Камуфлет
Шрифт:
Прогулка по главной аллее сада то и дело прерывалась рассматриванием красивой ветки так, чтобы обозреть находившихся поблизости. Кажется, в саду прогуливалась исключительно мирная публика, счастливо не подозревавшая о слежках, содалах, мертвых князьях, «чурках» и даже «Первой крови». Затеряться стало проще простого.
Около мраморной статуи Сатурна Ванзаров произвел условный знак: немного поправил на голове шляпу.
Лебедев явился незамедлительно.
– Шляпой не обмахнулись, значит, хвоста нет, я прав? – проговорил он. – Друг
Родион Георгиевич подхватил криминалиста под руку:
– Не будем привлекать внимание.
– Чего-то боитесь? И это гроза преступного мира, помощник начальника сыска! – не унимался Лебедев. – Можно подумать, на вашей совести по меньшей мере три злодейства, да!
С некоторым усилием Аполлона Григорьевича удалось сдвинуть, они направились к решетке сада.
– Рассказывали о деле Серебрякова или Соме кому-нибудь? – вдруг выпалил Ванзаров.
Вопрос, кажется, застал врасплох. Лебедев пробормотал «что вы сказали», но резко сменил тон:
– Никогда ни одно сведение не было мною сообщено кому-либо постороннему. Ни по тому делу, ни по прочим. Считаю вопрос излишним. И даже дружеские симпатии к вам не позволяют терпеть подобные выпады! И ради этого меня вызвали?
Потребовалось все усердие, чтобы убедить Аполлона Григорьевича в глубоком уважении, объяснить причину подозрений и даже показать книгу. Лебедев согласился забыть обиду только при условии, что романчик будет предоставлен на ночь, а коллежский советник глотнет из походной фляги на мировую.
Делать было нечего. Добрая часть шустовского благотворно разлилась по жилам.
– А я выяснил, что за серые кристаллики остались на пальцах и шее князя, да! – похвастался Лебедев.
– Не берусь угадать…
– Начать с того, что следов яда, снотворного или спермы в теле нет. Князя убили взрывом, радуйтесь. Но каким взрывом!.. – тут светило науки неприлично икнуло. – Пока вы прохлаждались, я трудился, очень старался, умаялся весь, но установил, что это… фульминат ртути! Каково, а?!
Ванзаров натурально не понял причины восторгов.
– Так ведь это же гремучая ртуть! Большая редкость, да. – Лебедев снял шляпу и обмахнулся. – Что-то жарко, может, заглянем к актрискам проветриться?
– Могу ли знать, почему слуги не слыфали взрыва?
– В саперном смысле его не было – хлопок негромкий, одеяло и приглушило.
– Гремучая ртуть может взрываться от трения?
– Еще как! Штука очень опасная.
– Тогда все понятно.
Лебедев залихватски сдвинул шляпу на затылок:
– Что ж, удивите меня, если сможете…
– Одоленский несколько дней мучился горлом. Убийца предложил попробовать чудо-порофок, князь сам насыпал взрывчатку на фею и принялся ее растирать. Вот откуда развороченные пальцы.
– Выходит, совершил акт самоубийства? – Аполлон Григорьевич усмехнулся. – Хитрец!
Мыслил криминалист в правильном направлении:
– И не надейтесь! – Лебедев как будто подслушал. – Фульминат ртути в аптеках не продается, а находится на военных фабриках. В Петербурге – только на Морском заводе. А во-вторых, в хранении он крайне опасен, может взорваться от любого толчка.
Вот почему Одоленский и неизвестный пришли пешком. Медленная прогулка была нужна убийце: у него в кармане флакончик с гремучей ртутью. А в пролетке трясет!
– Да, коллега, я тоже считаю, что убийца крайне опасен, – эксперт хмыкнул со значением. – Надо отдать ему должное: умен, собака, и химию знает отлично. Двоих разделал «гремучкой».
– Гремучую ртуть нафли на «обрубке»?!
Лебедев развел руками:
– Виноват-с, ваше благородие, господин начальник! Не судите строго!
Тут Родион Георгиевич вдруг вспомнил о времени, вытянул хронометр и увидал, что заговорился. Пришлось решительно повернуть к делу:
– Через полчаса встречаемся у дома Резанова на Моховой. Остановитесь закурить сигарку, когда пройду мимо, держите вот это… – в руку криминалиста незаметно лег снимок. – Сделайте копию.
Аполлон Григорьевич глянул и присвистнул от восхищения:
– Ай да князь! Ай да баловник! Что делать с копией?
– Поедете в Выборгский и сверите «обрубок» с юнофей на фотографии. Так, чтобы сомнений не было. И ефе… Об этом снимке не должен знать никто, даже пристав Фелкинг. Полная конфиденциальность. Я очень надеюсь на вафу помофь…
Без дальнейших понуждений Лебедев стремительным шагом ринулся к Фонтанке, туда, где располагался антропометрический кабинет Департамента полиции и его лаборатория.
Августа 7-го дня, лета 1905, начало шестого, +25 °C.
Бани купца Соболева на Мойке у Красного моста
Место это заветное, очень непростое местечко. Интерьеры роскошные, прямо-таки в римском стиле, имеется восемнадцать отдельных нумеров с удобнейшими диванами и по баснословной цене в шесть рубчиков, а также просторный бассейн с фонтаном и отменный буфет с прохладительным квасом. Только наслаждаться удовольствиями дозволялось не каждому. Вернее, записной любитель пара не пошел бы к Соболеву ни за какие коврижки. А все потому, что банщики местные потворствуют соблазнам. Подбирают их строго: чтобы молод был, крепок телом и приятной наружности, без угрей и болячек. Учат тщательно, но все более особым упражнениям. И без веников.