Как стать злодеем в Габене
Шрифт:
Я понял, что вы задумали, как только сказали, что отправляетесь за подарками для них в Старый центр. Близость Нового года, когда людские счастье и радость окружают со всех сторон, сорвала все струпья, подточила последнюю нить.
Я не буду отговаривать вас. Если хотите мое мнение, ваше решение – не худшее из всех, что вы принимали. Но знайте, что своим поступком вы разобьете сердце бедолаге Бэббиту.
Это
Лучшее завершение, не так ли?
Вы даже не удивились, что я так легко поверил вашей лжи.
Вы знали, что я ни за что не позволю вам вступать в игру этой сумасшедшей, и поэтому солгали. В то время, как должны были искать тварь, поселившуюся в канале, вы осознанно поддались на уловку. Стали разгадывать загадки…
Что ж, раз вам так нравятся загадки, вот вам еще одна, последняя: Письмо с презрением, холодное сердце, горсть зубов, дым гордеца и черный дом – что их объединяет?
Прощайте, мисс Полли.
Прощайте, Зубная Фея.
Ваш ни в коем случае не друг,
Партридж»
Полли сжала зубы. Это неправда! Гнусная ложь! Он ошибается! Он ничего не знает!
Она не думала ни о чем таком… Никогда! Ну ладно, может быть, пару раз… сегодня и пару раз вчера, но он ничего не знает! Он… ошибается… Он… никогда… не ошибается… Партридж прав. Всегда прав!
Полли поймала себя на противоречии, и тряхнула головой: что-то не сходилось: «Как Партридж может ошибаться, будучи правым? Это же какой-то…»
Откуда-то слева раздался хруст, и Полли, вскинув пистолет, обернулась.
Меж узловатых корней старой сосны шагах в двадцати от того места, где она стояла, кто-то лежал.
Скомкав письмо, она двинулась туда, крепко сжимая рукоятку «москита». Сердце заколотилось. Это не было дурное предчувствие… это было ощущение провалившейся под ногой ступени.
Подойдя ближе, Полли почувствовала, что вот-вот задохнется от ужаса. На снегу лежал…
– Натаниэль?
Доктор Доу был мертв. Снежинки опускались на застывшее лицо, пустые глаза незряче глядели в небо. Грудь доктора была разворочена, и на ней сидел вольпертингер. Мех кроленя был весь в крови, а в передних лапах зверь сжимал сердце доктора и пожирал его, довольно урча. Клыки рвали сердце на куски, кровь брызгала во все стороны.
Полли бросилась к телу доктора
– Прочь! Убирайся!
Вольпертингер соскочил с груди мертвеца и припустил в чащу.
Полли упала на колени рядом с телом.
Все существо ее сжалось в комочек. Внутри, под кожей, что-то будто зацарапало. Она словно споткнулась на той провалившейся ступени и полетела вниз.
Чувствуя, что задыхается, она открыла рот и начала хватать им воздух, но воздуха все не доставало…
– Ты… ты не можешь быть мертв! Не можешь!
Она взяла руку доктора и крепко ее сжала. Пальцы Натаниэля Доу были одеревеневшими и гладкими… такими ненормально гладкими…
Слезы потекли из глаз. Чудовищная боль пронзила ее грудь – казалось, в этот миг сердце разорвалось на куски.
Полли закричала. Не в силах глядеть на мертвого доктора, она зажмурилась.
Не осознавая, что делает, она так крепко сжала руку доктора, что та вдруг попросту рассыпалась в ее ладони.
Полли недоуменно открыла глаза.
В ее руке был лишь снег. Тело доктора Доу исчезло, словно его здесь никогда и не было. Брызги крови, изуродованное зубами вольпертингера сердце… – ничего этого больше не было.
Лишь она стояла на коленях посреди леса. Ничего не понимая, Полли принялась рыться в снегу, словно пытаясь отыскать там доктора Доу.
Ветер прошел в вышине, шевеля ветви сосен. Он принес с собой плач.
Полли повернула голову и прислушалась. Нет, не показалось.
Поднявшись на ноги, она двинулась на звук, и вскоре ей открылась странная и жуткая картина.
На снегу под деревом сидел мальчик. Он горько плакал, опустив голову, но Полли мгновенно его узнала.
– Джаспер?
Мальчик продолжал плакать.
– Что происходит, Джаспер?
Она шагнула к нему и осторожно коснулась его плеча.
Джаспер поднял голову.
Полли отшатнулась. Его лицо, синее от холода и покрытое тонкой ледяной коркой, было искажено от боли. В заплаканных глазах застыло отчаяние. Он не узнавал ее.
– Это я, Джаспер… Полли…
Мальчик протянул руку, пытаясь что-то ей дать. Раскрыл ладонь, и Полли отшатнулась. В руке у него была пригоршня окровавленных зубов.
Полли не могла ни моргнуть, ни сделать вдох.
Джаспер раскрыл рот, демонстрируя ей чернеющую пустоту. Дёсна, испещренные прогалинами, багровели. Во рту был лишь один зуб.
– Последний, – прохрипел мальчик. – Не забирай его… умоляю…
Из сведенного судорогой горла Полли вырвалось:
– Что? Я не буду…
– Ты забрала все, оставь мне хоть один…
– Это не я! – закричала Полли. – Я не забирала!
Она моргнула, а Джаспера уже не было. Там, где он только что сидел, громоздилась куча угля. Куда он делся?
– Джаспер! – воскликнула Полли, суматошно оглядываясь по сторонам.