Как рождается русский человек
Шрифт:
– А нам что? – усталая женщина ополоснула горло стаканом воды, – Нам не до Бога, у нас своих проблем хватает.
Она бросилась в комнату к спящему мужу и принялась его будить, упрашивать, чтобы встал и пошёл извиняться да просить перед начальством. Проворная тётя Таня направилась за ней, чтобы ту успокоить. Молча наблюдавший за всем дядя Боря, уже сам изрядно выпивший, остался и завёл разговор с Алисой, также с печальной немотой смотревшей на происходящее.
– Что ты такая грустная сидишь? – начал разговор он, заглядываясь не её лицо. – Говорят, что улыбка красит человека, слышала о таком? Тебе бы улыбаться побольше – ещё краше станешь!
Он
– Какие они у тебя длинные! Смотри-ка, можно тебе различные причёски делать, косы плести. Вот такие! Длинные, длинные косы тебе заплетём! Хочешь, заплету?
– Ладно, потом, – отвечала Алиса.
– Что потом? Не хочешь? Ну, хочешь? – проговаривал он пьяным голосом.
– Потом.
– Ты же у меня любимая дочка моей сестры. Правильно? Кто? Племянница! Дай, я тебя обниму!
Только спустя один час уставшая Надежда Дмитриевна стояла на кухне и мылила загрязненную посуду, которую Алиса вытирала, выслушивая причитания и ругань своей матери. К этому времени дядя Боря с тётей Таней успели уехать, подняв заснувшего Горбунова с пола, куда его свалила в попытке разбудить жена. Ещё через некоторое время в этой квартире воцарилась тишина от того, что, проживавшие в ней, уже спали в отдельных комнатах, изрядно уставшие от прошедшего дня.
На следующий день телефон зазвенел с самого раннего утра, отчего разбудил недовольного Макса. У того изрядно болела голова, но он сделал усилие и поднял трубку.
Звонила его мать. Она пожелала ему доброго утра, которое Гордеев таким не считал, и напомнила о том, о чем он уже успел благополучно забыть.
– Конечно, не забыл, – отвечал он, – Да, приду.
Поводом для своевременного пробуждения служило напоминание матери о данном им обещании – навестить их с бабушкой. Именно на этот день выпал её нечастый выходной, в который та захотела увидеть сына. После долгих утренних сборов и оживляющей минеральной воды Гордеев вышел из дома совершенно посвежевший. Мать с бабушкой жили в двадцати минутах езды от его дома. Спустя это недолгое время он уже стоял в небольшой прихожей и принимал объятия от своей радостной матери и бабушки.
– Долго же мы тебя ждали, – произнесла Людмила Васильевна в то время, как стрелки на часах отсчитывали девятый час утра, – Проходи, голодный, наверное.
На столе уже ожидали аппетитные, только что приготовленные блины и необычайно вкусно пахли, распространяя свой аромат на всю квартиру. Рядом стояла керамическая розетка с рисунком гжели, в которой помещалось земляничное домашнее варенье. Несколько разогретых пирожков дымилось рядом на тарелке. Всё это и разлитый по кружкам чай были заботливо расставлены на столе вместе с сахарницей и предусмотренными салфетками.
Макс благосклонно сел за стол и с удовольствием принялся за еду. В животе до этого момента было необычайно пусто, ведь вчера он не поужинал как следует, так как вернулся на квартиру довольно поздно и выпившим, отчего Эдик начал спрашивать, где он успел принять алкоголь.
Для того чтобы не отвечать на вопросы, Гордееву пришлось идти спать голодным. Он, ничего не сказав Эдику, прошёл мимо него и без единого звука лёг на свой до пятнышек известный диван, укрылся и заснул. С завтраком тоже не повезло: после того, как его разбудила мать он успел лишь принять душ и выпить минералки. Теперь же домашняя лакомая еда была очень кстати. Управляясь с блинами, Гордеев отвечал на то и дело возникающие вопросы.
– Как ты
– Нет, всё хорошо. Я лишь занят на данный момент поиском работы, поэтому совсем нет времени вас навестить.
– Как так ты на работу решил устроиться? – воскликнула бабушка.
– Макс, тебе что, денег не хватает? Возникли какие-то проблемы или что-то хочешь приобрести? Ты только скажи, мы что-нибудь придумаем, – с беспокойством задавала вопросы Людмила Васильевна.
– Всё нормально, не беспокойтесь, – отвечал он непринуждённо, – Мне всего лишь нечем заняться летом, а денег подзаработать –лишним не будет.
У него не было сомнений по поводу рассказа о воскресной истории и его будущих замыслов, придуманных вчера на скорую руку в баре – говорить об этом не стоило. Всё это вышло так нелепо и неприятно, а затем вылилось во что-то возбуждающее и неопределённое. Но лгать обо всём он не хотел. Его одолевало чувство неудобства перед своими родными. В такой ситуации правду необходимо объяснять, а также рассказывать о мотивации своих действий тем, кто этого не поймёт. Поэтому он решил пропустить данные этапы и благополучно недоговорить о своих замыслах.
– Что же ты раньше не сказал, что работу ищешь! – воскликнула бабушка. – Я же совсем недавно только ходила в церковь к батюшке, свечки на здоровье ставила. Я ведь и тебе могла поставить, чтобы Боженька работу помог найти, коль сказал бы раньше.
– Ничего, бабуль, с поиском работы в наше время и Бог не справится, сам побежит свечки ставить.
– Вот что ты опять такое говоришь! – недовольно заговорила она и перекрестилась наспех.
– Ничего, говорю, что мне лишь удача поможет.
– Так я ведь и на удачу могла свечки поставить!
– Поставь, поставь, бабуль, в следующий раз. Лишним не будет.
– Ну вот и хорошо! Тебе бы самому, конечно, сходить, но я с батюшкой в хороших отношениях, я его попрошу, и он о тебе помолится, – она сразу повеселела, перекрестилась и прикоснулась к своей кружке крепкого чая, будто произнося тост:
– Да прибудет с нами Бог!
– Да не убудет от него здесь! – добавил Макс.
Бабушка будто и не заметила его слов, возбуждённая внезапными божественными думами. Мать искоса на него посмотрела.
– Церковь многим помогала, да некоторые не хотят в неё идти, – продолжала тянуть тему бабушка, а после и вовсе принялась рассказывать о чужой судьбе:
– Вот, например, одна моя знакомая не хотела сначала, а потом сходила, и легче стало. Татьяна – бедная женщина. Замуж она вышла по любви, а после детей с мужем захотели. Всё не получалось у них никак, но в один момент чудо случилось, и родился мальчик. Однако с диагнозом – сахарный диабет. Вроде и не страшно, живут же люди с этим в наше время. Но никто не понимал, откуда болезнь взялась, оба ведь здоровые, да и в роду у них такого не было. Смирились и второго ребёнка родили. Следующий мальчик тоже не совсем здоровый получился, астма, говорят. Тут уже отец загоревал. Не богатые ведь они, а на лекарства много денег уходит. Пить он начал. Так много пил, что однажды возвращался пьяным в морозы, да чуть-чуть до дома не дошёл. Свалился в снег и замёрз насмерть. Татьяна поплакала, но не опустила руки. Сходила в церковь, чтобы вспомнить, что ради детей надо ещё жить. Ничего не поделаешь, стала одна двоих больных мальчиков растить. В две смены работает и иногда в церковь к батюшке забегает. Такая бедная, что даже сильная женщина!