Как становятся предателями
Шрифт:
Внезапно пришёл сигнал по северной линии оптического телеграфа. Сидящий в паре шагов от меня парнишка-сигнальщик несколько неуверенно, робея от присутствия самого Сонаваралинги-таки, перевёл последовательность коротких и длинных вспышек зеркала: «опасность, враги, вышка шесть». «Номер шесть» у нас на линии, связывающей Цитадель с Рудничной Зоной – это пост на перекрёстке дорог с медных выработок в Новый Порт и из Мар-Хона в Уке-Поу. Оттуда полдня пути до берега Широкой Алуме.
Спустя «полстражи» примчался запыхавшийся гонец от Шатвиша, вручивший мне несколько листов бумаги с кратким(!) отчётом о ситуации, каковой она была часа три назад. Находившиеся в Новом Порту две сотни «макак», сотня «регои-макак»
Далее подчинённые Шатвишу бойцы и неушедшее ранее мирное население довольно организованно свалили из Нового Порта: «мирняк» в массе двинулся полями и лесами в сторону ближайших деревень Кесу, комбатанты же отступили вдоль дороги к тому самому перекрёстку с «вышкой шесть». Уцелевшие артиллеристы с обеих батарей также находятся с тузтцем. Тилтак, кстати, жив, и даже невредим. И ухитрился вытащить в тыл оба крупнокалиберных пулемёта с остатками патронов.
Прикрывала отступление полусотня под командой Гоку и ещё одного заморского специалиста – Шильгора. Спустя две трети «стражи» от начала высадки палеовийцев арьергард догнал основные силы: потеряв в двух стычках четырёх человек, мои отборные головорезы ухитрились зарезать чуть ли не десяток врагов и даже захватить пленного. Того быстро взял в оборот Рикай Тилтак, как единственный знающий язык противника.
Унтер-ренегат резюмировал по итогам допроса: «Колониалы с Южной Тропы. Острова Сагой и Чинуль. Пороха из них нюхали даже не все офицеры. Два неполных батальона – всего меньше семисот стволов. Если с умом действовать, то можно отбиться». Увы, тех, у кого есть нужный в предстоящем деле «ум», в моём распоряжении и десятка не набирается.
Также «язык» сообщил, что из разговоров между офицерами получается, что наступать будут на «большую деревню, почти город, в устье реки, а оттуда на столицу этих дикарей». Исходя из этой информации, Шатвиш приказал отходить и готовить позиции вдоль дороги на Мар-Хон.
Ночь прошла спокойно: палеовийские «Далекоплывущие» медленно крейсировали вдоль берега в нескольких «перестрелах» от пирса Нового Порта, лениво обводя окрестности прожекторами; транспортник как приткнулся к причалу, так и оставался на одном месте. Шедшие в сторону столицы Вэйхона тюленеловы, согласно доставленной уже по темноте короткой депеше Шатвиша, расположились в покинутом жителями селении рядом с вышкой номер шесть. В конце же тузтец доложил о намерении под утро «пощупать» захватчиков силами бойцов регулярных частей, используя в качестве проводников ополченцев из местных.
Почти сразу после ознакомления с депешей меня и вырубило. Как ни странно, проспал я практически до самого рассвета, проснувшись уже с первыми лучами светила. Голова, несмотря на минимум семь часов сна, чугунная. Первая мысль была: «Приснилось же всякая муть». Но взгляд на поверхность Мархонского залива с медленно ползущими палеовийскими кораблями сразу же заставил вспомнить несущиеся галопом события последних дней.
От Шатвиша никаких вестей: чем там закончилась ночная попытка атаковать тюленеловов, и была ли она вообще, оставалось только догадываться. Хотелось бы, чтобы чужеземцы сейчас в панике валили к своим кораблям. Но на такой подарок, увы, рассчитывать не следовало.
Во время завтрака заявляется Ипаль и обращает
Командует мастеровыми, как и положено, один из «пану макаки», Кинуй, переведённый туда из десятников нашего братства по состоянию здоровья. Шитферу же, относящийся по месту службы у Сонаваралинги-таки именно к мастеровым, занимает при экс-десятнике должность заместителя. В очень отдалённых планах моих на каждое формирование ополченцев должен встать выпускник военного отделения Обители Сынов Достойных Отцов, а унтерами при офицере будут отслужившие срочную гвардейцы или армейцы. Но, увы, сейчас приходится импровизировать, назначая командирами отрядов территориальной обороны уходящих на покой «макак», которые вынуждены крутиться в одиночку. Киную на самом деле повезло – и контингент достался весьма понимающий, и зам имеется, причём кадровый военный. Я бы вообще бывшего подлейтенанта поставил комбатом, но у того и так обязанностей выше крыши самого высокого сарая в хозяйстве Чирак-Шудая. Так что молодой палеовиец ограничивался тем, что раз в неделю гонял ополченцев, кто был свободен, разумеется – либо поротно, либо весь цаб.
– Хорошо – говорю – Иди к своим.
– Слушаюсь – отвечает молодой тюленелов.
Конечно, отправлять столь ценного кадра под пули идея так себе. Но с другой стороны, в Сто втором доброй половине бойцов по-хорошему стоит выписать «бронь» с категорическим запретом на участие в боевых действиях. Вот только молодые папуасы и тенхорабиты воспримут подобное как урон своей мужской чести – здесь вам не моя родная ельцинская Россия, где «откосить» от армии норма. А на государственные интересы, требующие беречь набравшихся опыта мастеровых, им всем плевать: главное, не выглядеть в глазах товарищей трусами.
Ипаль моментально, пока Сонаваралингатаки не передумал, испарился – только его и видел. А я, с трудом запихав в себя пару клубней печёного коя, вынужден был вновь предаваться тягостному ожиданию, мрачно взирая с холма на тянущиеся вглубь острова вереницы беженцев: население города было оповещено об опасности и необходимости уходить ещё с вечера, но по темноте мало кто рискнул отправиться в путь. По плану эвакуации они должны двигаться в юго-восточные селения Хона и во внутренние районы Вэя, но куда понесёт моих папуасов на самом деле, оставалось только догадываться….
«Что?» – переспрашиваю гонца, одновременно пробуя читать короткую записку. Как полагается, она от имени Кинуя, хотя и написана кем-то из ополченцев – в Сто втором грамотность практически поголовная. Даже командир цаба способен накарябать собственное имя. Но на этом, правда, его умения и заканчиваются.
– Чужаки в Вабу-Тону – повторяет посыльный, парнишка лет двенадцати – Идёт бой. Сонаваралингатаки – добавляет запоздало.
– Подробнее – приказываю.