общество поможет вам настроиться на рабочий лад.
В недрах желудка снова всколыхнулся гнев. Как правило, его общество настраивает меня на желание убивать. Очень ладное и очень рабочее. Судя по ехидным морщинам вокруг чертовых глаз, эмоции на моем лице отпечатались верные.
– А вам, Аверьянова, дополнительная тема, чтобы некогда было скучать, – перед Лилей лег второй листок. Девушка насупилась, и даже ее пуш-ап погрустнел и немножко сдулся.
***
– Мне не следовало сжигать твою швабру. Дешевый фокус, – спокойно заявил черт, присаживаясь напротив меня за преподавательский стол. Ручка в моих пальцах дрогнула, украсив самостоятельную работу корявым зигзагом. – И орать тоже. И… загонять тебя на карниз, пожалуй, было лишним. Я тебя напугал?