Калерия (Не)реальная невеста

Гагарина Лека

Глава 25

Если женщину одновременно не устраивает погода,

состояние экономики и ваш галстук,

значит она хочет, чтобы вы ее обняли.

– Лиза, еще раз спасибо за то, что познакомила меня со своей подругой. Кира просто невероятная!

Сижу на кухне у Романовских с Лизой и маленькой принцессой. Пьем чай и сплетничаем. Несмотря на то, что сегодня выходной, наши мужчины нас покинули. Максим снова в командировке,

а Антон вот уже третий день сидит в офисе безвылазно. Он говорит, что накопилось много работы во время нашего отсутствия, которая не терпит отсрочки. Но мне кажется, что он просто прячется от меня.

После того перфоманса, который я устроила в первый день месячных, думаю, он еще не скоро придет в себя. Каюсь — грешна. Не то, чтобы я всегда так себя вела в эти дни, но почему-то решила выдать все без прикрас. Пускай знает, на что соглашается. Конечно, это низко с моей стороны. Но чувствую, что лучше сейчас протащу его через девять кругов ада, чем потом для него сюрприз будет.

Вот такая у меня женская логика! Слышала, где-то высказывание: «если женщину одновременно не устраивает погода, состояние экономики и ваш галстук, значит она хочет, чтобы вы ее обняли».Так и у меня было в тот день. Словно помутнение. То жарко, то холодно. То шоколадку, то селедку под шубой. То обняться, то разрыдаться. Сама от себя удивлялась, но пытка продолжалась. В итоге в пятницу утром, не успев открыть глаза, я получила поцелуй в лоб, а вдогонку - «не скучай, я на работу». И так уже три дня. Видимо, решил в офисе отсидеться, чтобы бурю переждать. Сначала обидеться хотела. Но потом... Антон приходил вечером, крепко прижимал меня к себе и долго целовал. Засыпала тоже в объятиях и пылких заверениях любви. Так, что не получалось у меня обижаться. Правда и дома своего Давида удержать я тоже не могла.

От скуки стала ходить к соседям. Играли с Лисенком, болтали с Лизой. Так я поделилась с ней своими сомнениями по поводу выбора контрацепции, поскольку посоветоваться особо было не с кем, а к врачу по прописке обращаться не хотелось. Лиза сразу же познакомила меня со своей подругой, а по совместительству главврачом женской областной гинекологии Кирой Вермон.Та без лишних слов взяла меня под свое надежное крыло и просветила по всем волнующим вопросам.

Еще за эти дни я вдруг поняла насколько мне легко и просто общаться с Лизой Романовской. Она словно слышала меня. Давала дельные советы, а главное — не поучала. Если мне было что-то непонятно, она просто пыталась разложить все по-взрослому. Без всяких там «помучай подольше»или «помаринуй». Я воспринимала все, что она мне говорит и вроде бы стала лучше понимать поступки своего мужчины.

– Так, ты уже сказала Антону, что начала принимать таблетки, - выдергивает меня из раздумий Лиза.

Кошусь на нее и, усмехнувшись, запихиваю очередную конфету в рот. Столько сладкого за четыре дня приела, что начинаю побаиваться, как бы в диабетическую кому не впасть.

– Нет. Он даже не знает, что я из квартиры выходила. Все эти дни мы видимся исключительно ночью. Антон домой только спать приходит.

Говорю с юмором, без обиды. Сама виновата. Нечего было в мужика сразу из всех орудий палить. Лиза смотрит, как я закатываю глаза, и смеется.

– Прости его. Насколько я знаю Ярова, это первые месячные в его жизни.

Мы с ней хохочем и продолжаем накидывать:

– К сожалению, не последние, - смеюсь еще громче, потому что Алиса, глядя на нас, тоже начинает хихикать.

– Мальчик в шоке. Раньше он думал, что ПМС — это выдумки феминисток.

