Как вы мне все надоели !
Шрифт:
– Знаешь, вожак, про песни ты хорошо рассказываешь, но пора бы нам отсюда убираться, - строго предложил Дедуля.
– Гляди, все зеваки со двора вымелись, никаких просителей в галерее, никого постороннего. Не обратили бы на нас внимания. Я, скажем, человек скромный, мне его вовсе не надо. И Малыша я так же воспитывал. Давай-ка сматываться!
Опять протащили братцы Жилло закоулками - и опознал он местность только у замковых ворот. Причем, в довершение общего безумства, какая-то ответственная личность там мешочки с булками и салом раздает! Все, как было обещано Думой, и не отказываться же...
– Ребята, держите меня!
– говорит Жилло.
– Пусть я съем свою шляпу, если это не старый хрен ювелир!
Прыгнул Малыш на подножку, заглянул вовнутрь, соскочил.
– Вожак, это именно ювелир! И прибыл действительно утром! Как обещал!
Тут с хохотом и гомоном понеслись все трое вниз по серпантину скачками, прыжками, выделывая кренделя и радуясь до щенячьего визга. А вскоре обогнал их ювелир в наемном экипаже. Видно, Думе сейчас не до него было.
Однако на мосту Жилло угомонился и призадумался. Что-то стряслось возле эшафота такое, что казнь отменили. Не любовь же к принцессе их всех охомутала! Что же это такое могло быть? И не пожар - перенесли бы казнь на другое время и никого постороннего близко не подпустили. Интересную загадку загадала Равноправная Дума графскому слуге... И если граф помилован, то как ему велено дальше себя вести? Уносить из Кульдига ноги? Или оставаться здесь под присмотрим? Вот тоже морока... Даже непонятно, у кого об этом спросить - не у лекаря же!
Тут Жилло почувствовал, что летит по воздуху и налетает на стенку.
Оказалось, Малыш ущипнул особу женского рода, с которой они как раз поровнялись, и получил с размаху по уху. Ручка была тяжелая, парень налетел на Дедулю, а уж тот всем своим весом - на Жилло.
Стоит эта особа, смотрит, как трое здоровых мужчин от одного удара ее прелестной ручки чуть кувырком не полетели и как они друг от дружки отцепляются, и корзинку на локте раскачивает.
А была это Дениза, Дениза во всем блеске доступной ей роскоши - с кружевами на пышной груди, с локонами, выпущенными из-под чепчика прямо до тех соблазнительных кружев, по два локона с каждой стороны, в шелковой накидке, которая сзади обтянула юбку, так что округлые формы сами умоляли - ну, ущипни!
– Нашел к кому приставать, - сделал Дедуля внушение Малышу.
– Это же такая ведьма, такая заноза, что в одиночку с ней и не связывайся... На такую красотку идти нужно вчетвером, в полном вооружении, и чтобы за углом кто-нибудь с лошадьми ждал, на всякий случай.
– Но это же она и есть!
– воскликнул Малыш, глядя вслед Денизе.
– Она тут неподалеку, на улице Медников погребок держит. Слушай, вожак, а не пойти ли нам в тот погребок?
– Проголодался, что ли?
– поймав взгляд Дедули, спросил Жилло.
– Ну так я тебе скажу, что кабачок у нее не по нашему карману. Дорого берет. Я там поужинал как-то и позавтракал. Очень удивился, когда платить пришлось...
– Это не беда, - возразил Малыш, глядя мимо Жилло и Дедули - туда, где скрылась в толпе Дениза.
– Кошельков на наш век в Кульдиге хватит.
– Да не пара она тебе!
– рявкнул наконец Дедуля.
– Она тебя лет на десять старше,
– Ага, - согласился Малыш.
– У девчонки такой пышности быть не может. Ты, Дедуля, у нас до костей охотник. А я - нет.
Хотел было Дедуля возразить что-нибудь этакое, совсем уж рот раскрыл - да передумал и рукой махнул.
– Вот так и расти этих сопляков, - пожаловался он Жилло.
– Я его лучше отца-матери кормил-поил, уму-разуму учил. Ремесло в руки дал!
– Другого ремесла для вас не нашлось?
– строго спросил Жилло.
– Не нашлось, честно говорю. Ну, представь - двое мальчишек в городе, ни родных, никого, а есть-то каждый день хочется! Сперва сам наладился, потом его учить стал... Ну, ладно уж, Малыш, пошли на твою красотку любоваться. Заодно в тишине о деле поговорим.
– Я думаю, думаю и понять не могу, почему все-таки казнь отменили? Жилло, придерживаясь за рукав Дедули, несся с ним сквозь толпу вслед за Малышом, который один с высоты своего роста и видел вдали Денизу.
– Не в пожаре ведь все дело!
– В пожаре!
– крикнул ему через плечо Дедуля, поспевая за длинноногим Малышом.
– Переполошились старикашки. Опять же, публика разбежалась. Казнь - ее надо красиво проводить, а тут - одно издевательство над палачом! Не под крыльцом же рубить узникам головы, там и секире-то размахнуться негде. А плаха? Кто ее из огня, рискуя здоровьем, вытаскивать станет?
– Стой, Малыш!
– крикнул Жилло.
– Мы погребок проскочили!
– А она дальше побежала, - сообщил спереди Малыш.
– Вон в тот двор!
– Ну так надо вернуться и в погребке ее подождать!
– крикнул ему Жилло и тут обнаружил, что с разгону все трое оказались во дворике.
– Куда бы она могла спрятаться?
– удивился Дедуля.
– Малыш, ты точно за ведьмой гонишься! Не курицей же обернулась!
Дворик был обыкновенный - из тех, которые выходят не в улицы, а в переулки, тут все хозяйство большого дома расположилось. Не только куры и гуси в загородке сидели, и малые дети в песке возились, и белье сохло. А из подвального окна старуха выглянула - такая, что ежели приснится, проснешься заикой.
То есть, из-под накрученного платка лезли жесткие, вроде ежовых игл, седые клочья. Нос торчал - тонкой работы был носик, весь расписной, с розовыми и лиловыми прожилками да пятнами, еще с бородавками на ноздрях. Подбородок выдавался - вполне соответствующий носу, с редкой седой щетиной. Но голос у старухи оказался звонкий и даже неожиданно приятный.
– Ко мне, что ли, пожаловали?
– спросила она из окошка.
– Так лестница за углом под крыльцом. Заходите, молодцы! Быстро же вы меня нашли!
– С чего ты взяла, что мы тебя ищем?
– удивился Дедуля.
– А с того, что влетели вы во дворик и озираетесь. Ищете, стало быть, чего-то. А чего тут искать, если не меня? Я же недавно сюда перебралась, и все мои покупатели ко мне бегать еще не приспособились.
– Чем же ты, старая, можешь торговать?
– заинтересовался Малыш. Разве какими приворотными зельями?
– Так именно ими я и торгую!
– обрадовалась старуха.
– Заходи, голубчик! Все для тебя подберу, в ладанку уложу, заговор напишу! Заходи!