К суду истории. О Сталине и сталинизме

Медведев Рой Александрович

С отцом своей второй жены С. Я. Аллилуевым Сталин познакомился еще в 1903 г., когда Аллилуев приезжал в Тифлис по делам Бакинской подпольной типографии [281] . Через несколько лет судьба вновь свела их в Баку, где Аллилуев жил с семьей, и Сталин мог встретить в их доме не только сына Павла и дочь Анну, но и младшую, очень живую и привлекательную 16-летнюю Надю. Сталин часто посещал семью Аллилуевых, но вскоре ему пришлось отправиться в новую ссылку, а С. Я. Аллилуев со всей семьей переехал в Петербург и устроился рабочим на электромеханический завод. С. Я. Аллилуев продолжал поддерживать тесную связь с товарищами по партии и выполнять различные партийные поручения. В 1910 г. Сталин, нелегально покинувший свою очередную ссылку, на этот раз в Вологде, остановился именно в семье Аллилуевых. Связь с этой полюбившейся одинокому и нелюдимому Сталину семьей продолжалась и далее, и, когда Сталина сослали в далекий Туруханский край, Аллилуевы отправляли

ему посылки с теплыми вещами и деньги.

Нет ничего удивительного в том, что после Февральской революции 1917 г., когда Сталин вернулся в Петроград, он разыскал семью Аллилуевых, живших на окраине города, и ему был устроен здесь теплый прием. Вскоре Аллилуевы перебрались в более просторную квартиру, и их дом стал местом конспиративных встреч большевиков. После июльских событий здесь несколько дней скрывался В. И. Ленин. Что касается Сталина, то он стал почти членом семьи Аллилуевых. Их старшая дочь Анна работала в штабе большевиков в Смольном, а Надежда еще училась в гимназии. Сталин приходил поздно, но сестры ждали его, кормили и поили чаем. Сталин рассказывал девушкам различные истории из своей жизни, даже читал отрывки из книг Чехова, Горького, Пушкина. При этом уже тогда Сталин начал оказывать Надежде особые знаки внимания. Надя выросла в семье профессионального революционера, сочувствовала большевикам и также увлеклась 37-лет ним Сталиным, хотя он и был старше ее на 20 лет. Чаще всего молчаливый и мрачный, Сталин умел тем не менее скрывать присущую ему грубость, стараясь быть внимательным, предупредительным и даже нежным к тем людям, которые были ему нужны, или к женщинам, которые ему нравились.

Октябрьская революция решительно изменила положение Сталина. Теперь он – член первого Советского правительства, народный комиссар по делам национальностей. Но он не забывает об Аллилуевых и, формируя немногочисленный пока еще аппарат наркомата, предлагает Надежде работу секретарши. Надя согласилась, и в начале 1918 г. ей пришлось вслед за Советским правительством перебираться из Петрограда в Москву. Здесь в Москве 18-летняя Надежда и соединила свою судьбу со Сталиным, приняв на себя хлопоты о его несложном хозяйстве. При этом она сохранила свою девичью фамилию. Никаких свадеб тогда не устраивалось и даже к гражданской регистрации прибегали лишь немногие партийцы; чаще они просто объявляли себя мужем и женой и начинали жить вместе. Неудивительно, что многие люди в ЦК и в Совнаркоме продолжали считать Сталина по-прежнему вдовцом или холостяком. Между тем Надежда Аллилуева вступила в партию и вместе со Сталиным выезжала на Царицынский фронт.

Вернувшись в Москву, Надежда стала работать уже не в Наркомнаце, а в секретариате Совнаркома и в личном секретариате Ленина. Для характеристики нравов и отношений того времени показателен эпизод, связанный с очередной чисткой партии, происходившей в 1921 г. Среди других служащих аппарата Н. Аллилуева была исключена из партии за «недостаточную общественную активность», хотя она и работала в секретариате Ленина. Узнав об этом, Владимир Ильич обратился к руководителям комиссии по чистке партии А. А. Сольцу и П. А. Залуцкому со специальным письмом, «считая долгом» довести до сведения этой комиссии обстоятельства, оставшиеся неизвестными «ввиду молодости Надежды Сергеевны Аллилуевой».

«Лично я, – писал Ленин, – наблюдал ее работу как секретарши в Управлении делами СНК, т. е. мне очень близко. Считаю, однако, необходимым указать, что всю семью Аллилуевых, т. е. отца, мать и двух дочерей, знаю с периода до Октябрьской революции. В частности, во время июльских дней, когда мне и Зиновьеву приходилось прятаться и опасность была очень велика, меня прятала именно эта семья, и все четверо, пользуясь полным доверием тогдашних большевиков-партийцев, не только прятали нас обоих, но и оказывали целый ряд конспиративных услуг, без которых нам бы не удалось уйти от ищеек Керенского» [282] .

Аллилуева была восстановлена в партии. «Недостаточная общественная активность» Аллилуевой была, кстати, связана с тем, что именно в 1921 г. у нее родился сын Василий (это имя Сталин дал ему, вероятно, по одной из своих партийных кличек). Еще через несколько лет появилась на свет и дочь Светлана.

