Каналья или похождения авантюриста Квачи Квачантирадзе
Шрифт:
— Не хочу, вам говорят! Я сказал — не хочу!
Однако и Квачи заартачился: не обращая внимания ни на шапку Хопштейна, ни на его возмущение стал нахваливать свой товар.
Хопштейн убежал в другую комнату, Квачи последовал за ним.
Хопштейн взялся за газету, Квачи терпеливо ждал.
Наконец Хопштейн устал, сломался, спросил:
— Сколько вам причитается?
— Семнадцать рублей и двадцать пять копеек.
— Получите, только оставьте меня в покое.
— Вот квитанция. Всего вам доброго!..
Хопштейн догнал его на лестнице.
— Минуту, молодой человек! Мне нужно сказать вам несколько слов... Пожалуйста, вернитесь на
В тот день Квачи пообедал у Хопштейна, затем получил еще один урок и с тарифами, плакатами и таблицами вернулся домой.
Хозяин квартиры, моряк Кулидис, оказался дома.
— Как? Вы до сих пор не застрахованы?.. Моряк и не застрахован! Вас на каждом шагу поджидают опасности... Вот и прекрасно: если проживете, получите свои деньги с приростом. Страхование — единственный способ накопления капитала. Будете ли живы или умрете— в любом случае вы в выигрыше: умрете с легким сердцем, ибо вашей вдове и детям не придется побираться. Не слушайте других! Более того, вы должны подать пример всем прочим! В Америке застраховано 99,7 процента населения, в Англии 97,9 процента, в Германии— 94,8 процента, а в России — 0,01 процента. Это еще один пример нашей темноты и непросвещенности! Нет, сударь мой, судьба послала меня в вашу семью, как ангела-хранителя, и я не отстану, пока не застрахую вас... Торопитесь? Ничего, сейчас нет дела важнее... Нет денег? Тоже не беда. Для начала довольно и ста рублей...
Квачи за полчаса обработал Кулидиса. Того самого Кулидиса, за которым другие агенты гонялись годами.
Он впивался в жертву мертвой хваткой и не отпускал до тех пор, пока не вписывал в свой реестр.
С утра до вечера Квачи хлопотал и мельтешился. Одних запугивал возможной смертью, других завлекал возможной выгодой, писал заявления и выписывал квитанции, собирал деньги, вручал страховые полисы и попутно поносил конкурирующие фирмы и соперников-агентов.
— Общество "Россия"? Не сегодня-завтра прогорит. "Волга"? Уже обанкротилась... "Москва" не выплачивает страховки... Агент Карпов? Да это просто вор... Кацман? Мошенник и плут! Сихович? Растратчик!.. Не доверяйте этим шаромыжникам!
Всюду свой, со всеми накоротке.
— А-а-а, князю Наполеону Аполлоновичу наше почтение! Как живаете? Что нового? Милости просим, князь! Окажите честь...
И Квачи оказывал честь — то Петру, то Павлу, то обедал у Ивана, то ужинал у Сидора, то кутил с Кузьмой и месяца через два оправился,
Завел с десяток субагентов, нанял извозчика, вернул долг Седраку и запряг в работу своих дружков.
Но оставалась одна забота, одна неутихающая боль: глодала и мучила мысль о том, что у него так и не появилось лишних денег...
— Почему вы сами не застрахуетесь? — спросил его как-то Хопштейн.
Квачи призадумался, сосредоточился и сам спросил себя:
— Действительно, почему бы не застраховать Силибистро?!.
С того дня в голове у него забурлило, как в котле на сильном огне.
Сказ о страховании жизни и дома
Квачи по-прежнему рыщет по городу; рыщет и думает, прикидывает и мозгует.
Обмозговал, продумал, взвесил и написал:
"Дорогой отец!
Мой добрый Силибистро!
Заполни правильно печатный бланк, что посылаю вместе с письмом. Ты страхуешься на десять тысяч рублей. Причину не спрашивай. Скоро приеду и все объясню. В Кутаиси есть агент "Саламандры" Володя Шаридзе. Ступай прямо к нему, и все сделает он как надо. Скажи, что Квачи, то есть я, тоже агент "Саламандры", чтоб никаких комиссионных с тебя не брал. Посылаю триста рублей. Сто передай агенту, сто истрать на себя, а остальное отдашь ему, когда получишь полис из Петербурга. Как только полис придет, телеграфируй коротко: полис получил. Тогда я приеду и проверну все остальное. Смотри, не перепутай ничего и делай так, как я пишу. Кроме этого, срочно застрахуй в "Московском обществе" оба наших дома — на максимально большую сумму. Не мне тебя учить. Верю, справишься и спроворишь все в лучшем виде.
Обо мне не беспокойся, я живу хорошо.
Очень рад, что ты наконец выхлопотал себе прапорщика. Конечно, ты заслуживаешь большего, но ничего — все еще впереди. Я там малость задолжал Эремо, Лайтадзе и Даниэльке. Передай всем привет от меня и скажи, что Квачи скоро приедет и расплатится.
Ну, смотри, отец, не спутай чего-нибудь!
По ночам часто плачу оттого, что до сих пор не повидал тебя и моих дорогих и любимых Пупи, Хуху и Нотио. Целую всех крепко! Если судьба на моей стороне, возможно, перевезу вас из убогого Кутаиси в Тбилиси. Молитесь Богу, и он нам поможет!
Твой сын Квачи.
P. S. Сообщи, жива ли вдова Волкова, у которой ты приобрел дом.
Никому не говори о моем возможном приезде.
Твой Квачи".
Одновременно Квачи вручил Хопштейну заявление о том, что он — Квачи Квачантирадзе желает застраховаться от несчастного случая на сумму в двадцать тысяч рублей.
— А жизнь не думаете застраховать?
— Нет, я еще молод. А несчастный случай возможен в любом возрасте... Мне столько приходится ходить и ездить — мало ли чего...
Через две недели ему пришел полис из Петербурга.
А вслед за ним и телеграмма из Кутаиси;
"Полис получил. Силибистро".
Вскоре после этого Квачи объявил друзьям, что его отец Силибистро заболел и он завтра же уезжает в Кутаиси.
Квачи и Бесо поспешно поднялись на пароход и через пять дней были уже в Кутаиси, в том самом доме на Тбилисской, где Квачи провел свой последний гимназический год и который "очень дорого обошелся" его отцу и деду.
Что тут началось! Мать Квачи, чувствительная Пупи, от радости почти лишилась чувств; постаревшие Хуху и Нотио прослезились; один только Силибистро важничал и пыжился, поскольку его жирные плечи украшали прапорщицкие эполеты.