На Лизину шутку тут же начинаю декламировать:

– Бесит

челка, бесит нос, бесят зубы и засос! Я сегодня мелкий бес! Я проснулась с ПМС!

Хохочем так, что слезы по щекам текут. Лиза хватает салфетку и пытается записать мое стихотворение, а я сквозь приступы смеха не в состоянии его повторить. После каждого слова сгибаемся в три погибели и держимся за животы.

– Что за приступ неконтролируемого веселья, Зеленоглазка?

Звонкий голос раздается из дверей и мы все трое оборачиваемся. Алиса визжит от восторга и кидается в раскрытые объятия Василия Калуги. Лиза с улыбкой смотрит на то, как ее друг и по совместительству крестный Алисы целует в обе щеки ее дочь и крепко прижимает к себе. Он смотрит на ребенка так, словно это самое ценное, что есть в его жизни. Так трогательно!

Ну, а я, наконец, увидев своего кумира вживую, чуть не теряю сознание. Хватаю из рук Лизы салфетку, на которой она пыталась записать стих, и готовлюсь получить автограф знаменитости. Пока Василий бормочет комплименты своей крестнице, немного прихожу в себя и разжимаю пальцы, выпуская бумагу. «Лера, ты сошла с ума! Возьми себя в руки», - пыхтит моя фанатичная душа и скулит в нетерпении.

Лиза, зная о моей тайной любви к своему другу, чуть улыбается и громко произносит:

– Васенька, повелитель мой, как ты вовремя приехал. Нашей девчачьей компании как раз не хватало горячего красавчика.

– Детка, не знаю, как насчет «горячего», но красавчика вы точно дождались.

Калуга подходит к Лизе, обнимает ее и тоже целует в обе щеки. Потом разворачивается и пристально смотрит на меня.

– Зеленоглазка, что это за божественная нимфа у тебя в гостях?

Сразу даже не соображаю, что это он про меня. Сглатываю, краснею до корней волос и смущенно отвожу глаза. Нимфа? Это я что ли? Божечки мои, меня оценил как «божественную» сам Василий Калуга. Все! Самое заветное желание исполнилось. Надо срочно загадать следующее.

Пока в душе пять раз падаю в обморок и поднимаюсь, Лиза тянется к уху своего друга и громким театральным шепотом отвечает:

– Это, Васенька, Лера. Невеста Антона Ярова.

Глаза Калуги становятся на пол-лица, челюсть отпадает к ногам, а ноздри раздуваются, словно сейчас изрыгнут пламя.

– Аху… - шепчет Василий столь же громко, но после тычка в бок от подруги, выпрямляется и уже громче, нараспев произносит, - Ах, у-у-у-летная же новость.

Нервно хмыкаю и продолжаю хлопать глазами, а Василий все не уймется:

– Это просто, охре… Ох, ре-а-а-а-льно, - потом откашливается, - Лиза прости, но я в шоке.

– Угу, - подтверждает Романовская и незаметно подмигивает мне.

– Что-то вас смущает?
– все же решаюсь пролепетать и посмотреть на своего обалдевшего кумира.

– Тебя.

– Что?

– Тебя, а не вас, - как бы между делом произносит мужчина.
– Если ты невеста Ярова, то мы почти семья. Так что никаких «вы».

– Хорошо, - послушно блею.

– Отлично, я бы сказал. Вот смотрю на тебя, Валерия, и понимаю, что шок уступает место пониманию.

– Калерия, - поправляю уже на автомате.

Раньше никогда бы не стала, но с тех пор, как в моей жизни появился Антон, почему-то стремление отрицать свои корни становится не так важно. Хотя кого я обманываю? Ну, не могу я врать своему кумиру.

Василий восторженно выгибает брови и как-то по-иному смотрит на меня:

– Гречанка?
– с придыханием, словно не верит до конца, спрашивает он.

– Наполовину только, - робко так отвечаю.

Калуга словно отмахивается от моих объяснений, поворачивается к Лизе.