Как становятся предателями
Шрифт:
За полстражи до темноты в город вошла колонна из столицы: впереди гвардейцы, за ними «регои-макаки», а замыкали движение ополченцы. Шатвиш, наёмник-тузтец, командующий «спецназовцами», а на марше и всей этой сборной солянкой, отрапортовал: вверенный ему отряд прибыл, добрались без потерь и происшествий, готовы приступить к выполнению обязанностей.
Местных ополченцев было решено не трогать, предоставив им ждать чужаков у себя дома. Исключение сделали для мархонских и из Промышленной зоны: часть первых и вторые занимали позиции вокруг Нового Порта. Вновь прибывших же распределили в помощь «макакам» и «регоям-макакам». Ударный кулак нашей армии насчитывал в итоге двенадцать сотен.
Ночь,
У меня уже забрезжила надежда, что палеовийцы опять умудрились потерять Пеу, как прибежал один из помощников радиста, протараторивший: «Чужаки входят в большую бухту. Главный у них идёт первым, остальным приказал плыть за ним». «Большой бухтой» может быть только Мархонский залив – до Тинсокского тюленеловы бы просто не успели добраться.
А чуть позже скатился подросток с сигнальной вышки: три дымящих корабля проходят мимо Вэй-Пау. Ещё через полстражи заявился Ипаль. Он, как оказалось, не поленился забраться к сигнальщикам с биноклем (бывшим некогда собственностью капитана) с целью лично понаблюдать за акваторией залива. Ждать пришлось не очень долго.
«Движутся к Новому порту» – доложил бывший подлейтенант. Угрюмо пожимаю плечами: «Дескать, понял». В общем и целом события пока что развиваются так, как я и предполагал: палеовийцы нацелились прямиком на единственный наш причал, уходящий в море на полтора «перестрела», туда, где глубина дна позволяла швартоваться большим кораблям. Будто для них приготовлено. Запоздало промелькнула мысль: «Может, следовало самому встречать чужаков – вдруг тюленеловы всё-таки пойдут на переговоры». Но теперь уже поздно: пока по суше доберусь туда, «гости» давно уже будут на месте. И что-то подсказывает – ждать спокойно они не станут.
Ничего не оставалось делать, кроме как подняться на сигнальную вышку, дабы оттуда смотреть на происходящее. Шитферу покорно отдает по моему требованию бинокль. Видно не очень – разглядеть можно три корабля, один из которых стоит совсем близко к пирсу, но люди, даже если они и есть где-то там, уже не различимы на фоне серого камня. Какие-то точки в окулярах движутся, но я не уверен, что это не пылинки или просто пятнышки, плавающие перед глазами. «Транспортник серии восемь» – поясняет Ипаль – «Берёт на борт до тысячи пассажиров. Но это на короткие расстояния. Сюда они шли, скорее всего, откуда-то с Южной Тропы. Потому на борту не больше семи сотен».
Сколько не вглядывался в бинокль, ничего заметного моему взору на причале не происходило. От этого утомительного для глаз занятия меня отвлек подросток-сигнальщик: сперва он напрягся, внимательно вперив взгляд в ту же сторону, что и я. Потом паренёк начал что-то бормотать себе под нос, через пару минут выдав: «Тонбе Ванимуй сообщает: чужаки потребовали выдать пленных и покориться. Тонбе Ванимуй отказался, как и велел ему Сонаваралингатаки». К горлу подкатил острый комок: всё, Рубикон перейдён. И опять потянулись минуты выматывающего нервы ожидания…. Как ни странно, палочку-лодку, отошедшую от причала к самому ближнему кораблю, мои глаза углядеть сумели: вот её уже поднимают на палубу. Людей, опять же, не различить.
Затем «Далекоплывущий» по широкой дуге развернулся и сблизился со своим собратом и транспортником.
