Как пальцы в воде
Шрифт:
На территории монастыря виднелась церковь, золотистый шпиль которой пронзал, как гигантский нож, жирные темно-фиолетовые тучи. И вновь Лора ощутила страх, на нее накатила ужасная обреченность, и на этом мрачном фоне внутренней черной картинки стали медленно расцветать яркие искры опасности, грозящие перерасти в пламя. Прямо-таки всемирная безысходность перед скорым концом света! Женщине стало стыдно из-за своего беспричинного страха (смешно, в самом деле, так испугаться непогоды), давно она не испытывала подобных ощущений и уже успела забыть, что с ними делать и как их преодолеть.
Миновав монастырский двор, огражденный высоким забором, из темного, терракотового кирпича, машина подъехала к другим, металлическим, воротам, более современным, ажурным
Отогнав усилием воли все свои страхи, журналистка вышла из такси.
На медной табличке, блестевшей так, будто ее только что почистили, сообщалось название учебного заведения и дата основания: 1965 год. Лора остановилась под прямоугольным глазком высоко вмонтированной камеры наблюдения и нажала кнопку звонка. Раздался вполне приятный голос, явно молодого мужчины:
– Добрый день. Слушаю вас.
– Добрый день. Меня зовут Лора Кэмпион, я договаривалась о встрече.
Спустя несколько секунд – очевидно, невидимый собеседник сверял ее фамилию со своим списком – до нее донеслось: – Можете проезжать.
Створки ворот беззвучно распахнулись, и такси заехало во внутрь большого двора административного центра.
С правой стороны от ворот находилось небольшое застекленное здание. Лора без труда догадалась, что от нее ждут и вышла из такси. Подойдя к окну, она протянула журналистское удостоверение симпатичному парню в форме охранника. Тот кивнул и поздоровался, взял ее документ в руки, сделал какие-то пометки в своем журнале, а затем возвратил «корочку» мисс Кэмпион. «Надо же, – подумала журналистка. Охрана, как будто бы здесь не обычное учебное заведение, а разведшкола. Похоже, реклама этой школе совсем не нужна. А я-то только на нее и делала ставку…»
Машина, мягко шурша по гравию подъездной аллее, двинулась по направлению к фасаду обычного трехэтажного административного здания, за которым виднелись учебные корпуса.
Удивительно, но в окрестностях парка Лора не увидела ни единой живой души. Да и во всей атмосфере школьной резиденции не наблюдалось признаков деловой активности, хотя до вечера еще было далеко. Летние каникулы тоже не в полной мере объясняли причину такого мрачного затишья, которое можно ощутить, пожалуй, на ночном кладбище. Журналистке показалось, что она попала на съемки какого-то фантастического фильма с ужасным финалом, в котором все живое внезапно исчезает. Но, когда машина подъехала чуть ближе к центральному входу здания, мисс Кэмпион заметила, что на одной из стоящих у цветочной клумбы скамеек сидят женщина и девушка-подросток и о чем-то оживленно разговаривают.
Таксист припарковал машину рядом с серебристо-голубым «порше» и черным «лексусом».
Захватив свою сумочку, Лора вышла из такси, внутренне порадовавшись отсутствию дождя и отметив, что в этой местности даже погода ведет себя странно: дождь, не успев начаться, сразу же закончился.
По направлению к ней, по дорожке, шла высокая худощавая женщина. Когда она подошла достаточно близко, журналистка смогла рассмотреть ее лучше: правильные черты бледного лица, серые холодные глаза за стеклами больших серебристых очков; светлые волосы, будто присыпанные пылью, были гладко зачесаны и затянуты в маленький узел, выглядевший шишкообразном наростом на вытянутом черепе; слабая улыбка тонкогубого рта не могла бы обмануть в своей фальшивой приветливости даже ребенка. В своем зеленовато-голубом брючном костюме женщина была похожа на гусеницу в очках. Но удивительно было другое обстоятельство: Лора, несмотря на свой немалый опыт и некоторые знания в физиогномике, так и не смогла определить хотя бы примерный ее возраст, колебавшийся в диапазоне от тридцати до пятидесяти пяти.
