Калерия (Не)реальная невеста
Шрифт:
Дверь в соседскую квартиру, конечно же, не заперта. Знаю, ждут. Захожу в прихожую и слышу веселый хохот двух мужиков и звонкий лепет маленькой принцессы Романовской. Иначе, как принцесса, никто ее и не называет. Топаю на звуки и застаю двух своих друзей, серьезных малых, ползающих по полу и изображающих лошадок. Один — бизнесмен, вкладывающий деньги в инвестиционный бизнес, второй - лучший юрист во всей области. Лошадки, мать вашу.
– Вижу, все при деле, - тяну с сарказмом, складывая руки на груди.
Мелкая визжит изо всех своих легких и радостно бросается
– Какая милота, - ехидно пропевает Семен и пихает Романовского в бок.
– Ты только посмотри. Наш малыш наконец-то вырос, и кажется, созрел для семейной жизни.
Шутка прокатывает, и Романовский довольно смеется. Из нас троих только я никогда не был женат. Семен и Макс оба женились сразу послу института. Правда Макс умудрился развестись и снова жениться, а Семен овдоветь. Я же всегда говорил, что не родилась еще та женщина, которая меня охомутает. Зачем жить с одной, когда вокруг так много прекрасных, готовых на все девушек. Друзья крутили пальцем у виска, а я прожигал жизнь, доказывая себе и им, что прав. Ну да! Был прав. А теперь как быть?
Похоже, мои слова вспоминаю не только я, потому что слышу насмешливый голос Романовского.
– Ну что, Тоха! Кажется, она все же родилась! Или мне показалось?
Выразительно смотрю на Макса и тихонько, пока не видит малая, выкатываю средний палец. Романовский ржет как конь, а Алиса, глядя на отца, вторит ему. На звуки веселья в дверях гостиной появляется хозяйка квартиры, а за ней тихонько выплывает Лера. Она смотрит мне в глаза и радостно улыбается.
Сердце пропускает удар, и кажется, что я только сейчас свободно выдохнул. Не отрывая от нее взгляда, протягиваю руку, и Лера послушно ныряет мне подмышку, нежно обнимает за талию. Прижимаю хрупкое тело к себе, вдыхаю полными легкими запах ее волос и целую в макушку. Вот теперь точно все в порядке!
Наверное, я мог бы так простоять и сутки, но маленькая принцесса начинает крутиться в моих руках, и я поворачиваю голову. Три пары ошарашенных глаз смотрят на нас не моргая, транслируя весь спектр эмоций. От шока до безграничной радости. Лиза Романовская смотрит с умилением, ее муж - с комичным неверием, а Семен Троицкий - с ужасом и подозрением.
– Твою мать, Яров, ты хоть паспорт ее проверял?
– наконец рычит этот медведь.
Этот окрик приводит всех в чувство.
– Троицкий!
– возмущается в голос чета Романовских.
– Ты больной, что ли?
– шиплю я, и закрываю Алисе ушки руками.
– На вид ей не больше четырнадцати, извращенец ты старый, - вопит возмущенно Семен.
– Я тебя в суде защищать не буду. Сядешь за растленку.
Лиза подлетает ко мне и перехватает из рук Алису. Она возмущенно смотрит на мужа и молча выходит из комнаты. Руки так и чешутся по морде дать этому медведю неотесанному. Делаю шаг в его сторону и чувствую как маленькие ручки вцепляются
– Малыш, ты иди к Лизе, я сейчас со своим другом только парой слов перемолвлюсь, - скриплю зубами, но мужественно держу лицо, чтобы не напугать Леру.
Семен, блин, напросился. Если были какие-то претензии, мог бы мне в лицо один на один высказать, а не при всем честном народе. Троицкий вскакивает с пола и буром прет на меня. Романовский тоже подрывается, понятно, что в ему в доме кровопролитие ни к чему.
– Семен, ты совсем мозги пропил, что ли?
– шиплю возмущенно.
– Сколько лет девчонке, я тебя спрашиваю?
– вместо ответа вопит Троицкий.
Смотрим друг на друга как два неандертальца, готовые вцепиться в горло, дай только повод. Возможно, еще пара фраз, и это бы случилось, но тут сквозь шум в ушах, слышу дрожащий, но звонкий голос Леры:
– Двадцать три, - и видя, что привлекла внимание Семена, еще раз повторяет, - через один месяц и десять дней мне исполнится двадцать три года.
Троицкий замирает и недоверчиво смотрит на нее.
– Врешь, чтобы Ярова прикрыть? Ты не выглядишь на двадцать три.
– Возраст — это что-то, не имеющее значения, если вы не сыр, - храбро декларирует Калерия и снова ныряет мне под руку.
– Чего?
– сипит Семен и озадаченно переводит взгляд на меня.
Лера выныривает из под руки и назидательно, словно идиоту, начинает выговаривать:
– Не чего, а Луис Бунюэль испано-мексиканский кинорежиссёр, карьера которого длилась почти пять десятилетий и …
Знаю, что Калерия могла бы еще целую лекцию прочитать, но я аккуратно прижимаю ее лицо к своей груди, чтобы остановить этот поток информации. Чувствую, как она дрожит, и по факту нужно бы набить Семену рожу, но мне становится смешно. Я знаю Троицкого еще со времен спортивной школы. Хоть он и выглядит как дикий косматый медведь, на самом деле, очень даже душевный парень.
– Она это сейчас серьезно?
– шепчет опешивший друг.
– Ох, Сема, это ты еще стихи про понты не слышал, - решаю разбавить обстановку юмором, пока Лера не подумала, что мой друг - конченый псих.
Семен еще некоторое время смотрит на Леру с подозрением, но потом великодушно выдает:
– Ладно, мелкая, выдыхай. Считай, что проверку прошла. Зная Яра столько лет, сожрал бы он тебя и глазом не моргнул. А теперь вижу, ты его интеллектом побеждать будешь.
Сказал, а сам смеется, довольный гад. Ну ничего, еще поговорим на ринге.
– Ну все, Тоха, хватит обниматься. Пойдем пробовать, что там твоя зазноба наготовила, - как ни в чем не бывало басит Семен.
– И где вы только таких мелких девок-то находите? Вот у меня когда-нибудь будет не меньше метра восьмидесяти. Амазонка такая, с формами, - мечтательно тянет он и скрывается за дверью.
Романовский тоже поспешно выходит. Сто процентов к Лизе побежал, чтобы от медведя неотесанного отбить в случае чего. Наконец, мы остаемся одни.
– Я тебя потерял, - шепчу Лере в волосы и крепче прижимаю к себе.