Начало стрельбы я банальным образом пропустил: только когда на берегу расцвело не меньше десятка разрывов палеовийских снарядов, до меня дошло – война началась. Спустя пару минут последовал ответный огонь береговых батарей: шесть бронзовых пушек выплюнули ядра с небольшим недолетом. Сорокапятки молчали. Во мне зашевелилось подозрение, но было уже поздно что-то исправить.
Следующий залп дульнозарядок, кажется, хотя бы частично лёг в цель: ядра поднимали фонтаны воды между «Далекоплывущими»,
Впрочем, слишком долго тюленеловам развлекаться не дали: наконец-то в дело вступил Рикай Тилтак. Несмотря на то, что под командой социалиста-пораженца в три раза меньше орудий, чем на правой батарее, подарков посылали они практически столько же. Причём, в отличие от дульнозарядок, трофейные пушки отлично доставали вражеские корабли. Правда, попасть унтеру-предателю удалось только с четвёртого выстрела – после двух недолётов и одного перелёта.
Ближний к Тилтаку «Далекоплывущий», получив пару снарядов в борт, переключился на нового противника. Затем к нему присоединился второй. Увы, четыре пушки с опытными расчётами ожидаемо оказались эффективнее всего двух, при которых, к тому же только сам командир-инструктор мог похвастаться сопоставимой с соотечественниками подготовкой. К концу массовой дуэли я банально сбился со счёта, но на восточную батарею вывалили не меньше сотни снарядов, прежде чем она перестала отвечать тюленеловам. В ответ усач с помощниками сумел ещё пяток раз засадить по корпусам кораблей, в основном стараясь бить по своей первой цели, видимо рассудив, что шансов потопить сразу двоих нет никаких, а, сосредоточившись на одном, можно, при везении, пустить того на дно. Увы, боги оказались и в этот раз на стороне тех, чьи пушки чаще и дальше стреляют.
Затем палеовийцы вновь вернулись к обстрелу позиций бронзовых пушек. Здесь им опасаться абсолютно нечего. Оставалось только гадать – батарея молчала, потому что артиллеристы поняли бесполезность занятия, или же там уже некому стрелять в ответ.
Ещё немного, и тюленеловы прекратили обстрел. Транспортник, до этого державшийся поодаль, подруливает к пирсу, и по пристани растекается тёмная масса вражеской пехоты. Тут, неожиданно, даёт о себе знать западная батарея: залп из двух или трёх орудий прямо по причалу. Расстояние не позволяет рассмотреть, насколько эффективен оказался «подарок» моих артиллеристов, но, судя по поднявшему волнению и бурному шевелению кляксы-толпы на набережной, хотя бы часть снарядов нашла цели. Увы, этот «сюрприз» стал прощальным: в ответ «Далекоплывущие» принялись практически в упор утюжить вдруг проявившую себя батарею, и больше оттуда не стреляли.
Палеовийский десант, оправившись от неожиданного артиллерийского удара, и не обращая внимания на рвущиеся всего в нескольких сотнях метров снаряды, начал деловито расползаться по Новому Порту. Впрочем, скоро основная масса высадившейся пехоты несколькими плотными колоннами потянулась прочь из поля моего зрения. Куда именно – оставалось только догадываться. Тамошняя станция оптического телеграфа ожидаемо молчала.
[1] Автор знает разницу между сорок пятым калибром и калибром в 45 миллиметров. А вот герой не то не знает, не то позабыл.
Глава 3
Глава третья
В которой всё кончается не так плохо, как того ожидал герой, но он в очередной раз не разделяет всеобщего ликования.
Потянулись минуты томительного ожидания, складывающиеся в напряжённо-мучительные часы: в Новом Порту ничего не происходило, транспортник тюленеловов стоял впритык к пирсу, «Далекоплывущие» болтались на ленивых волнах рядом с ним; известий от солдат и ополченцев, занявших свои позиции на путях возможного продвижения чужеземцев, не поступало.