К теплым морям. Том второй
Шрифт:
– Деньжищи… Может все таки заберу?
– И что делать будешь? В рундук положишь и по вечерам натираться ими станешь? Или вон как эта… - Боцман кивнул в сторону Чумы, - Дырок в себе наделаешь и вставишь?
– А это уже мое дело!
– Не дури — лежат они в сейфе и лежат. Лучше, чем в рундуке такую сумму хранить.
– Думаешь кто-то позарится?
– Обмылок фыркнул, - И куда он потом с ними денется?
– Всякое бывает… Вон Слободан говорил, что у него матросы кассу дернули и на шлюпке в море. На верную смерть считай. Золото оно ведь такое. Голову мутит только
На это Обмылок согласно кивнул. Несмотря на то, что в последнее время со Старпомом все было вроде как ровно, лишний раз искушать судьбу не стоило.
– Да я не настаиваю — Капитан…
– ТОВАРИЩ Капитан, - снова с нажимом поправил приятеля Боцман.
– Ну да — он самый. Он вроде мужик честный, так что пусть полежат. Тем более, я пока не знаю, что с ними делать.
...
Тем временем, в столовой, народ с «Илмаре» тоже вел свои разговоры. Слободан с Капитаном, румяные от выпитого, появились к ужину. Капитан поинтересовался ходом работ, осмотрел список добытого и планируемого, одобрительно покивал и, похвалив подчиненных за усердие, объявил на завтра подъем по расписанию выходного дня. Слободан сходил посмотреть на Анжу, простился с ним чуть более эмоционально, чем было для него характерно, еще раз побродил по кораблю, и вернулся в задумчивости.
Поскольку останавливаться на этом Капитан не планировал, а кают-кампания и столовая были совмещенные, то чтобы не мешать остальным, они расположились на корме. Туда принесли, проигрыватель, Барабашка оставила им обильной закуски и посиделки продолжились.
– А вы чего, товарищ, родину-то оставили?
– Обстоятельства… - развел руками Капитан, - Бывает такое, что надо. А надо... Это значит надо… А ты чего?
– А я себя показывать подался. Белгран — место такое. Вроде, и между вами и Лионисом, и всякое бывало... А все равно живем тихо, провинциально. А в войну наш добровольческий батальон Гецнера под Елсинками так озалупил, что все охнули. Месяц парни держались — никто не ожидал. У нас, по этому поводу, аж подъем душевный приключился. Форбуржцы одной из сильнейших армий считались, а и перед ними не сплоховали. Значит можем, значит и мы не хуже! Вот многие и подались в чужие земли — тоже захотелось и славы и приключений.
– Нашел?
– Как видишь…
– Да-а… - Капитан разлил еще по рюмочке, - Ну давай. За далекую родину!
– Живели! И давайте покурим еще, да музыку заведем.
Капитан согласно кивнул, набил трубку и, поставив на проигрыватель пластинку, опустил иглу звукоснимателя.
– Эх, помню, я под этот вальсок на танцах в мореходке… У тебя образование есть или самоучкой?
– Есть, но так… На что средств хватило. Остальное уже по ходу дела добирал. Сперва в Куман ходил, потом в Острова... Три раза…
– То есть опыт есть?
– Ну как опыт..? С Балиоссы на Балибассу.
– А! Ну Балибасса — это еще не совсем Острова. Я прямо внутрь ходил. До Второго Кольца!
– похвастал Капитан.
– И как?
–
– А зачем, тогда, сейчас туда идете?
– А сейчас уже другие расклады. Одно дело там на транспортнике чапать, а другое дело — что-то вроде такого — с пушкой и пулеметами. Тут брат, сам понимаешь — уже ты правила пишешь. Ну давай — теперь твой тост.
– Да я не силен.
– А ты напрягись. Без тостов только алкоголики пьют...
…
Брава, тоже вышедший выкурить сигаретку на сон грядущий, посмотрел в их сторону и согласно покивал — у Слободана тоже неплохо получалось налаживать контакты. Вернувшись в столовую он огляделся: хануми, собравшись своей кучкой, снова пили чай, Физель совершал вечернюю молитву, Тролль звучно храпел, Пратт, выгнаный подальше ото всех, маялся похмельем, пил воду и тоже пытался уснуть. Браве спать не хотелось, поэтому снова выйдя на палубу он решил немного прогуляться.
– Че шарахаемся?
– раздался сверху уже знакомый вкрадчивый голос Ура.
– Ух ты… Напугал! Так — гуляю перед сном, воздухом свежим дышу…
– Осторожнее гуляй…
– А в чем дело-то?
– Обернись. Только медленно…
Брава медленно обернулся и чуть не заорал, увидев в сантиметре от лица клюв и глазища Сыча, который решил познакомится поближе.
– Он кусается?
– Сам-то как думаешь?
– ухмыльнулся довольный его реакцией Ур, - Хватанет — полебла как автогеном срежет.
– И чего ему от меня надо?
– Любопытный. Интересно ему что ты, кто ты и можно ли тебя схарчить.
Сыч сделал гулкое «Уху!», потом зевнул, продемонстрировав глотку таких размеров, что туда легко мог поместится футбольный мяч, чем заставил Браву отскочить.
– Меня? Меня нельзя! Я курю, пью, ем всякое вредное… Совершенно не гожусь в пищу.
– Шутка. Он вас не ест. Брезгует.
– Ух. А выглядело убедительно, - Брава облегченно заулыбался, - Это сова?
– Сыч.
– Сычи же маленькие?
– Иди объясни это Капитану.
– Но вы что - сами не видите?
– Не усложняй, - отмахнулся Ур, - Командир сказал - «Сыч» значит сыч. Скажет «Корова»? Ну значит корова — лишь бы надоев не требовал...
– Вы рассуждаете, как мой знакомый полковник.
Ур хмыкнул, но ничего не ответил. Брава некоторое время помолчал, потом спросил.
– А вы людей едите?
– Я че? Дурак?
– Не конкретно вы, а в общем. А то в газете писали…
– Херню ваши газеты пишут. «В общем» все едят. Когда припрет... Вон, в этих Островах, целые деревни канибалов. И килрати. А там, где мы живем, людей нет.
– Как нет? А куда делись?
– Съели всех.
Ур ухмыльнулся и исчез. Брава, не понявший шутит он или нет, решил эту тему закрыть от греха подальше и, обойдя Сыча по большой дуге, отправился спать.
...
С утра новичков ожидал еще один шок — личный состав «Интернационала» сперва устроил зарядку, а потом, раз уж рядом есть судно которое можно слегка погромить — тренировку по абордажу со стрельбой боевыми. Ур расставил картонные мишени, после чего несколько раз прогнал всех по разным маршрутам, регулярно меняя расположение целей.