Как становятся предателями
Шрифт:
Тилтак Рикай сразу же подобрался. «Я обещаю сделать всё возможное, чтобы задержать их» – ответил он совершенно буднично, без малейшего пафоса, просто констатируя факт. И почему-то верилось, что этот простоватого вида мужик действительно будет стоять до последнего, даже ценой своей жизни.
«Здесь, в порту, вся надежда на тебя, тюленелов» – говорю палеовийцу, попутно обходя позиции. Всё надёжно прикрыто добрыми четырьмя-пятью слоями корзин с грунтом, для стрельбы оставлено полтора десятка проёмов на уровне пояса. Вдоль защитного вала тянутся деревянные направляющие, по которым относительно легко можно переместить пушку силами имеющейся орудийной прислуги. Батарея бронзовых дульнозарядок прикрыта куда лучше – под земляной присыпкой каменные блоки, да и сверху закрыта частично бревенчатыми
Тут Чиншар-Шудо наконец закончил погрузку и пригласил меня со свитой на борт. В темпе перебегаем по сходням с пирса на корабль. Матросы сноровисто подымают паруса. Мой тайный агент уже успел изучить Мархонский залив вдоль и поперёк, потому рискует плыть ночью. Высаживаемся в полной темноте на чьём-то частном причале практически под Цитаделью – как-то само собой получилось, что подобного рода сооружения начали использоваться для казённых нужд за небольшую мзду владельцам. Пара факелов, предусмотрительно поддерживаемых хозяином деревянных мостков, выхватывает несколько метров освещенного пространства, за пределами которого стоит абсолютная темень. Все сонные – кто мог, вздремнул на борту, но ваш покорный слуга, к примеру, глаз не сомкнул.
Прощаемся с капитаном и экипажем, которым до рассвета теперь можно поспать – всё равно разгрузка начнётся только утром. А сами идём по тёмной и пустынной улице вверх.
Появление Сонаваралинги-таки переполошило обитателей крепости на холме. Я же, отделавшись дежурными приветствиям в адрес руководства «макак», требую к себе Айтота Утдая. Палеовиец находится в здании радиостанции – специально построенной хижине, куда перетащили с «Далекоплывущего» всё оборудование. Это позволило увеличить дальность приёма на сотню километров, хотя и создало дополнительные трудности с обеспечением электроэнергией – на корабле питание радиорубки, как и всего прочего хозяйства, шло от батарей, подзаряжающихся от дизель-генератора, совмещённого с двигателем, приводящим судно в движение. В итоге несколько аккумуляторов постоянно курсировали между Цитаделью и Тин-Пау. Благо, весили применяемые для питания радиостанции элементы ирсийского производства не так уж и много, и их доставляли с попутными грузами.
Мои энтузиасты электродела активно экспериментировали насчёт самодельных батарей с электродами из меди и железа, в качестве электролита применяя то раствор соли, то укуса, то выцыганивая серную кислоту, получаемую при восстановлении меди из сульфидов считанными литрами. Но успехи выглядели пока что весьма скромными – создаваемых агрегатов на стабильную работу радиостанции не хватало категорически. Надежда оставалась только на запуск ГЭС. Но в этом случае придётся перетаскивать хозяйство Утдая в Промышленную зону Кесу-Талу – на ближайшие годы электрификация чего бы то ни было южнее Нового Порта не предусмотрена.
Тюленелов устало повернулся на шум шагов. Увидев меня с экс-подлейтенантом, тяжело поднялся с пнеобразной табуретки.
«Какие новости?» – на папуасском спросил Ипаль.
«Передачи ловятся всё чётче» – начал на смеси родного и туземного радист – «Кораблей всего три. Это точно. Два разведчика «Далекоплывущих», третий – транспортник с пехотой. Номер части или частей пока узнать не удалось. Но промелькнуло, что колониалы. Несколько часов назад они перебранку по поводу координат устроили. Я посмотрел по картам – не то в пятистах километрах от нас, не то в семистах с лишним, в зависимости от того, чей штурман прав. То есть, сутки у нас в запасе до их появления ещё есть, это точно».
Солдат колониальных войск, значит, по нашу душу послали. Палеовийские ВС делились на флот с авиацией (которые составляли единое целое), «ударные силы», обычную
– Переговоры никак… – пробую найти походящее слово – Не прячутся? Ну, они говорят открыто, ничего не переиначивая?
– В открытую говорят – отвечает Айтот.
А бывший офицер палеовийского флота поясняет мне: «Шифровать передачи смысла особого нет. Вохейцы и прочие всё равно ничего перехватить не смогут, а от ирсийцев таиться бесполезно – вмиг шифр вскроют. На Западе, насколько я знаю, шифрование радиопереговоров используют – от скилнцев и прочих. Помогает не надолго, пока с Ирса не передадут подобранные таблицы шифрования. Потому колониальные части вынуждены постоянно менять шифры».
Да, уж, командованию тюленеловов ситуацию, схожую с нашей, вообразить трудно – чтобы какие-то дикари сумели перевербовать часть экипажа захваченного корабля и, теперь слушают их радиопереговоры.
Раннее утро, сменившее бессонную ночь, не принесло ясности: палеовийская эскадра болталась неизвестно где, причём, как выразился Утдай: «Если судить по изменению мощности сигнала, такое ощущение, что они по кругу ходят». Заблудившиеся «в трёх волнах» «гости» при других обстоятельствах, наверное, повеселили бы. Но сейчас предстоящая встреча заставляла понервничать. В сердцах подумалось даже: «Скорее бы припёрлись, что ли….»
Впрочем, предаваться неприятным мыслям особо некогда: вестовые приносили ответы от командиров ополченческих цабов– батальонов Мар-Хона и ближайшей округи – дескать, приказ получен, храбрые дареои собираются и готовятся дать отпор проклятым чужеземцам; посыльные с оптического телеграфа то и дело доставляли отчёты о принятии сигнала общей тревоги по Береговой и Столичной линиям; иностранные инструкторы бодро рапортовали, что личный состав подразделений «пану макаки» и «регои-макаки» поднят по тревоге, офицеры получили вводную и доводят в данный момент её до бойцов, настрой у всех боевой. Мне бы оптимизм подчинённых….
Итак, что мы имеем. С одной стороны – три корабля тюленеловов, из которых два «Далекоплывущих» вооружены каждый парой лёгких пушек 45-го калибра[1] и четырьмя крупнокалиберными пулемётами. Транспортник вряд ли имеет что-нибудь серьёзнее тех же пулемётов. Численность «гостей» с Северного архипелага определить можно только гипотетически: штатный экипаж парусно-дизельных разведчиков шестьдесят четыре человека, но ничто не мешает загнать на верхнюю грузовую палубу пару взводов десанта. Комфорт там будет никакой – даже по сравнению с матросскими кубриками, но неделю-другую выдержат, при условии прогулок на свежем воздухе. Больше, скорее всего, пассажиров взять не получится – нижний трюм разве что для перевозки ссыльных преступников использовать можно (и то, если не жалко), да и продукты нужно где-то хранить, а на втором ярусе пихать солдат как сельдь в бочку никакому вменяемому начальнику в голову не придёт – на пару часов ещё сойдёт, но не на хрен знает, сколько дней же. И дело не в гуманизме командиров – бойцам ведь воевать нужно в месте назначения.