Как ни крути – помрешь
Шрифт:
– Э-э… Кистен? – позвала я, сама не зная почему. – Не хочешь ли ты… зайти выпить кофе?
Он застыл в красивой позе, шагнув на ступеньку вниз. Обернувшись, он улыбнулся польщенно – улыбка и в глазах светилась.
– Только если доверишь мне его сварить.
– Порукам.
Пульс у меня бился лишь чуточку быстрее обычного, когда я открыла дверь и впустила его. Нас встретили звуки джаза из гостиной. Айви была дома, и я надеялась, что она выходила и уже вернулась, получив очередную свою дозу. Задушевная мелодия «Сиреневого вина» создавала сентиментальный
Я сбросила Кистеново пальто; шелк подкладки тихо прошелестел, соскальзывая. В церкви было сумрачно и тихо, пикси посапывали в моем столе, хотя по времени им полагалось уже вставать. Не желая терять настроение, я сняла ботинки, пока Кистен вешал пальто рядом с плащом.
– Пойдем на кухню, – сказала я шепотом, чтобы не разбудить пикси. Кистен пошел за мной, тихо улыбаясь. Мы совсем не шумели, но Айви нас услышала – она чуть приглушила музыку. Положив сумочку на стол, я в одних носках прошлепала к холодильнику за кофе, чувствуя себя так, как будто это вовсе не. Краем глаза я заметила свое отражение в окне. Если отвлечься n снеговых пятен и обвисших волос, то не так уж плохо я смотрелась.
– Сейчас добуду кофе, – сказала я, копаясь в холодильнике.
К джазовой мелодии присоединился плеск воды. С жестянкой в руке я повернулась и обнаружила Кистена в его дорогущем костюме, без всяких проблем споласкивающего в раковине наш новый кофейник. Вампир целиком сосредоточился на задаче, будто не замечая моего присутствия. Плавными, отработанными движениями он выкинул гущу и взял из шкафа новый фильтр.
После добрых четырех часов в его обществе – без единого игривого замечания или намека на секс или кровь – я чувствовала себя совершенно спокойно. Я и не знала, что он может быть таким – нормальным. Я смотрела, как он ходит, как хлопочет о пустяках. Мне это нравилось, и я подумала, может, неплохо было ни, если б так было всегда? Словно ощутив мой взгляд, Кистен обернулся.
– Что? – улыбаясь, спросил он.
– Нет, ничего. – Я глянула в темный проем коридора. – Пойду гляну, как там Айви.
Кистен улыбнулся шире, чуть блеснув зубами.
– О'кей.
Не совсем понимая, чему он так обрадовался, я удивленно на него глянула и пошла в гостиную на свет свечей. Айви растянулась на мягком замшевом кресле, голова на одном подлокотнике, ноги свисают с другого. Карие глаза метнулись ко мне, мгновенно вобрав все плавные, элегантные линии моего костюма вплоть до ног в нейлоновых носочках.
– Ты вся в снегу вывалялась, – заметила она, не меняя позы и выражения лица.
– Я, э-э, поскользнулась, – соврала я, и она это проглотила, приняв мою нервозность за смущение. – Почему наши пикси еще спят?
Она фыркнула, спуская ноги на пол и садясь нормально, и я тоже села в кресло с другой стороны кофейного столика.
– Дженкс не пускал их спать, когда вы ушли, чтобы они не проснулись, когда ты вернешься.
Я благодарно улыбнулась.
– Напомни мне состряпать для него медового печенья, – сказала я, откидываясь на спинку и
Айви точно так же расположилась в своем кресле.
– Ну… Как прошло свидание?
Я глянула ей в глаза и пожала плечами, остро чувствуя, что Кистен слышит нас из кухни. Айви часто вела себя как ревнивый бывший любовник, что доставало меня донельзя. Сейчас, когда я знала, что это поведение вытекает из ее стремления сохранить мое доверие, понимать ее было немного легче – и все равно воспринималось все странно.
Она медленно вдохнула – я знала, что она принюхивается, чтобы убедиться, что никто не покусал меня у Пискари. Поза у нее стала менее напряженной, и я закатила глаза кверху.
– Ну… – начала я. – Прошу прощения зато, что тебе наговорила. Про Пискари. – Она глянула на меня и я быстро добавила: – Ты не хочешь выбираться туда иногда? Вместе я имею ввиду, если я буду держаться первого этажа, думаю, я не уйду в аут.
Я прищурилась, не зная, зачем я это предлагаю – разве что если она не найдет в ближайшее время способа расслабляться, то сбрендит. А я тогда оказаться рядом не хочу. И я лучше буду себя чувствовать, если смогу за ней приглядывать. Было у меня подозрение, что она вырубится еще быстрей, чем я.
Айви приняла прежнюю свою позу.
– О'кей, – сказала она; голос не давал никаких намеков на то, о чем она думала. Она глянула на потолок и закрыла глаза. – У нас девичника сто лет не было.
– Отлично.
Я откинулась на подушки в ожидании Кистена. Мелодия сменилась, из приемника зашептал вкрадчивый голос, сочащийся сексом. Отчетливо потянуло запахом кофе. Я улыбнулась, когда зазвучал новый сингл Такаты – его уже и на джазовой станции крутили. Айви открыла глаза.
– Пропуска за сцену, – улыбнулась она.
– За самую что ни на есть сцену! – подхватила я.
Она уже согласилась работать со мной на концерте, и я с нетерпением ждала возможности представить ее Такате. Но тут же явилась мысль о Нике. Никаких шансов, что он пойдет. Может, Кистена попросить нам помочь? Раз он объявил себя наследником Пискари, он будет вдвойне полезней в качестве средства устрашения. Вроде полицейской машины, припаркованной посреди шоссе. Я глянула в проем коридора, гадая, согласится ли он, если я попрошу, и хочу ли я, чтобы он согласился.
– Слушай! – подняла палец Айви. – Мое любимое место. Эти рокочущие басы достают до печенок. Слышишь страдание у нее в голосе? Это будет лучший диск Такаты, какой только был.
У нее в голосе? – удивилась я. Пел один Таката.
– Ты моя, хоть в каком-то роде, – шептала Айви, не открывая глаз. Трагический излом бровей вселял в меня тревогу. – Ты – моя, хоть не знаешь о том. Ты – моя страстями природы…
У меня глаза округлились. Она пела не то, что пел Таката. Ее слова перемежались с его словами, мрачный подтекст, от которого у меня мурашки по коже побежали. Тот припев, который он решил не включать. – Ты моя – вся целиком, – выдохнула Айви. – Властью желанья…