Как рождается русский человек
Шрифт:
– Татьяна – боевая натура, она справится, – прокомментировала мать. – Я вон тоже Макса одна воспитывала, через многие трудности мы прошли. И хорошо, что прошли!
– Верно, трудности нам Бог посылает, чтобы мы сильнее становились, – одобрила бабушка.
– Будто в неудобствах есть сила! – воскликнул Гордеев.
– Конечно! – отозвалась на реплику сына Людмила Васильевна. – Ничего, что неудобства были, можно и с ними вырасти нормальным здоровым человеком.
– Здоровый человек! – не выдержал Гордеев. – Нет сейчас здорового человека, ни психически, ни физиологически. Что это вообще значит? Покажите мне такого человека с идеальной осанкой, хорошим зрением,
Гордеев даже отодвинул кружку с чаем, чтобы хватило место его широкому недовольству и обширному высказыванию. У Людмилы Васильевны монолог также вызвал бурю эмоций и вулкан негодования. Она начала всплесками отрывистой речи перебивать мысль Макса.
– Мы через многие трудности прошли и столько же неудобств выдержали, а полностью нормальными выросли. Продолжаем, и будем продолжать так, что всё перенесём и вытерпим!
Бабушка принялась усердно кивать, пребывая в собственных раздумьях, поглядывая то на внука, то на дочь, которая принялась перечислять весь багаж перенесённых ею сложностей.
– Что такого ещё было? Зарплату маленькую выдали, так мы научились экономить! Я собственными руками вещи тебе, маленькому ребёнку, шила из ткани, что мне сестра присылала. Еда у нас всегда была. Ещё какая! Свежие, натуральные, домашние овощи имели, какие нам моя тётка присылала из собственного огорода. И сейчас нормально живём.
– Только горячую воду порой отключают, – добавила бабушка. – Дом уже старый, всё время какие-то работы у них ведутся.
– Да, но мы кипятить её умеем, быстро приспосабливаемся, – звонко проговорила Людмила Васильевна и добавила с некой гордостью. – Это хорошо, что с неудобствами живём, ведь так не каждый выдержит. А мы, сильные, выдержим непременно!
На том она, совершенно успокоившись, завершила свою речь.
– Неудобств, конечно, много, – подтвердила бабушка. – Вот, например, у вас на квартире должно быть плохо от шума было, когда на площади собралась толпа в воскресенье?
При возобновлении этой забытой темы мать внимательно посмотрела на лицо сына с некой тревогой, ожидая его реакцию.
– Очень шумно было, – с невозмутимостью отвечал Макс. – Звукоизоляция ведь у нас не к чёрту! Всякий раз, когда слышу, как Иван Петрович, мой сосед, чихает, то здоровья ему желаю, а он мне на это «Помереть бы уже» отвечает.
– Я слышала, как там происходили большие беспорядки, – осторожно добавила мать.
– Беспорядки везде сейчас происходят, – проговорила бабушка.
– И то верно! – отметил Гордеев. – Беспорядки везде, но только с площади увозили за решётку.
– А ты откуда знаешь, что увозили людей? – заинтересовалась Людмила Васильевна.
– Говорили об этом и писали в интернете так много, что больше, наверное, и не напишут.
В оставшееся время за столом поднимались темы обыденного, бытового характера. Разговор был протянут до обеда. В двенадцать часов Гордеев вновь стоял в прихожей и принимал прощальные объятия от матери и бабушки, которые говорили ему напутственные слова и взяли с него обещание приезжать к ним почаще.
V.
Речь Макса, произнесённая в баре, не являлась странным последствием опьянения. Не без нотки юношеского максимализма, но уже с твёрдым намерением он говорил о своей идее. Это стало своеобразным итогом его долгих раздумий последних дней. Решение
Вся следующая неделя была заполнена подготовкой плана воплощения его задумки. В связи с этим было принято решение встретиться всем в конце недели в каком-нибудь укромном месте, чтобы обсудить дальнейшие действия их новоиспечённой организации. Провести первое, так сказать, собрание. Максим, Денис и Алиса решили до этого времени привлечь к себе единомышленников. А именно: ненавязчиво выяснить обстановку среди своих знакомых, не рассказывая, разумеется, до конца о своих планах. Но если бы кто-то действительно интересовался общественными делами, пригласить его на посиделки с обсуждением этих тем. Необходимо это было для того, чтобы начать их задуманное масштабное дело с большей силой, чем являлись они в лице трёх человек.
Все знакомые Алисы из того района, в котором она жила, не были заинтересованы политикой. Или же они не были заинтересованы ей настолько, чтобы куда-то идти, да ещё что-то делать. Даже разговоры на эту тему заводились в те редкие минуты, когда поговорить уже и впрямь было не о чём. Старшее поколение всё же негодовало, но лишь на миг, вскоре они всё равно возвращались к своим приближённым проблемам. Оттого было удивительно, откуда в Алисе возникли эти идеи и не свойственная здесь решимость что-то изменить.
На поиски единомышленников Гордеев не жалел сил. Он решил обзвонить всех своих знакомых однокурсников, друзей, соседей, заводил с ними отдалённые разговоры в надежде выявить диссидента, для которого так же, как и для Гордеева, была ощутима потребность в борьбе, переменах. Через два часа бессмысленных звонков Макс уже искал любого человека, готового прийти и посидеть в баре, послушать их рассуждения, почитать всем известных классиков. Наблюдая за тщетными попытками Гордеева, Эдик долго смеялся, крутя у виска и поговаривая, будто тот сошёл с ума. Ему Макс рассказал все, как оно есть, пребывая в это время, видимо, в моменте своей горячности. Эдика нельзя было этим удивить, он хорошо знал своего соседа. Гордеев, конечно, не стал предлагать ему примкнуть к их движению, так как мог предугадать его поистине гротескную реакцию, которая затем и произошла:
– Уже представляю вас, юные гераклы, решившие истребить древнее зло, – смеялся Эдик, когда Макс поведал ему о своей затее. – Вы грозно ступаете на подземную тропу, едете на метро, затем воинственно подходите к обители мрака, дурдома и кошмара, в руках у вас свисток, на голове бейсболка, а вид – несчастного котёнка.
После этих слов Эдик важно прошёлся по комнате Макса, напялив на себя кепку и взяв в руки небольшой свисток, продолжил говорить, махая руками:
– И начинаете вы колдовать, посыпались проклятия, волшебные заклятия, ещё какая-то ерунда, и вот – вся ваша, целиком, борьба.