Как растлить совершеннолетнего, Или Научи его плохому!
Шрифт:
Она запнулась, глубоко вздохнула, выдохнула и тихо закончила:
— Они разбились на машине. Насмерть.
Женщины около меня ахнули и с жалостью уставились на Таню.
— И мне было очень трудно преодолеть свое горе, — медленно, с трудом продолжала девушка. — Я была в жесточайшей депрессии, я не хотела жить и постоянно размышляла над тем, каким образом мне лучше уйти из жизни.
Она снова помолчала, а люди в зале смотрели, как по ее личику медленно стекает слеза. Наконец, Таня взяла себя в руки, вскинула поникшую было голову и снова улыбнулась сквозь слезы:
— Но Господь не допустил, чтобы я совершила грех.
У меня нет дара красноречия, и я не могу так же проникновенно пересказать ту проповедь, простите меня. Но каждое слово тогда падало в мою душу, словно зерно на плодородную пашню. Я остро, всем сердцем поняла — насколько же велика любовь Господа к нам… И я как-то очень по человечески пожалела Христа, которого унизили перед смертью те, кого он любил и за кого он умер. А еще я поняла — что на самом деле я не одна в этой жизни. Что мои папочка и мамочка сейчас в лучшем мире, и мне надо не плакать по ним, а радоваться. И что хотя они не со мной, но Господь, мой Отец — он всегда рядом, он тут, и я его чувствую всей душой. Правда, чувствую. Он рядом — и оттого в душе моей какой-то тихий и благостный мир. Знаете, я сейчас словно на островке посреди бушующего моря. Шторм, ветер, волны — а над моим островком небо безмятежно синее и волны о его берег словно разбиваются. Нет, мои проблемы никуда не делись, Господь не золотая рыбка, и жизненный путь розами не усыпает! Но он со мной, он ведет меня за руку. Почти три месяца как я во Христе. И ни одного дня я не пожалела. Ни одной минуты я не была несчастна. Вот такая вот моя история. Простите, если говорила сумбурно.
Она ушла от микрофона, а на ее место снова встал мужик, что душил меня. Он снова запел песню о Христе, и снова она была чудесной, как и прежняя. После чего мужчина в костюме читал проповедь о блудном сыне и о том, как его ждет дома отец.
И я видела, как лица людей, что сидят в зале — становились мягче, что они ловят каждое слово, и оно проникает им прямо в сердце.
Я только не понимала одного — какое отношение имеет мой душитель к христианам? Я сама баптистка, моя церковь находится в бабушкиной деревеньке. Далековато, но другой мне не надо — оттого и редко хожу на службы, а потом грешу, ибо некому меня на путь истинный наставить. А после того, как Дэн завелся — и вовсе дорогу забыла. Ибо в церкви не поймут то, что мы живем вместе невенчанные.
В общем — я крайне плохая христианка, и я знаю об этом. Однажды я или уйду из церкви, или упаду посреди молитвенного дома, рыдая от осознания своих грехов, раскаюсь и стану святой.
Но я четко знаю, все протестанты — блаженные. Ибо когда я задерживаюсь по делам в бабушкиной деревеньке — я там собираю болиголов и медвяницу — то постоянно хожу в молитвенный дом. И мне хватает недели, чтобы проповеди пастора Тима проникли в мое сердце, и я стала мучаться от своих грехов. А так как мой основной грех — это занятие магией, то я быстренько уезжаю в город. Потому что если я раскаюсь и брошу магию — на что я жить-то буду?
То есть — у настоящих христиан очень развито чувство греха, они от него бегают, как от чумы. И вот передо мной стоит на сцене мужик с гитарой, прославляет
В общем, чем дольше я сидела, тем больше поднималась у меня в душе беспокойство за церковь, что приютила у себя моего душегубца. Поет он, конечно, замечательно, однако я обязательно должна предупредить пастора. А пасторы, надо сказать — люди обычно мудрые, готовые вникнуть в чужие проблемы. И если я ему расскажу о том, как его прихожанин меня душил, а потом уложил под поезд — он это воспримет очень близко к сердцу.
Евангелизация тем временем подошла к концу, христиане сошли со сцены и принялись раздавать тоненькие книжечки. А ко мне подошла и давешняя девчушка с хорошей улыбкой, Танюшка.
— Возьмите, — протянула она мне брошюрку.
Я взяла, и тут же спросила:
— А где ваша церковь, как найти?
— А на обратной стороне и адрес я написала, и время службы, — объяснила она. — Но можно и в любое время прийти, там всегда кто-нибудь есть, многие там прямо и живут.
— А пастор ваш когда бывает?
— Пастор Александр только на службах бывает, — улыбнулась девушка. — У них дел много, они по селам ездят, евангелизируют.
— Спасибо, я обязательно приду, — кивнула я, и девушка пошла дальше.
Перевернув книжечку, я обнаружила надпись синей ручкой. Лесная, дом 10, — гласила она, — службы: вск. 12.00 и 17.00, вт. — 20.00, пят. — 20.00.
«И где ж это такая улица — Лесная?», — удивился голос.
«А я откуда знаю», — вздохнула я, остро жалея о карте, оставленной в машине. Да и сама машина не помешала бы, ибо чувствует мое сердце — улочка у черта на куличках.
«Господи, чего стоишь — мужик уходит!», — завопил голос. Я вздрогнула, завертела головой и успела заметить исчезающий за дверью гитарный гриф.
Мужика я догнала только на выходе из налоговой. Вернее — как догнала? Он уже выходил на крыльцо, когда я только выскочила в холл. Дистанция меня устраивала, и потому я тихо, как ежик, пошуршала вслед за ним. И вот так я шуршала, шуршала, а потом на моем пути вырос охранник и его КПП. Я ткнулась в не желающие раскрываться створки и недоуменно уставилась на охранника.
— Пропуск сдайте, — меланхолично пояснил он.
— Какой пропуск?
— Надо сдать пропуск на выходе, который я вам выдавал, — пояснил он.
— Да нету его у меня! — завопила я. — Откуда ж мне знать, что его сдавать надо!!!
— Нужен пропуск! — мгновенно нахмурился он.
— И что мне теперь, ночевать тут? — чуть не заревела я. — А у меня ведь мужик сейчас уйдет, пропадет и поминай как звали!!!
— Не успела познакомиться, что ли? — ухмыльнулся он.
— Да не, он все песни пел, не до того было, — хмуро призналась я.
Парень подумал и сказал:
— Ладно, иди! Только потом Семенецкому уж про меня как-нибудь доброе слово замолвь, ладно?
— Вот если щаз мужик от меня свалит — я такое доброе замолвлю — не унесешь, — злобно пообещала я, тут же вспомнив про то, кто есть кто. — Что такое — мой лучший друг Семенецкий, который ко мне как к себе ходит в гости, тут начальник, а меня как парвенюшку на проходной держат, а???
Про лучшего друга я конечно загнула, но парень поверил. Металлические створки тут же уехали в сторону, я рванула на выход, а охранник спохватился: