Как один день
Шрифт:
Едва мы вошли, она искоса взглянула на нас. Ленин остановился на пороге и с интересом огляделся. Хельга, видимо, узнав его, смотрела теперь на нас во все глаза. Мы подошли к ней.
– Здравствуй, Хельга!
– Здравствуй, Вадим. А кто это с тобой? Я не ошибаюсь?
– Не ошибаешься. Это он и есть, - я засмеялся.
– Здравствуйте, Владимир Ильич, - сказала она.
– Здравствйуте, здравствуйте, барышня!
Она тоже засмеялась.
– Какая же я барышня, Владимир Ильич? Мне уже лет шестьсот, по
– Да вот, Вадим Васильевич пригласил подсобить ему в одном деле.
– Я так и думала, что он ввяжется во что-то эдакое. Иисус не зря на него сразу глаз положил!
– Иисус? А вы его видели?
– Разумеется. Он разговаривает с каждым, кто появляется здесь. Да и потом – в любой момент, стоит только пожелать…
– Как же это? Ведь тут, наверное, огромное количество обитателей?
– Парадоксы времени, Владимир Ильич. Он может одновременно общаться хоть с миллиардом людей.
– Хм… И кто же он такой, по-вашему?
Хельга казалась удивленной.
– Бог. Творец всего сущего. Разве вы не в курсе?
– Возможно, возможно… А как он здесь руководит людьми?
– Никак. Тут каждый живет так, как ему вздумается, и занимается тем, чем хочет.
– Н-да… Наверное, тут хорошо жить?
– Да, очень!
– Так вы говорите, что вам уже шестьсот лет? И чем же вы все это время тут занимаетесь?
– Читаю книги, в основном. А здесь помогаю другим находить то, что им нужно.
– Полезное дело, конечно. Вы сами его выбрали, или вас обязали этим заняться?
– Кто же тут может обязать? Сама, конечно.
– Ну, спасибо, Хельга, за объяснения. Извините, что отвлекли вас.
– Пожалуйста. Вы надолго к нам, Владимир Ильич? Или только временно?
– Можно сказать, что временно. Вот огляжусь, и обратно на Землю – дела ждут!
– Ну, желаю вам всяческих успехов. И тебе, Вадим!
– Спасибо, пока, Хельга!
– Пока, Вадим, пока, товарищ Ленин!
– А откуда вы меня так хорошо знаете, Хельга?
– Ну, как же! Я столько раз вас на фотографиях видела! О вас тысячи книг написаны. А я правильно сказала – товарищ? Вы не против такого обращения?
Ленин засмеялся:
– Разумеется, не против! Мне очень даже приятно, что вы знаете…
– За шестьсот лет чего только не узнаешь! Заходите к нам, я всегда вам буду рада.
* * *
Мы вышли и направились обратно к реке. Ленин молчал и о чем-то сосредоточенно думал, а я не стал прерывать его размышления. Наконец, он встряхнул головой и сказал:
– Вадим Васильевич, я вот подумал… Эта Хельга… Такая спокойная, уверенная, приветливая… Откуда это у нее? Ведь шестьсот лет назад… Кем она была там, в этом феодальном обществе?
– Просто маленькой девочкой, которая умерла от чумы.
– Но она так легко приспособилась, нашла тут свое место…
– Она знает Бога,
– При чем тут Бог? И как так получается, что этими людьми никто не управляет, а они живут в свое удовольствие, находят свое место? Правда, им, конечно, не приходится зарабатывать на кусок хлеба…
– Что да, то да, Владимир Ильич. Но возьмите людей своего времени, поместите их даже в такие идеальные условия, и что будет? Они воспроизведут свой родной, знакомый им мир – одни будут работать, другие – только пользоваться результатами их труда. Я уже бывал здесь в таких местах, насмотрелся. Они просто живут в привычных условиях. Они даже помыслить не могут, что что-то может быть по-другому. Психология рабов и господ, знаете ли. И никакое материальное изобилие это изменить не может, да и нет у них там изобилия. Все так, как они сами для себя считают обычным. Это – своего рода ад, который они сами себе создают. Большинство из них – неверующие в прошлом. Или считали себя верующими, а в действительности…
– Вы хотите сказать, что одной материальной базы для построения коммунизма недостаточно?
– Ничего я не хочу сказать, Владимир Ильич. Но человек, даже попав в условия полного материального благополучия, не всегда может его разумно использовать, удержаться от желания командовать, угнетать, отбирать, а другой – от желания отдавать и пресмыкаться.
– Но кто же их здесь разделяет, кого куда поместить?
– Никто. Они сами. Эти области, конечно, изолированы друг от друга, и только изменив свою психологию, человек может перейти к иному существованию.
– И часто они… м-м-м… переходят?
– Случается, но не часто.
– Значит, религия играет тут такую большую роль?
– Тут нет религии, Владимир Ильич, тут – Бог. И только от человека зависит, принять или не принять Его существование.
* * *
Мы подошли к реке. Олега на знакомом месте не было.
– Хотите порыбачить, Владимир Ильич?
Он оживился:
– С большим удовольствием, Вадим Васильевич!
Мы присели на траву, я раздобыл два спиннинга, вручил один Ленину и показал, как его забрасывать. Он быстро освоил эту науку. Клев, как всегда, был хороший, и мы за полчаса натаскали больше дюжины жерехов и судаков, причем Ленин поймал больше меня, чем явно гордился.
Захватив ведро с уловом, я направился к домику Олега, Ленин пошел следом, неся спиннинги. Постучав в дверь, я подождал, но никто не ответил. Мы вошли, оставив в сенях снасти и ведро с рыбой. Из мастерской доносился звон молотка и зубила – Олег работал. Приоткрыв дверь, я заглянул. На столе стояла мраморная глыба, из которой Олег высекал скульптуру. Уже просматривалась группа стоящих плечо к плечу людей с автоматами и винтовками, с напряженными и решительными лицами, как бы кому-то преграждающая дорогу.