Камень Апокалипсиса
Шрифт:
— То есть… как-как?
— Я думаю, в смысле, потому что я сама так делаю, машину не выключаю, и она все время сидит в Интернете, а Стив, ну, вы помните, мой брат, так Стив любит приходить, когда меня нет, пишет идиотские мейлы и мне же, то есть, я хочу сказать, от меня самой — мне же и отсылает, типа «дура, сколько раз повторять, не оставляй комп в Сети»!
Делани мучительно пыталась сообразить, кто же, кроме Макдоналда, был у нее в офисе без присмотра.
— Ах да, — добавила Кэт, — я про вас рассказала брату, так он типа говорит, что нам бы надо снять с вас вдвойне, а то и втройне, потому как вы адвокат, а адвокаты кучу денег огребают, сейчас вот сидит, пишет, а мне кажется, это неправильно,
— Ничего, Кэт, ничего, — ответила Делани. — Вы их заработали.
— Здорово! — восхитилась девушка и тут же принялась щебетать, как собирается потратить свою долю на пару новых туфель.
Делани это уже порядком надоело, и она просто сказала:
— Еще раз спасибо, извините, надо бежать.
Дойдя до коттеджа «Медовый месяц», она поднялась по трем деревянным ступенькам и постучала.
Дверь открыл судья.
— Мисс Делани, — вздернул бровь Спенсер, — вы мой второй сюрприз за вечер!
Он распахнул дверь пошире, чтобы Патти смогла увидеть комнату. Внутри находились еще два человека. Один совсем молоденький, а второй… Довольно странно выглядящий католический священник.
— Пожалуйста, присоединяйтесь, — сказал Спенсер.
22
Патти Делани начала тихо, не желая, чтобы ее услышали два других гостя Спенсера:
— Господин судья, я пришла поговорить с вами насчет нескольких анонимных писем, которые я получила в связи с убийством.
— Вы так и не узнали, кто их послал?
— Узнала, — ответила она. — Вы!
Сам не зная почему, он почувствовал облегчение.
— Да заходите, заходите.
Она переступила порог, Спенсер закрыл дверь и представил женщину-адвоката отцу Грассо и Кайлу Данему. Ранее прибывшие гости занимали оба стула, и поэтому он предложил Делани присесть на кровать. Она устроилась на краешке, рядом с судьей, напротив двух мужчин.
— Мисс Делани ведет защиту на процессе по делу Арнольдов, — сказал Спенсер. — Я, признаться, хотел бы, чтобы вы вкратце повторили ей свои недавние слова.
Грассо неодобрительно повел плечом, и Спенсер поспешил добавить:
— Святой отец, заверяю вас, ей обязательно надо об этом услышать. В противном случае она никогда не поверит моим словам и не поймет, чем я занимался последнее время.
Грассо обратился к Делани:
— Скажите, пожалуйста, вы религиозный человек?
— Меня воспитали в духе Объединенной методистской церкви, — пожала плечом она. — Не могу сказать, что хожу к службе каждое воскресенье, но в Бога я верую и довольно неплохо знаю Библию.
— Верите ли вы в чудеса?
— Я верю, что случаются вещи, которые мы не можем объяснить. А вызваны ли они Божьей волей или просто представляют собой естественные феномены, понять которые нам не хватает знаний, — этот вопрос остается открытым.
— Ответ истинного адвоката, — пошутил Спенсер и принялся разматывать повязку. Сняв ее, он повернул ладонь к свету, чтобы Делани хорошо могла видеть алые порезы.
— Боже мой! — воскликнула она. — Это же распятие!
— Патти, — тихо сказал Спенсер, — то, что сейчас вам расскажет отец Грассо, может показаться… м-м… весьма неправдоподобным. Я лично поверил с огромным трудом, хотя все это происходит со мной лично. Я лишь прошу вас не отметать все с ходу и, во всяком случае, сохранить сказанное в тайне.
— Мои обязательства в первую очередь касаются моего подопечного, — нахмурилась женщина. — Впрочем, если ваш секрет не скажется на правах Амиля, то… да, хорошо, я обещаю
Грассо повернулся к Данему.
— Кайл, раскройте, пожалуйста, Новый Завет и зачитайте нам стихи с двадцатого по двадцать третий из главы девятой Евангелия от Матфея.
Полистав страницы, Данем начал:
— «И вот, женщина, двенадцать лет страдавшая кровотечением, подошедши сзади, прикоснулась к краю одежды Его; ибо она говорила сама себе: если только прикоснусь к одежде Его, выздоровею. Иисус же, обратившись и увидев ее, сказал: дерзай, дщерь! вера твоя спасла тебя».
— Что мы узнали из этих строк? — задал риторический вопрос Грассо. — Мы узнали, что женщина излечилась простым прикосновением к одеянию Иисуса!
Затем он попросил Данема зачитать еще один отрывок, из главы четырнадцатой Евангелия от Матфея, стихи тридцать пятый и тридцать шестой:
— «Жители того места, узнавши Его, послали во всю окрестность ту и принесли к Нему всех больных, и просили Его, чтобы только прикоснуться к краю одежды Его; и которые прикасались, исцелялись».
— Опять-таки, — продолжал Грассо, — смысл Писания ясен: Иисус был столь чист, столь божественен, что люди исцелялись простым касанием кромки его платья. Я хочу, чтобы вы это запомнили: хватало простого контакта с предметом, которого касался Иисус, чтобы произошло чудо.
Далее священник велел Данему найти восьмую главу, стихи с третьего по одиннадцатый Евангелия от Иоанна, но перед началом чтения предупредил:
— Мисс Делани, пусть вы далеко не первый раз это слышите, я прошу вас следить очень внимательно.
— «Тут книжники и фарисеи привели к Нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставивши ее посреди, Сказали Ему: Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии; А Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь? Говорили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к обвинению Его. Но Иисус, наклонившись низко, писал перстом на земле, не обращая на них внимания. Когда же продолжали спрашивать Его, Он, восклонившись, сказал им: кто из вас без греха, первый брось на нее камень. И опять, наклонившись низко, писал на земле. Они же, услышавши то и будучи обличаемы совестью, стали уходить один за другим, начиная от старших до последних; и остался один Иисус и женщина, стоящая посреди. Иисус, восклонившись и не видя никого, кроме женщины, сказал ей: женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя? Она отвечала: никто, Господи! Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши».
— Да, эта история мне хорошо знакома, — кивнула Делани. — Когда я была ребенком, у нас в воскресной школе горячо обсуждали, насколько это страшно, когда в тебя кидают камнями, пока не убьют. Я до сих помню то самое высказывание: «Пусть первый бросит камень, кто сам без греха».
— Замечательно! — одобрил Грассо ее познания. — А теперь я хочу поведать вам некую тайну. Тайну, которую — как я подозреваю — церковь никогда не решится признать открыто, хотя это чистая правда. Я только что вернулся из Ватикана, а пока там был, меня провели в бронированный подвал, запрятанный где-то глубоко в Тайных архивах. Мне показали кусок древнего свитка, который хранится подальше от глаз широкой публики. Свиток этот во время Второй мировой был найден в одной из пещер Иордании, неподалеку от Мертвого моря. Надписи сделаны на греческом. Далее, в той же самой пещере имелись и другие глиняные горшки, с другими свитками, но только один из них был на греческом. И отсюда родилось предположение, что кто-то занимался переводом исходного, оригинального греческого текста на арамейский.