Как продать душу: Краткое руководство для светской львицы
Шрифт:
— Я купил акции «Майкрософт» по десять баксов, «Интел» — по семь, а еще «Гугл» во время первичного размещения. Я закон никогда не обходил.
Ну-ну. И он думает, что Ушлая Ви ему поверит?
— Но один-то раз случилось! С «Синрон», — напоминаю я, чтобы незаметно подвести его мысли об изменении меры пресечения Марву и Кимберс.
— Я должен ответить за все по закону. Это будет только справедливо по отношению к тем, кого я упрятал за решетку.
— Ни за что!!!
Я спрыгиваю со стола, позабыв про платье (видите, как сильно
— Кэл, вы не можете сесть в тюрьму. У вас дочь. Подумайте, что будет с Региной! А сколько еще преступников гуляет на свободе! Кто, кроме вас, их обезвредит? Кто будет охранять закон и порядок?
Откуда у него эта склонность к самопожертвованию? Никогда ничего подобного не видела.
— Поймите, Ви, я не смогу с этим жить. Я должен во всем сознаться и понести наказание по всей строгости закона. — Кэл встает из-за стола. Я изумленно смотрю на его мясистое лицо с двойным подбородком.
Впервые за толстыми щеками я вижу силу и твердый характер. Почему до меня такие вещи всегда доходят как до жирафа? Ах да. Я же плохая. Совсем забыла.
Однако, несмотря на всю свою аморальность, я не допущу, чтобы Кэл отправился за решетку. Я не могу этого допустить. Я проглатываю нечто, вероятно гордость, а может, и нет. Что бы это ни было, оно колом стоит где-то в районе желудка (глотательные движения не удаются тем, у кого самомнение лезет изо всех щелей).
— Кэл, дайте мне взглянуть на бумаги.
Он автоматически протягивает документы, но внезапно передумывает и вырывает пачку у меня из рук.
— Нет, нельзя. Это вещественные доказательства.
Великомученик Кэлвин сам лезет в петлю.
Но прежде чем на его толстой шее затягивается веревка, в кабинет врывается Паоло.
— Где ты пропадал? Ты должен был быть здесь еще десять минут назад! — говорю я, надеясь, что Паоло не проболтается насчет плана.
Паоло, кстати сказать, с ног до головы от Либераче (с того дня, как о нем написала Люси, работать с этим псевдогомиком невозможно). Пелерина развевается за спиной, волосы прилизаны.
— Противный! — разоряется Паоло. — Ты по собственной прихоти столько крутых перцев за решетку упек, а у самого рыльце в том же пушку! — Паоло снимает перчатку и дает Кэлу пощечину. (Надо будет ему сказать, что перчатки — уже не последний и даже не предпоследний писк моды.) — Ты должен всем объявить амнистию!
Я успеваю схватить Паоло за руку прежде, чем он стягивает вторую перчатку.
— Умерь свой пыл.
Паоло намеков не понимает, а может, просто погряз в роли.
— Я этого не допущу. Подумай о своей дочери. Регина такая чувствительная, она не вынесет позора.
Я наступаю шпилькой Паоло на ногу (итальянские лайковые туфли) и выхватываю бумаги из Кэловых лап.
Прежде чем кто-либо (включая меня) успевает хоть что-нибудь сообразить, я чиркаю спичкой.
В глазах Паоло ужас.
— Рыба моя, ты с ума сошла! Это же вещественные доказательства!
Кэл
Срабатывает противопожарная сигнализация. С потолка течет пена. Огонь гаснет, но я не сдаюсь. Я запихиваю документы (подгоревшие по краям и сырые) в уничтожитель бумаг. Если вы когда-нибудь пытались скормить автомату с кока-колой мятый доллар, вы понимаете, каково мне приходится. Я рву бумаги (вот уж действительно, рукописи не горят). Кэл пытается мне помешать. Он сильнее, зато я умею колдовать. Раз-два-три, гигантская жаба, замри! (Управление поведением.) Лишь после того, как Кэл временно обезврежен, Паоло решается вступить в потасовку.
— Что ты делаешь? Этот сукин сын должен за все заплатить!
— Паоло, он ни в чем не виноват. Ты что, забыл?
— Ви, не надо воспринимать все так буквально. Не поверю, что Кэл без греха.
— В тюрьму он не сядет. Тем более за то, чего не делал.
И это говорит Ви! Это Ви поминает Бога, мораль, нравственные ценности. Вот от кого не ожидала! Что ж, и на Солнце есть пятна.
— Конечно, в тюрьму этот мужлан не сядет, — капризно тянет Паоло. — От него требуется только изменить меру пресечения.
— Ты не понимаешь. — Я бросаю взгляд на Охлажденного Кэла. (Колдовство действует всего несколько минут. Программа улучшения качества жизни, статья 375.) — Он и слышать об этом не хочет. Он хочет понести наказание.
Паоло смотрит на Кэла большими глазами.
— Это выше моего понимания.
— Но мы ему не дадим.
— А как же Регина?
— О Регине можешь забыть. Найди себе какую-нибудь модельку и терпи ее закидоны до конца дней своих. С обыкновенной девушкой у тебя не получится — ты пустой и самовлюбленный тип.
Натаниэль тоже обыкновенный. А я — пустая и самовлюбленная. Я вижу, что задела Паоло за живое.
— Я не могу так вот просто отказаться от Регины.
Эх, Паоло, мне ли не знать, до чего тебе сейчас больно!
— Придется.
Я обеспечиваю Кэлу несколько провалов в памяти, и остаток вечера проходит очень мило. Эми в своей стихии, я же веду себя непривычно тихо и скромно. Такое бывает, когда ударяешься в самоанализ. Вытащив из памяти поступки, которые совершить может только женщина, я прихожу к однозначному выводу.
Какая же я дрянь!
Я запредельно завистлива, и если мир — это «Титаник», то моя каюта по правому борту, а значит, на спасение рассчитывать нечего. Я хотела быть самой крутой, хотя в грош не ставила тех, над кем получила превосходство; я хотела показать Марву, какое сокровище он потерял; наконец, я хотела щеголять дорогущей сумкой. Поэтому я продала душу. Цена огромная, но сделка казалась такой выгодной! И вот в один прекрасный день (подозреваю, что в тот самый, когда я сиганула в пруд за девчонкой) мне захотелось стать хорошей. Несмотря на то что, уже продавая душу, я была уверена: ад светит мне в любом случае.