– Добрый день. Мисс Кэмпион? – полувопросительно пропела гусеница высоким, чуть визгливым голосом. Ответное приветствие и утвердительный кивок журналистки, по-видимому, не оставил у нее никаких сомнений в идентификации личности гостьи, и она продолжила:
– Меня зовут мадемуазель
Лоре почему-то показалось, что женщина практически не разжимала своих тонких губ. И ей даже захотелось оглядеться в поисках суфлера мадемуазель Дэвэро.
– Я провожу вас к ней, – сухо, будто делая одолжение, проговорила «замороженная» секретарша, так и не предоставившая журналистке ни малейшей возможности более точно определить свой возраст. На тонкой алебастровой коже этой дамы не было следов макияжа, не заметны были даже мимические морщины… маска, а не лицо. Глаза секретарши, похоже, не прятались за стеклами очков, эти большие застывшие капли серой ртути просто ничего не выражали. «Не слишком ли мадемуазель Дэвэро старается убедить меня в своей абсолютной отрешенности?» – подумала Лора, окинув взглядом фигуру своей визави: голова, шея, спина женщины образовывали строго вертикальную плоскость, словно ее туловище приклеили к невидимой доске, подвязав туда же предплечья и кисти тонких рук.
Женщины проследовали по асфальтированной дорожке, обсаженной с обеих сторон высокими зелеными кустами, усеянными, будто снегом, кремовыми цветочками. От них веяло таким приторным и сладким ароматом, что мисс Кэмпион, обладающая сверхтонким обонянием, почувствовала приступ тошноты.
Наконец они подошли к центральному входу, поднялись по каменным ступенькам к широкой стеклянной двери, сразу раздвинувшейся перед ними. Затем обе дамы проследовали через светлый холл с дубовыми стенными панелями и вошли в приемную, также обшитую светлым дубом. В приемной, за одним из столов, сидел молодой, модельной внешности мужчина и разговаривал по мобильному телефону, но заметив вошедших женщин, он поднялся и, поздоровавшись несколько высокомерно, быстро вышел из помещения. Тем не менее Лора успела заметить его военную выправку и испытующий взгляд темных глаз.
Мадемуазель Дэвэро распахнула перед ней деревянную дверь и пригласила проследовать в кабинет. Еще не успев войти, Лора сразу же учуяла «тихий» букет элегантных духов: древесно-цветочный с аккордом цитруса и зелени.
Овальный кабинет впечатлял своим современным дизайном, но при этом был уютным, как домашняя библиотека, в которой глоток хорошего коньяка, чашка кофе и сигара расслабляют, одновременно стимулируя умственные процессы. Такое смешение стилей, пожалуй, можно назвать «деловым комфортом»: мягкие бежевые и коричневые тона, много горшечных растений и комнатных цветов, преобладание овальных форм, рациональный и удобный набор мебели и электроники.
Хозяйка кабинета изящно поднялась навстречу им из-за округлого стола.
Неожиданно было увидеть в роли руководителя школы такую молодую, лет тридцати, и красивую женщину, внешний вид которой мог бы служить рекламой успешной современной бизнесвумен: гармоничное сочетание физической красоты и скрытой чувственности с уверенностью и профессиональной деловитостью.
Впрочем, сексапильность этой женщины была не нарочитой, а завуалированной подростковой хрупкостью фигуры, короткими волосами, цвета потемневшей платины, и огромными голубыми глазами. Наряд молодой женщины, можно сказать, девушки – строгое платье цвета морозного зимнего неба – тоже нельзя было назвать таким уж привлекательным: слишком холодным был цвет. Казалось бы, какой уж тут эротизм? Впрочем, по всей видимости, такое смешение образов – девочки-подростка и самоуверенной, искушенной, опытной женщины, сквозившее во всей ее кошачьей грации, – и является самой опасной ловушкой для многих мужчин.
– Добрый день, мисс Кэмпион. Мадемуазель Жюльетт Домье, – чуть капризным, но не лишенным мелодичности голосом, сказала дама, ослепительно улыбнувшись, но взгляд ее оставался изучающим и холодным. На идеальном лице – еле заметный макияж, не было и украшений в созданном этой девушкой образе. «Совершенство не требует дополнительных деталей», – подумала Лора, незаметно вздохнув.
– Присаживайтесь, пожалуйста. На данный момент я исполняю обязанности директора школы и смогу вам уделить немного времени.