Как сделать Россию нормальной страной
Шрифт:
Ужасно, что интеллигентом был тот, кто думал, но совсем не обязательно тот, кто мог (или хотел) что-либо делать. Все сидели на кухне, обсуждая «разумное, доброе, вечное». Но если мужчины обсуждают на кухне Пушкина, а жены подают им домашние пельмени, непонятно, кто ближе в этом случае к разумному, доброму, вечному: мужчины или женщины. По крайней мере, любовь, выраженная в продукте труда, физически присутствует на столе.
Сегодня никто уже не мешает человеку быть философом, культурологом, экономистом. Поэтому следует перестать быть трепачом, профаном, инакомыслящим — интеллигентом. Когда в России невозможно было самореализоваться, было простительно быть человеком с нереализованным потенциалом.
В России деловые отношения никогда не работали по схеме «тебе лучше и мне лучше». Поэтому бизнес у нас противопоставляется духовности. Считается, что бизнес всегда есть обман, а не созидание. Нам следует определить бизнес как кооперацию людей с целью созидания, духовный и творческий процесс.
Давайте определим искусство как любое независимое действие человека, отвечающее на вопрос "Кто я такой?". А духовность определим как способность отдельного человека осмысленно совершать эти действия, осознавая их как независимые.
Удовлетворив материальные потребности, человек осознает, что они могут быть лишь базисом для более важной задачи — духовного роста. Духовный рост невозможен без материального благосостояния.
В России предпочитают подход, который я назвал бы радикально-примитивным. Есть греховные мысли — значит, надо оскопиться. Думаю о высоком — значит, моя рука не коснется денег.
Я думаю, что одно из важнейших произведений Пушкина, которое необходимо изучать в школе, это какое-нибудь из его писем к издателю, где он, в элегантной форме, но твердо, обсуждает свой гонорар. В России сегодня очень важно знать, что эти божественные стихи писались, кроме всего прочего, и для получения денег.
Многие думают: «Ну, ладно, законов у нас нет. Зато при Сталине был порядок». Неверно. В приказном и централизованном порядке можно (и то неэффективно) управлять примитивной индустриальной экономикой. На заре информационного века с его сложнейшей децентрализованной экономикой ностальгия по сталинскому «порядку» просто смешна.
Во время сталинского «порядка» за внешней стороной — марширующими колоннами и лесом единогласно голосующих рук — таился беспорядок и исключительная неэффективность. Множество людей были арестованы и казнены ошибочно. Чистка среди офицеров 37—38 годов привела к громадным потерям в начале войны. В войну у нас был один, «самый верховный» главнокомандующий, а Жуков боялся и рот раскрыть.
Если есть беззаконие, обязательно будет и диктатура. С помощью сталинских методов, ценой страха и крови, действительно можно достичь внешнего, показного порядка, но он никогда не будет настоящим. Настоящий порядок может прийти только изнутри, базироваться на свободных желаниях людей.
Закон в России — это нечто внешнее, палка, которой тебя погоняют. Поэтому не может
Главная проблема российской государственности состоит в том, что она смотрит на человека как на набор требований. Государство дает человеку приказы, и в этом он зависит от государства, а человеку разрешается умолять государство о пощаде, то есть предъявлять требования к нему. И то и другое одинаково плохо. На человека следует смотреть как на набор реализованных и реализующихся возможностей, позволяющих человеку самому выстроить и поддерживать себя. А раз так, то государство не имеет никакого прямого отношения к человеку: оно действует лишь как разметка дороги, проводя сплошные и прерывистые линии, ставя бензоколонки, вешая указатели, очень редко устанавливая «кирпичи».
Что же надо сделать, чтобы порядок наконец появился? Заняться обустройством своей собственной жизни, а вместе с тем — и жизни своей родины. Настоящий порядок может прийти только изнутри, когда люди крепко стоят на собственной земле, когда в стране появятся законы, которым они хотят следовать и которые признают, как личную ценность. В Голландии и Швейцарии никаких расстрелов или концентрационных лагерей не было и нет, однако порядка более чем достаточно.
Порядок — это свободное стремление людей рационально организовать жизнь, а не внешняя форма существования, и только законы, написанные народом, направленные на службу народу, соблюдаемые, поддерживаемые народом, могут создать внутреннюю гармонию, выражением которой будет и общественный порядок. Такими законами не могут быть ни тоталитарные, ни авторитарные законы, а лишь те, при которых персональная ответственность базируется на свободе и зависит от сознательного выбора.
О каком порядке может идти речь если большинство россиян живут не в России, а там где их не может достать государство? Лес кишит партизанами, а мы пытаемся запретить разведение костров и пикник на природе.
Итак, люди должны избрать своих представителей в органы власти, проконтролировать процесс написания законов, адекватно отражающих реальную ситуацию и воспринять эти законы как драгоценную фамильную собственность. Когда люди с чувством достоинства будут жить по законам, и в стране будет порядок.
Закон — это правило, исходя из которого одни строго определенные понятия входят в контакт с другими. Закон формулируется тогда, когда контакт между этими понятиями всегда происходит одинаково. А это значит, что закон — это то, в чем нет и не может быть исключений. Например, если закон запрещает мусорить, то он относится даже к тем, кто знает министра внутренних дел. И даже… И даже… к самому министру он тоже относится! А это значит, что законов в России нет. Что ж, продолжим наше обсуждение теоретически.
Каким же будет закон, регулирующий поведение людей в обществе? В идеале, как и в физическом законе, люди должны вести себя в определенной ситуации каждый раз одинаково. Социальные законы абстрагируются от факта, что речь идет о людях с разными биографиями, судьбами, не принимают во внимание случайности. Согласно закону, перед ним предстают абстрактные юридические лица. Однако живые люди могут попадать в совершенно различные ситуации. Поэтому закон и позволяет судье выбрать наказание, принимая во внимание смягчающие обстоятельства.