Камни, веер, два меча
Шрифт:
Я ответил не сразу — уворачивался от серии ударов с трёх сторон. Нападающие оттеснили меня к господину. Я упёрся в него спиной и выдохнул:
— Да вы и сами скучали, господин!
Крестьяне кинулись на нас толпой, и стало не до разговоров. Слева кулак, пригнулся, ударил мимоходом в чьи-то рёбра, поймал скрещенными руками удар коленом, схватил за это колено и отбросил назад, сбивая еще нескольких озверевших деревенских. Торн не подпускал к себе нападающих, успевая сбивать с ног тех, кто подбирался поближе и стараясь особенно не вредить при ударах.
Мы практически
Первая выхватила из рукава бумажный веер, вторая взяла стопку тарелок с подноса поварихи, которая жалась на лестничном марше, не решаясь спуститься. Юко начала раскидывать свои глиняные снаряды, точными бросками отбивая охоту у нападавших приближаться к нам с Торном. Я отвлекся на действия оберегающей. Она орудовала своим веером словно бамбуковой палкой: низкая стойка, удар по ногам — и очередной крестьянин валится срезанной травой на настил. Широкий мах, веер чуть касается носа второго крестьянина — и тот, ухватившись за лицо, убегает, оставляя капли крови на выбеленных досках пола.
В таверну вбежали четверо вооруженных мечами людей, за ними следовал тучный торговец, которым я давеча так славно вытер пол. Толстяк ткнул пальцем в нашу сторону, и мечники разом кинулись в бой. Руэна выхватила из рукава ещё один веер и бросилась навстречу нападающим, а я с досадой подумал о спрятанном в тюке оружии, подхватил обломок доски и приготовился умереть с честью. И тут дедушка Дзи поставил пиалу на столик, подхватил лежащий рядом костыль и поднялся на ноги. Местные сразу прекратили нападение.
Старик шагнул вперед и оказался между бегущими к нам с Торном мечниками. Несколько быстрых движений — я просто не успел понять, что сделал Дзи — и вот нападающие лежат на полу, охая и придерживая руками ушибы от костыля.
Один из мечников начал подниматься, и Руэна взмахнула веером, собираясь, по всей видимости, снова отправить его на пол, но Дзи поймал её руку изгибом костыля. Оберегающая отмахнулась от дедушки вторым веером, но тот перехватил это движение и Руэна, оступившись, чуть не упала. Дедушка Дзи осуждающе поцокал языком, глядя на пораженную оберегающую.
— Всем можно расходиться по домам, — сказал он. — На сегодня таверна закрыта.
Торн бросил на пол скалку, которую схватил в пылу сражения, и поклонился хозяину таверны.
— Простите, дедушка Дзи, мы злоупотребили вашим гостеприимством.
— Тебя плохо учили, мальчик. Десяток безоружных крестьян и пара торговцев, а вы с ними и справиться не сумели, и таверну мне разнесли, — Дзи снова осуждающе поцокал. — Передай Ву, чтобы не выпускал вас с додзе, пока не научитесь как следует махать кулаками.
Дедушка перехватил свой костыль поудобнее и заковылял обратно к своему столику, разочаровано качая головой.
К нам подошел Киро или Кичиро (я так и не разобрал кто из них кто) и с лёгким поклоном заявил:
— Хотелось бы получить расчет за обед и м-м-м… все то, что последовало за ним. Восьмая часть золотого хона.
— Держи, кровопийца, — ответил господин,
— Я вам так же советую забрать арендованных лошадей и сейчас же покинуть Мидари.
Торн кивнул, а я направился наверх за вещами. Юко пошла вслед за мной. Уже находясь на лестнице, я услышал, как Торн спросил трактирщика:
— А откуда дедушка Дзи знает мастера Ву?
— Ну а как же иначе, он его старший брат!
От близости гор мне становилось неуютно. Выросшая на берегу океана, в Хеддо, я не видела раньше ничего выше холмов на юг от столицы. Да и когда мы с отцом перебрались в Ямата, горы Тамиру были всего лишь смутными силуэтами на горизонте. Теперь они подступили вплотную, огромные и строгие крепости каму земли. Вулкан Хатори дремал в облаках — обитель огненных каму. Я чувствовала — это место не для людей. Как все эти рудокопы каждый день спускаются в темные тоннели под землю? Меня передергивало от одной мысли об этом, а еще от взгляда снизу вверх на горные вершины. И не скажешь, от чего больше.
Поэтому я обрадовалась, что мы не стали задерживаться под открытым небом. Син-тар Торн, переодевшийся ради такого случая в подобающие ему одежды, вел себя при этом на удивление скромно. Вот он тихо сказал подошедшему слуге о том, чтобы присмотрели за нашими лошадьми. Вот со сдержанным поклоном спросил, сможет ли нас принять мастер рудокопов. И нас почти что сразу проводили в низкую постройку из огромных темных камней.
— Разве здешние рудокопы не подчиняются тару и его наследникам? — шепотом спросила я Атари, не особенно надеясь на ответ. Тот бросил на меня странный взгляд, будто не ожидал вопроса. Но все же ответил, так же шепотом:
— Горы Тамиру стоят в стороне от тени тарского престола. Не думал, что тебе интересно…
Знал бы он, как рано мне пришлось влипнуть в паутину политики! Но на споры времени не было. Торн оглянулся на нас, когда слуга толкнул перед ним дверь. Друг за другом мы вошли в просторную комнату с высокими узкими окнами. Здесь царил полумрак, хотя час был ранний. Будто бы хозяин не слишком привык к дневному свету.
Перед нами за низким столом сидел мужчина. Он был широкоплеч, с крупными ладонями и короткой шеей. Цепкие глаза на потемневшем от рудничной пыли лице оглядели вошедших. Словно бы немного поразмыслив, стоит ли, он встал и отвесил Торну неглубокий поклон. В комнате не было никакой мебели, чтобы сесть, кроме высокой подушки у стола самого рудокопа, и мы остались стоять.
— Мастер Рору, — Торн ответил поклоном на поклон. — Все ли благополучно у горного народа, что трудится под сенью великого вулкана?
Руэна, стоявшая рядом со мной, сжала губы, будто удерживала рвущийся наружу смешок. Никогда бы не подумала, что оберегающих так легко развеселить. Но высокопарные речи действительно не слишком шли тому син-тару, с которым я успела познакомиться.
— Благодарю, син-тар, все благополучно, — пророкотал в ответ мастер рудокопов. — Щедрость каму земли не оставляет нас. Вести о кончине тара достигли здешних мест. Мои соболезнования народу Ямата и тебе, сын правителя.