Каменная принцесса
Шрифт:
Глава 9
Шоу
— Ты сделал что? — вопль Пресли проник сквозь стены.
Я лежал на своем диване, обдумывая — страшась — сцену, которую мы снимали сегодня вечером, когда ее голос эхом разнесся по тупику. Я вскочил и бросился к двери, нервничая из-за того, что найду снаружи.
Прошло пять дней с тех пор, как я рассказал ей о фильме, и с тех пор мы не разговаривали. Я видел ее мимоходом, но у меня была изнурительная неделя съемок, и я редко бывал
Пресли была не из тех, кто шумит. Она становилась суровой и говорила резко, но как бы сильно я ее ни расстраивал, она оставалась ледяной. То, что я видел со своего крыльца, я мог описать только как женщина в огне.
— Как ты мог так поступить? Зачем ты это сделал? — кипела она, широко размахивая руками, прежде чем ткнуть мужчину с лохматыми светлыми волосами в грудь. — Он ушел. Я двигалась дальше.
— Мы должны были ему отомстить, Прес. Ему не могло это просто сойти с рук.
Что сойти? Что, черт возьми, происходило, и почему это происходило в семь часов утра?
— Это… — прорычала она и подняла руки в воздух, как будто душила невидимую шею. Затем ее руки сжались в кулаки. — Ты создаешь проблемы, которые нам не нужны.
Я замедлил шаг, приближаясь к ним по подъездной дорожке Пресли.
В ту секунду, когда она заметила меня, ее руки опустились, и она бросила на меня свой печально известный взгляд.
— Эй. Ты в порядке?
Ее плечи были напряжены.
— В порядке.
Я посмотрел на парня, стоящего напротив нее. Я видел его в гараже в тот день, когда следил за Исайей. Его звали Лео, если я правильно расслышал.
Он скрестил руки на груди.
— Тебе что-то нужно?
— Ты подрался? — Я указал на его разбитую губу.
Его язык высунулся и лизнул порез, но в остальном он не двигался. Костяшки его пальцев, по крайней мере, те, которые я мог видеть, были красными и кровоточили. Если он ввязался в драку, другой парень точно выглядел еще хуже.
Напряжение затянулось. Ни один из них не собирался рассказывать мне, что происходит, но я ни за что на свете не оставил бы Пресли наедине с парнем, который ее так разозлил.
Секунды шли, тишина причиняла боль, пока, наконец, Пресли не нарушила ее, раздраженно развернувшись, чтобы ворваться в свой дом. Она протопала вверх по ступенькам, хлопнув дверью с грохотом, который разнесся по всему кварталу.
— Черт. — Лео опустил руки, качая головой.
— Есть что-то, что я должен знать?
— Отвали.
Я поднял руки.
— Я просто присматриваю за ней.
Лео усмехнулся.
— Нет, я присматриваю за ней.
— Так вот в чем дело? — Я кивнул на его разбитую губу. — Кем он был?
— Ее бывшим. И он заслужил то, что получил за то, что причинил ей боль.
Я насторожился.
— Он причинил ей боль?
Потому что, какую бы боль Лео ни причинил,
— Он бросил ее у гребаного алтаря, — сказал Лео. — Что ты на это скажешь?
Что? Я воспроизвел его ответ один раз. Затем второй. Пресли бросили у алтаря? Когда? Я предполагал, что «причинил боль» означает измену или жестокое обращение. Но то, что ее оставили у алтаря мне бы и в голову не пришло.
Какой тупица бросил бы такую женщину, как Пресли Маркс?
— Ты позаботился об этом? — спросил я.
— Да, я позаботился об этом. Она наша. — Что означало, что она не моя.
Лео сплюнул на землю, и белая капля приземлилась в опасной близости от моих босых ног. Не говоря больше ни слова, он подошел к мотоциклу, припаркованному за джипом Пресли, завел его и с грохотом умчался прочь.
Я оставался на месте, пока он не уехал, затем повернулся, подошел к двери Пресли и постучал.
— Уходи.
— Это Шоу.
Дверь распахнулась.
— Я знаю. Слышала, как Лео уехал. Я не глухая.
— С тобой все в порядке?
— Не твое дело. — Каменная принцесса вернулась.
Возможно, такое отношение должно было отпугнуть меня, но оно возымело обратный эффект. Я боролся с желанием заключить ее в объятия и не отпускать целых пять минут.
— Он сказал тебе, — прошептала она. — Черт возьми, Лео.
— Я не думаю, что он…
— Не защищай его. Мне не нужно, чтобы он делился моими проблемами, и мне не нужна твоя жалость.
— Жалость?
— Ой, да брось. — Она закатила глаза. — Этот взгляд, которым ты только что одарил меня? Это была жалость. Я знаю, потому что я видела такие взгляды в течение двух месяцев, и я, черт возьми, не хочу этого от тебя.
Пресли отступила назад, чтобы захлопнуть дверь у меня перед носом, но я вскинул руку и ударил по ней, чтобы она не закрылась.
— Мне тебя не жаль. Но мне жаль, что тебе причинили боль.
— Разве это не одно и то же?
— Нет. — Я шагнул ближе.
Пресли вздернула подбородок, ее ноги уперлись в пол. А челюсть была крепко сжата.
Если я дотронусь до ее щеки, исчезнет ли часть этого напряжения? Моя рука поднялась только для того, чтобы опуститься рядом с бедром.
— Я многое чувствую к тебе, Пресли, но не жалость.
Она моргнула, ее глаза расширились за очками в черной оправе. Как я и подозревал, от них они казались больше. Синий был ярче. Смелее.
И она казалась по-настоящему шокированной.
Она должна была знать, что я неравнодушен к ней. Она должна была знать, что причиной, по которой я продолжал приходить в гараж, была она. Так в чем же сюрприз? Я не скрывал своего интереса, но, возможно, мне нужно было предельно ясно показать, насколько сильно она меня интриговала. Насколько отчаянно я хотел погладить ее кожу и попробовать на вкус ее губы.