Какой может быть любовь
Шрифт:
Да сколько же еще она позволит другим решать за нее? Сколько ещё её жизнь и принимаемые ей решения будут зависеть от других? От людей с этой проклятой меткой?!
– А впрочем, знаете, не надо, - отняла протянутую было папку с работой Джулиана. – Я не стану писать диссертацию под вашим руководством. И слушать слова про выродков и прочую расистскую дрянь! Я ухожу из университета. Прощайте, сэр!
И захлопнув дверь перед носом у опешившего профессора, она рванула прочь по коридору, мечтая побыстрее оказаться за пределами этого здания, оскверненного Волан-де-Мортом и утратившего
***
– Ну что, как всё прошло? – с тревогой взглянули на нее родители, когда она вернулась домой. Она знала, что они боялись, что ее уговорят остаться в университете, и тогда Джейми в школе останется без поддержки, и Джулиана не стала их мучить.
– Ужасно, - ответила она, бросая сумку на пол и плюхаясь в кресло. – Профессор Физариус в Азкабане за «поддержку маглорожденных выродков», а в его кабинете сидит какой-то мерзкий Пожиратель Мартинекки. Признаться, я еле сдержалась, чтобы не наговорить ему всё, что я думаю об их любимом Тёмном Лорде…
– Слава богу, что не наговорила! – воскликнула Рита, на лице которой отразилось заметное облегчение.
– Но ты же вернешься в Хогвартс, детка? – выжидающе посмотрел на нее Август. – Если тебе так важно бороться с режимом Пожирателей, то, я уверен, ты и там сможешь найти какой-нибудь способ, главное…
– Главное, чтобы он был безопасный. Я поняла тебя, папа. Но ты знаешь, что такого не бывает. Ты или с Пожирателями, или против них, а если ты против, то это уже небезопасно. И последнее, чего бы мне хотелось – это вернуться туда, но если Джейми так хочет…
– К сожалению, да. Он впервые нашел настоящих друзей и только и говорит, что о возвращении в школу… Прости, милая. Знаю, что просим тебя о многом… – умоляюще сложила руки на груди Рита.
– Ничего, всё нормально. Меня всё равно нигде не ждут. Так почему бы не поехать в Хогвартс?
– пожала плечами Джулиана и, внезапно испытав очередной приступ жалости к себе, поспешила в свою комнату, чтобы горько поплакать там о своей очередной утрате.
Однако просто поплакать не получилось. Слезы лились непрекращающимся потоком, словно арест Физариуса стал последней каплей, прорвавшей плотину медленно копившихся обид и бед, и Джулиана рыдала, уткнувшись лицом в уже вымокшую насквозь подушку, проклиная день своего появления на свет, когда почувствовала легкое прикосновение к плечу.
– Детка, милая, что случилось? – раньше услышала она голос матери, чем смогла разглядеть ее полными слёз глазами. – Послушай, если мысль о возвращении в школу там неприятна тебе, мы не станем настаивать… В конце концов, другие дети…
– Мама, дело не в этом, - села на кровати и прижала колени к животу Джулиана. – Я вернусь в эту чертову школу. Я просто хотела спросить тебя, я что, настолько уродлива?
– Уродлива? Ты? – чуть не поперхнулась от изумления Рита. – Милая, ты очень красивая девушка…
– Нет! – вскочила с кровати Джулиана и подбежала к зеркалу, из которого на нее смотрела ее распухшая от рыданий физиономия с красными глазами. – Я, должно быть, урод… Иначе как это объяснить, что меня никогда никто не любил?
– Джулз, что ты
– с Чарли всё кончено! И он не сильно расстроился по этому поводу. Но я сейчас говорю не о Чарли, - шмыгая носом, проговорила она.
– А о ком же? – настороженно проговорила Рита.
– Не важно, о ком. Суть в том, что он тоже меня не любит! Ты знаешь, я думала, что это всё из-за моего характера, что я сама никогда никого не подпускала, поэтому у меня ничего и не получалось с мальчиками, когда половина моих подруг уже успела повыходить замуж. Но, может, дело в не характере? Может, дело во мне? И я на самом деле урод, но вы наложили на меня какое-то заклятие, которое заставляет меня верить, что это не так, в то время, как все остальные видят правду?! – пристально посмотрела на мать Джулиана.
– Джулз… Что ты такое говоришь, детка? В мире не существует такого заклинания или такого зелья… Ты прекрасна! И если кто-то говорит тебе об обратном, не верь ему! – Рита подошла к ней и обхватила за плечи, не давая отвернуться. Они были почти одного роста, Джулиана на пару сантиметров выше, и ей было трудно избегать исполненного любви и тревоги взгляда матери.
– Никто так не говорит, - опуская глаза, проговорила она. – Просто я не думала… Я считала, что если… Прости, я просто слишком много о себе воображала. Всё нормально, мам, правда. Забудь об этой тупой истерике. Я в полном порядке.
– Это правда? – внимательно взглянула на дочь Рита.
– Да, клянусь именем Мерлина, - подняла правую ладонь Джулиана.
– И… этот человек, который не ответил на твои чувства… Это же не профессор Физариус? – осторожно произнесла мать, боясь нарушить едва восстановившееся душевное равновесие дочери.
– Что?! – с истерическим смехом воскликнула та. – Нет, конечно! Мама, ему же уже пятьдесят!
– Ну, девушек иногда привлекают мужчины старшего возраста, - хитро подмигнула ей Рита.
– А его привлекают только драконы. Так что давай опустим эту тему. Бедному Физариусу сейчас итак не сладко, чтобы мы еще насмехались над ним.
– Ты права, - мгновенно стала серьезной женщина. – Эти заключения под стражу просто ужасны. Одно радует, кажется, сейчас в Азкабане находятся самые лучшие люди.
– Мамочка, ты просто поражаешь меня своей способностью во всем видеть позитив, - обняла ее Джулиана, в ответ на что та пробормотала, что, к сожалению, это всё, что им сейчас остаётся.
Комментарий к 13. A Marry Christmas And A Happy New Year
Перевод эпиграфа:
Поезд отталкивается от перрона,
Синева уползает с неба,
Шепот двух сломанных крыльев,
Твоих или моих.
========== 14. Иногда лучше молчать ==========
Итак, Джулиана снова возвращалась в Хогвартс. Вновь сидела в вагоне, гадала о том, что ее ждет впереди и рассеянно прислушивалась к болтовне брата и его друзей, обменивавшихся последними новостями и обсуждавших полученные подарки. Всё было почти так же, как в сентябре, только на этот раз их с Джейми провожали словно не в школу, а на войну.