Какой может быть любовь
Шрифт:
Отец, опустошив все запасы, упаковал для нее четыре флакончика зелья с противоядием (или снейповского зелья, как звала его про себя Джулиана), дедушка проследил, чтобы она взяла с собой гиппогрифов, пикирующего злыдня и лукотрусов. Перси для его же безопасности было решено оставить дома, и Рита пообещала заботиться о нём, а Джулиана знала, что если ее мать берет на себя ответственность по уходу за живым существом, то за него можно не бояться.
А еще бабушка перед самым отъездом надела на шеи им с братом по амулету из лунного камня в форме капли.
– Ой, он же девчачий! – воскликнул Джейми, порываясь снять подарок,
– Это не просто кулон, - сказала она. – Эти два амулета связаны между собой, и если вдруг один из вас окажется в опасности, то кулон у второго тут же раскалится и поможет вам найти друг друга, где бы вы ни были.
– Как в игре «холодно-горячо»? – уточнил Джейми.
– Точно. Только тут будет жечь по-настоящему. И чем ближе к другому, тем сильнее. Однако это может быть единственным средством, чтобы спасти жизнь того, кто тебе дорог, вовремя придя ему на помощь.
– Спасибо, бабушка, - с благодарностью обняла ее Джулиана, молясь про себя, чтобы кулон никогда ей не понадобился.
***
– Мисс Скамандер, вы всё-таки решили вернуться? – поприветствовал ее следующим утром Снейп, когда они встретились в коридоре преподавательского крыла. При этом Джулиана так и не смогла понять, звучала ли в голосе директора радость или разочарование.
– Всё-таки да, сэр, - кивнула она и внимательно посмотрела на него, пытаясь прочесть на его лице хоть какие-то признаки того, что он рад их встрече. Однако его лицо было непроницаемо и не отражало ничего, кроме обычной учтивости.
– Надеюсь, моё место еще сохранилось за мной?
– спросила она и, когда он подтвердил это, добавила:
– Просто… Произошли кое-какие изменения… Мои обстоятельства… Они немного изменились…
– Ваши обстоятельства? – кажется, удивился он. – И что же именно изменилось, мисс Скамандер?
Она не успела ответить, потому что в это время мимо них прошли профессора Макгонагалл и Граббли-Дёрг, и Джулиана спросила разрешения поговорить с ним об этом позже, наедине.
– Что ж, тогда жду вас у себя в кабинете после завтрака, - кивнул он и пошел к лестнице, ведущей в сторону Большого зала, а Джулиана вдруг почувствовала себя жутко глупо. Ведь всё выглядело так, будто она просто ищет повод встретиться с ним наедине. Словно прилипчивая влюбленная дурочка.
Сидя за завтраком в Большом зале, она нашла взглядом пустующее место Полумны Лавгуд и почувствовала внезапную тоску при мысли о том, где может быть девочка и жива ли она вообще. А затем она заметила еще несколько свободных мест за столами и взмолилась про себя, чтобы эти дети отсутствовали исключительно потому, что родители не захотели отпускать их в Хогвартс, а не по какой-либо другой причине, которую не хотелось называть даже мысленно.
Скользя по лицам учеников, Джулиана встретилась взглядом с Джинни, и сестра Чарли приветливо ей кивнула.
«Значит, он ничего ей не сказал», - с облегчением и благодарностью выдохнула Скамандер, подумав, что утрата доброго отношения девушки стала бы для нее большой потерей.
Любовь к Снейпу обходилась ей дорогой ценой, но она чувствовала, что смогла бы смириться с потерей друзей и союзников, если бы только ее чувства не были безответными. Хотя кто мог знать, что было для нее на самом
После завтрака, придя в коридор на восьмом этаже и назвав горгулье пароль «Златоглазка», она поднялась по винтовой лестнице и постучалась в тяжелую дверь директорского кабинета и, услышав ответ Снейпа, шагнула внутрь, невольно вспомнив, как в последний раз шла сюда, прощаясь с этими стенами навеки.
– Итак, мисс Скамандер, что же вы хотели мне сказать? – не давая ей опомниться, сразу перешел к делу директор. Впрочем, может, так было даже лучше, потому что воспоминания не приносили ничего, кроме боли.
– Я хотела сказать, сэр, что бросила университет, - так же быстро ответила Джулиана.
– И что же? Почему это должно меня интересовать? – нетерпеливо вертя в руках перо, спросил он, словно старался подавить раздражение, вызванное ее присутствием.
– Но, сэр, вы же взяли меня сюда в качестве практикантки, чтобы я могла заниматься также и своей научной работой, а теперь, поскольку научной работы больше нет, я не уверена, что соответствую этой должности. Именно поэтому я посчитала необходимым предупредить вас о произошедших переменах, - объяснила она, слегка озадаченная такой холодностью. Неужели ему не понравились страницы из дневника святого Мунго? Она, конечно, не читала их особо внимательно, но была уверена, что там не было ничего такого, что могло бы его оскорбить.
– То есть, это все изменения, о которых вы хотели сообщить мне? – осведомился между тем директор, слегка удивленно глядя на нее.
– Да… сэр.
– Что ж, мисс Скамандер. Мы оба с вами прекрасно знаем, почему вы здесь. И ваша должность не требует наличия каких-либо глубоких познаний в каком-либо предмете, кроме знания о том, когда надо кормить ваших питомцев и как с ними обращаться, чтобы сильно не пострадать. Поэтому я искренне не понимаю, почему ваш уход из университета может как-то повлиять на вашу работу в Хогвартсе, - сухо проговорил он, после чего внимательно посмотрел на нее и добавил:
– Если, конечно, вы сами не желаете покинуть школу.
– Нет, сэр, - ответила она растерянно. Этот холодный отстраненный тон Снейпа больно резанул ее по ушам, и она поняла, что не сможет успокоиться, пока не выяснит причину столь разительной перемены в его отношении к ней.
– Сэр, у меня ощущение дежа вю. Кажется, мы уже проходили это высокомерно-пренебрежительное отношение ко мне и к моему образованию. Я уже поняла, что вы не питаете ко мне каких-либо чувств, и не волнуйтесь, я не стану докучать вам своими. Поверьте, даже если я произвожу впечатление дурочки, это не так. Но неужели каждый мой семестр здесь необходимо начинать с подобной отповеди?
Джулиана сама поразилась, с какой легкостью далась ей эта речь, как легко подбирались нужные слова и уверенно звучал голос. Впрочем, к концу фразы он едва заметно дрогнул, так что она умолкла и выжидательно уставилась на директора, который, наконец, перестал вертеть своё перо и внимательно смотрел на нее, пока она не замолчала, а затем воскликнул «Проклятье!» и, вскочив со стула, обошел стол и остановился напротив, почти нависая над ней.
– Вы всё равно ничего не поняли! Речь сейчас не о ваших чувствах и прочей романтической чепухе, которую вы вбили себе в голову, а о вашей безопасности!