После смерти Ленина Аллилуева несколько лет работала в журнале «Революция и культура», а в конце 20-х гг. она поступила учиться в недавно образованную Промышленную академию. Не завершив обучения, Надежда Сергеевна перешла в начале 30-х гг. на работу в Московский горком партии. Еще в те годы вокруг личности Аллилуевой возникало немало слухов и легенд. В 60-е гг. в мои руки попала книга «Сталин», изданная на русском языке в Риге в 1930 г. одним из эмигрантских издательств. Некоторые факты из этой книги соответствовали действительности, но другие были просто выдуманы. Так, например, автор книги, взявший псевдоним Эссад-Бей, утверждал, что Сталин, подобно восточному деспоту, держит свою жену в большой квартире в Кремле

и что никто из других жителей Кремля ее никогда не видел. На самом деле Н. Аллилуева была общительной женщиной. Она очень дружила с семьей Авеля Енукидзе, с семьей погибшего Алеши Джапаридзе, с большой семьей Сванидзе, была хорошо знакома с Н. С. Хрущевым еще со времен Промышленной академии, где Хрущев не только некоторое время учился, но и возглавлял партийную организацию. При этом нельзя не отметить, что Надежда была весьма самостоятельна в выборе своих знакомств и отнюдь не порывала дружеских отношений с теми, кто входил в конфликт со Сталиным по политическим мотивам. Наиболее близкой ее подругой была жена Молотова – Полина Жемчужина.

Кроме квартиры в Кремле семья Сталина, как, впрочем, и семьи других членов Политбюро, получила в конце 20-х гг. большую государственную дачу. Тогда еще не строили подобных дач по специальным проектам, а оборудовали или переоборудовали различные подмосковные имения, принадлежавшие ранее московским купцам и промышленникам. Их строили в основном уже в начале XX века и в ином стиле, чем помещичьи усадьбы XIX или XVIII веков. Загородная дача Сталина располагалась недалеко от деревни Усово на берегу Москвы-реки. Супруги называли свой дом Зубалово – по фамилии нефтепромышленника, владевшего им до революции.

Дети Сталина – Яков, приехавший в Москву в начале 20-х гг. уже подростком, Василий и Светлана – жили по большей части в Москве и учились в школе. Но дом в Зубалове не пустовал. Здесь подолгу жили родственники и некоторые друзья, они занимали весь первый этаж. На втором этаже жили Сталин и его жена, но комнат в доме нефтепромышленника было много, и тут же на этаже располагались братья Надежды Федор и Павел с женами. Частыми гостями в доме были Анна Аллилуева и ее муж – чекист Станислав Реденс, а также родственники Сталина со стороны первой жены – Александр Сванидзе с женой, Александра и Марико Сванидзе. Сталину не особенно нравилось это многолюдье, но в 20-е гг. он носил еще маску демократа и хлебосольного хозяина. Однако уже тогда между ним и Надеждой все чаще вспыхивали ссоры. Дважды дело доходило до того, что Надежда с маленькой Светланой покидала не только квартиру в Кремле и дом в Зубалове, но и Москву. Однако под дружным воздействием отца и родственников Надежда через несколько месяцев возвращалась под общий кров. Причины этих ссор могли быть разными, так как взгляды на жизнь и характеры Сталина и его жены оказались слишком различными. Дочь Сталина, Светлана, приводит в своих воспоминаниях эпизод ссоры Сталина и матери из-за присутствия в их доме «мерзавца Берии».

Этот эпизод мог произойти только в конце 1931 г. или в 1932 г., так как Сталин и Берия познакомились в Грузии в 1931 г. во время очередного отпуска Сталина. Начальник ГПУ Грузии Л. Берия решил тогда лично возглавить охрану южной дачи Сталина. Надежде было трудно еще и потому, что в ссорах со Сталиным, если они выходили наружу, большинство родственников оставались на стороне Сталина, тем более что некоторые из ссор возникали не на личной, а на политической почве. Можно предположить, что именно в это время у Надежды и возникла мысль о самоубийстве, так как она не встречала понимания не только у Сталина, но и у большинства родственников и друзей. Когда Павел Аллилуев, участник Гражданской войны, военный инженер, а позднее комиссар Автобронетанкового управления Красной Армии (РККА), уезжая по делам за границу, спросил Надежду, что ей привезти в подарок, она попросила не косметику или одежду, а револьвер. Павел привез ей из Берлина маленький дамский браунинг. Разумеется, Надежда скрыла это от своего мужа, хотя владение оружием было в те годы обычным делом. Почти у всех ответственных работников партии были револьверы разных моделей и марок, так повелось еще со времен Гражданской войны. Лучшим подарком или даже наградой за военные, да и за гражданские отличия был хороший пистолет. Каждый член ЦК или Политбюро держал в своем столе один, а то и два пистолета. Помню, что и у моего отца, комиссара и участника Гражданской войны, в ящике письменного стола лежал револьвер с выгравированной на нем надписью «За заслуги в Гражданской войне». Отец не прятал от нас это оружие, но держал в тайнике обоймы с патронами. Оружие было тогда и у комсомольского актива. Но для женщин наличие пистолета и в те времена было все же редким, хотя и не столь уж необычным делом. Поэтому Павел вовсе не удивился просьбе своей сестры.

Хотя отношения у Сталина и его жены становились все хуже, Надежда, видимо, еще любила Сталина. По свидетельству А. Аджубея, Н. С. Хрущев рассказывал ему, что 7 ноября 1932 г. во время ноябрьской демонстрации на Красной площади он, Хрущев, оказался на одной из нижних трибун рядом с Надеждой. Было ветрено и дождливо. Аллилуева все время поглядывала на трибуну Мавзолея, явно беспокоясь за мужа. Сказала Никите Сергеевичу: «Мерзнет ведь! Просила одеться потеплее, а он, как всегда, буркнул что-то грубое и ушел». А всего через 40 часов – в ночь с 8 на 9 ноября Надежда Аллилуева застрелилась.