Как стать злодеем в Габене
Шрифт:
– Бездарно, – заметил Гудвин. – Никчемная пьеска. Глупые реплики. Лишние персонажи…
Он повернул голову и ткнул тростью стоявшего рядом пухлого мальчика, завороженно следившего за представлением.
– Эй ты, толстяк!
Мальчик недоуменно обернулся к окликнувшему его господину и вздрогнул – настолько жутко тот выглядел.
– Тебе нравится это глупое представление?
– Что?
– Представление нравится, толстяк? Отвечай.
Мальчик открыл рот, но не для того, чтобы ответить. Губы его задрожали, и он заплакал.
– Вот и я говорю:
Мальчик, вытирая слезы кулачками, скрылся в толпе, торопясь сбежать от этого злого господина.
Ну а кукольник Гудвин продолжил негодовать:
– Так испортить «Мешок Крампуса»… Ну ничего, Шапиро, я преподам тебе несколько уроков кукольного мастерства и цеховых манер. Что?! – воскликнул он вдруг. – Вы видели?! Нет, ну вы видели?! Он задел сундук! Задел локтем сундук!..
***
Колеса скрипели. Мистер Шапиро вошел в Заплатный переулок.
Кукловод больше не походил на того великолепного господина, который каких-то полчаса назад давал представление на праздничной ярмарке. Цилиндр-башня исчез в сундуке, как и маска. От театрального образа остались лишь длинные, торчащие в стороны усы. Вся таинственность господина Шапиро развеялась, стоило лишь переменить костюм. Теперь это был обычный человек в залатанном пальто, дырявом шарфе и засаленном котелке. Озябшие руки в перчатках-митенках сжимали ручку сундука на колесах, пухлый нос раскраснелся, на синих губах был снег.
Он кряхтел и морщился, из горла лез сухой кашель.
Представление имело определенный успех, но это была лишь первая постановка из тех, что он запланировал. На очереди – Скверный сквер, где располагалась одна из самых больших ярмарок в Тремпл-Толл. А после него – Пыльная площадь, Поваренная, Чемоданная и Неми-Дрё.
Если все пройдет как надо, то денег хватит, чтобы незадолго перед полуночью дать представление в самом пассаже Грюммлера – кукловод знал, что его туда пустят только в том случае, если он преподнесет парочку подарков господину смотрителю пассажа и тамошнему полицейскому.
Мистер Шапиро прикинул в уме, сколько он выручил с прошлого представления, и улыбнулся – сейчас он доберется до сквера и купит сочную, дымящуюся сосиску и большую кружку клюквенного грога. От мысли об обеде на душе потеплело.
– И не забыть попробовать имбирный пряник… – пробормотал он себе под нос. – Они выглядят очень вкусными…
– Они и на вкус очень… вкусные, – раздался скрежещущий голос за спиной, и мистер Шапиро обернулся.
В нескольких шагах от него стоял высокий господин в двууголке и носатой маске. На поводке он держал… – мистер Шапиро сперва не поверил своим глазам! – блоху в вязаном костюмчике.
– Вот только
– Мы знакомы? – испуганно спросил мистер Шапиро.
– Я знаком… – сказал человек в маске, – с вашим кошмарным представлением, которое вы осмелились показать на площади Семи Марок.
– Кошмарным?
– Вы все безнадежно испортили, Шапиро. Вам должно быть очень стыдно.
– Что? Но почему?! Зрителям понравилось…
– Зритель глуп. Он слеп и глух. Но я нет. Вы нанесли мне глубокую рану своей бездарностью. То, как вы изобразили «Мешок Крампуса», – это худшее кукольное представление, которое я видел за последний год.
– Я сожалею. Мне очень жаль, что вам не понравилось…
– Сожалениями не отделаетесь, Шапиро.
Усатый кукловод развернулся, намереваясь уйти, но дорогу ему преградили двое. Люди в черных пальто и котелках, скрывающие лица под шарфами и защитными очками с темными стеклами, возникли словно из-под земли. И как они так бесшумно подкрались?!
– Дайте пройти!
– Никуда вы не пойдете, – сказал человек в маске, и тут один из черных господ ударил Шапиро. Неожиданно и резко. Прямо в живот.
Мистер Шапиро согнулся пополам, и на него обрушился настоящий град ударов. Один сломал ему нос, другой – разбил губу.
Кукловод рухнул в снег, но жестокое избиение не прекратилось. Он пытался ползти, но цепкие руки в черных перчатках схватили его за шиворот.
– Пощадите… – хрипел мистер Шапиро. – Я ничего не сделал…
Очередной удар в лицо оборвал его мольбы. На снег брызнула кровь.
– Конец первого действия! – провозгласил наблюдавший за избиением человек в маске. – Начинается второе действие, которое называется: «Бездарные поделки»!
Облаченные в черное господа оставили корчащегося на земле Шапиро и взялись за его сундук. Они быстро и умело разломали балаганчик, принялись ломать его маленьких деревянных жителей.
– Нет… только не куклы… Не трогайте моих детей!
Но люди в черном не знали жалости. Одна за другой разломанные и искореженные куколки падали в снег. Слезы смешались с кровью. Шапиро полз по земле к своим уничтожаемым артистам…
– Постойте! – велел вдруг человек в маске, подойдя к месту кукольного убийства. Он протянул руку, и один из его пособников передал ему марионетку, с которой уже собирался разделаться. Это был Человек-в-красном.
– Он мне нравится, – сказал человек в маске, засунув куклу в карман пальто. – Заберу его с собой. Заканчивайте, мистер Паппи.
Один из пособников кивнул. В его руках появился коробок спичек.
– Умоляю… не надо…
Спичка чиркнула, и обломки балагана вместе с деревянными трупиками загорелись. Огонь пополз по разорванным задникам, краска на них трескалась и пузырилась. Одежонки марионеток горели, как старые газеты…
Человек в маске навис над Шапиро. Его блоха приблизилась вплотную к окровавленному лицу избитого кукловода и распахнула пасть, полную длинных игольчатых зубов; между ними натянулись тонкие нити слюны…