Как стать злодеем
Шрифт:
– Сдаёшься, братец? – с довольным видом спросил Уилл. – Готов признать своё поражение?
На Билла было просто страшно смотреть: он тяжело дышал, живот его сильно раздулся, а лицо парня и вовсе побледнело. Складывалось ощущение, что ещё немного и его вот-вот вырвет.
– Ни жа фто на швете, – ответил Билл, заталкивая в рот остатки спагетти.
– Эй, ты куда? – окликнул Уилл Мэта, видя, как тот встал с места. – Мы ведь ещё не закончили…
– Знаете, это вы уж как-нибудь без меня, – сказал он через плечо. – Мне нужно срочно кое-что узнать.
И
– Чего тебе?
– Я бы хотел отправиться к себе в спальню, – заявил Мэт и тут же приврал: – Мне что-то нездоровится.
– Нездоровится? – вмешалась мадам Гриндилоу. – Может, тебе тогда посетить больничный этаж? – Она позвала одного из студентов, который сидел с краю третьего стола: – Льюис, подойди сюда на минутку!
– Нет, нет, со мной всё в порядке! Я, наверное, просто устал после путешествия сюда на подводной лодке, – как можно убедительней протараторил Мэт. – Мне нужно выспаться – и всего-то.
– Раз так… пускай. Артур буквально только что доложил, что гремлины доставили ваши пожитки по спальням.
От этих слов Мэт был готов подпрыгнуть до потолка. Наконец-то он услышал то, что хотел.
– Вы что-то хотели, профессор? – раздался возле Мэта чей-то голос.
– Да, Льюис, отведи новенького в его спальню, – приказала мадам Гриндилоу и тут же пояснила Мэту кто это: – Льюис – староста нашего университета.
Старшекурсник кивнул и сказал Мэту следовать за ним.
Проходя мимо Киллиганов, Мэт видел, как Билл всё ещё пытался не проиграть брату и через силу заталкивал виноградины в рот. Но вот они миновали двери Общего зала и очутились в Жерле перемещений.
– Так, как тебя зовут? – спросил Льюис и достал из кармана коммуникатор, на экран которого вывел список с именами новоприбывших.
– Мэт Маккинли.
– Хм… Маккинли, – задумчиво повторил Льюис, пролистывая страницу вниз до буквы «М». – Есть, значит, зачислен на факультет злодеев, – говорил староста, глядя в экран.
«А по моему плащу этого будто не заметно», – подумалось Мэту.
– Твоя спальня на шестом этаже, номер четыреста сорок.
Подойдя к стене, староста нажал кнопку вызова лифта и через несколько секунд на первый этаж спустилась стеклянная кабина довольно вместительных размеров.
Парни зашли внутрь, и Льюис нажал на кнопку с цифрой шесть, а затем кнопку «пуск». Мэт почувствовал, как его слегка придавило к днищу – так резко лифт двинулся вверх, но и также резко остановился напротив широкого проёма в стене, который начинался длинным коридором.
– Прибыли, – возвестил Льюис. – Можешь выходить.
Мэт переступил порог стеклянной кабины и обернулся.
– Дверь номер четыреста сорок, – напомнил староста. – Это почти в конце коридора. Сейчас она открыта, ключ от неё лежит на столе. Завтра утром я и старосты старших курсов разъясним вам, что к чему. Так… – Льюис задумался, пытаясь вспомнить, что же ещё он хотел сказать. – Ах, да! Твой сосед по комнате –
– Сосед? – непонимающе спросил Мэт.
– Ну да! Все студенты живут по двое в одной комнате. В общем, бывай.
Льюис нажал на кнопку, и стеклянная кабина лифта скрылась из виду.
«Сосед по комнате. Этот Генри… Он наверняка ещё со всеми на банкете», – подумал Мэт, но на всякий случай прибавил шагу. Он проносился мимо дверей считая номера: вот четыреста восемь… вот четыреста двадцать один… А вот и четыреста сорок! Сердце Мэта заколотилось быстрее. Он надавил на ручку и толкнул дверь. Полоска света из коридора упала внутрь тёмной комнаты. Парень поспешно нащупал включатель света: по периметру загорелись светильники в виде хрустальных змеиных голов, и он увидел, что комната не пуста.
Отвернувшись к стене, на одной из кроватей лежал человек одетый в пижаму в красно-белую полоску. Мэт даже не сразу приметил, что у него на голове листья, но уже тысячу раз обругал в мыслях гремлинов, и, по его мнению, было за что: они поставили его электрогитару рядом с кроватью Этого… Да кто это? Мэт не был уверен, что это его сожитель, ведь тот должен быть сейчас на банкете – или нет?
Мэт закрыл дверь. Затем он подошёл к кровати, не церемонясь, схватил края простыни, резко потянул и скинул спящего на пол.
Незнакомец охнул и сонно протянул:
– В чём дело?
– Мутант! – с нотой отвращения воскликнул Мэт, словно только сейчас раскрыл глаза, и отпрянул назад.
– И без тебя знаю, кто я, – говорил незнакомец, почёсывая затылок, – но я бы предпочёл, чтобы меня называли Генри.
– То есть… Генри Грин? – уточнил Мэт, сощурившись.
– Именно. – Парень встал с пола.
– Но разве ты не должен быть сейчас на банкете со всеми?
– Мне нет дела до какого-то там банкета. К тому же я прибыл в Селтфосс ещё вчера вместе со старшекурсниками, – сказал он и тут же подумал: «Спасибо моему папочке!»
– Ладно, пускай так. Но я не стану жить в одной комнате с мутантом! Завтра же потребую, чтобы меня переселили к кому-нибудь другому.
– А ведь каких-то два года назад я был простым человеком, как и ты, – печально произнёс Генри. – Эй, что ты творишь? Это моя кровать! Я здесь сплю!
Мэт взял простыню, подушку, одеяло парня и швырнул их в сторону.
– Нет! Сегодня спать здесь буду я! – оскалился Мэт. Он забрал постельное бельё с другой кровати и стал перестилать на «захваченную». – Так решила Бэтси!
– Кто решила?
– Бэтси. Моя гитара. – Мэт указал на музыкальный инструмент возле кровати. – Предупреждаю сразу: если с ней что-то случится… Если ты хотя бы пальцем к ней прикоснёшься – я сотру тебя в порошок!
– Если всё дело в этой, – Генри перевёл удивлённый взгляд с Мэта на гитару, а затем обратно, – Бэтси, то просто переставь её, и я лягу спать.
– Нет! Раз её тут поставили, значит, ей тут нравится, и я буду спать рядом. Уяснил?
Генри понял, что это риторический вопрос и не стал отвечать.