Кандидат на ее сердце
Шрифт:
– Я. Начнем с простого. Что ты предпочитаешь, рентген или телепатию?
Саша засмеялась:
– Типично мужской вопрос. Что лучше: читать мысли или видеть через одежду? Ты наверняка выбрал бы рентген, верно?
– О да. Сомневаюсь, что мне когда-нибудь захочется знать содержимое женской головки. Хотя для тебя это может оказаться интересно.
– Мел или сыр?
– Извини, это вопрос? Если да, то так не пойдет. Выбирать надо из двух вещей одного свойства.
– Не глупи. – Она снова захихикала. Как она ни старалась, он останавливал ее. Каждый раз. – Я просто говорю, что мы с тобой, как мел и сыр. Разные по любому вопросу. И не надо подсовывать мне эти жуткие противоположности.
– Ты уверена, что не обладаешь телепатическими способностями? Это ровно то, что я подумал. – Он поднял руки. – Нет, не отвечай. – Телепатии не существует.
– Когда я была маленькой, думала, что папа с мамой это умеют. Они заканчивали фразы друг за друга, понимали, что думает другой. – Теперь Саша знала, что это
Нейт накрыл ее руку своей.
– То, что происходит между двумя людьми, никогда нельзя понять извне, Саша.
– Думаешь, я не знаю? Мне всегда кажется, люди что-то скрывают. Правду выяснить очень трудно.
– Поэтому тебе так сложно довериться кому-либо.
– Я считаю, доверие достигается усилиями двух сторон.
Смерть отца, история Нейтана были окутаны облаком сложных противоречивых чувств и даже при отсутствии явной лжи грешили недостатком правды. Однако, слишком опасаясь возможных последствий, Саша сама отличалась скрытностью.
– Если хочешь, мы можем поговорить о твоих родителях.
– Нет, спасибо. Это слишком. К тому же давняя история. – Стараясь не смотреть ему в глаза, она поспешила сменить тему. – Вернемся к игре. Это гораздо веселее.
– Значит, в другой раз.
Никогда.
– Закуска или десерт.
Казалось, он делал сознательные усилия над собой, чтобы расслабиться.
– Обычно я предпочитаю закуску, но здесь делают вкуснейшие struffoli в Италии. Так что выбираю десерт.
– Звучит как какой-то музыкальный термин. Играйте эту пьесу allegro и struffoli.
Губы Нейта изогнулись в слабой улыбке.
– Интересно было бы посмотреть, потому что это клейкие шарики из теста, политые медом. Очень вкусные. Мы должны попробовать. – Позвонив в колокольчик, он начал обсуждать что-то с официантом. – Обычно их подают только на Рождество, но они решили сделать для нас исключение. Придется немного подождать.
Саша сделала круглые глаза и засмеялась:
– Конечно. Хорошо, когда все готовы тебе угодить. Для вас все что угодно, мистер Великолепный.
– Все, кроме тебя. Почему бы и тебе не сделать исключение, Саша? – Его голос стал ниже и зазвучал скорее как приказ, чем просительно. – Расскажи мне.
– Нет. Просто нет, и все. – Слишком долго скрывала это. Да и родные не сказали бы ей спасибо, если бы она поделилась с кем-то их болью и стыдом. Тем более жизнь Нейтана протекала на глазах публики, оставляя слишком мало места для личного. Саше не хотелось рисковать из опасения, что правда выйдет наружу. На самом деле она боялась вновь пережить все это. – Извини, не собираюсь портить прекрасный вечер. – С бьющимся сердцем Саша потянулась через стол и сменила тему единственным способом, работавшим с Нейтом Мунро. Поцеловала его. Быстро и крепко. Жадно и сильно прижавшись к нему губами. Это заткнет его наверняка. Она отпрянула назад, потирая руки. – О’кей, вернемся к делу. Твоя очередь задавать вопрос. Давай.
В глазах Нейта мелькнуло удивление.
– Знаешь, ты единственная женщина, которой когда-либо удавалось отказать мне.
Дважды. Ни больше ни меньше. Отказалась рассказать историю своей жизни, бесчисленное число раз отказывалась заниматься с ним любовью, зато заставила его пронести это желание через десять лет.
Ее улыбка стала шире. Ради этого стоило ждать. Об этом она никогда не пожалеет, как бы трудно ни было смотреть, как он уходит. Ее настоящая жизнь – это Честертон, и ей хотелось еще немного пожить в той сказке.
– Тебе это пойдет на пользу. Нельзя получать все, что хочется. Надо и пострадать время от времени. Иногда подождать. Чтобы никто не прыгал вокруг тебя. Это формирует характер.
– У меня и так достаточно характера.
– Ты прав. Даже слишком. – Из-за него можно сойти с ума. – А теперь, мистер Суперстар, следующий вопрос, раз уж ты не можешь ничего придумать. Бассейн или океан?
Нейт ненадолго задумался, потирая подбородок.
– У меня есть и то и другое, поэтому выбрать непросто. Скользить по волнам или нарезать унылые круги. Соленая вода против хлорированной. Океан выигрывал до сих пор. Но сейчас? Определенно бассейн. – Его глаза потеплели, в их темной карамели вспыхивали маленькие золотые искры. – За шанс поплавать голышом…
– Возможно, если будешь хорошо себя вести, вежливо попросишь и немного подождешь, я, пожалуй, соглашусь.
– Сладкая, я готов ждать сколько захочешь. Целых десять секунд. – Он снова скользнул на стул рядом с ней и, положив руку ей на ногу, сжал пальцы.
Спазм желания пронзил каждую клеточку ее тела. Прерывисто дыша, Саша повернулась к нему лицом. Она не могла отказать ему. Будь то плавание голышом и все другое в придачу.
Может быть, телепатия все же существует, ибо сейчас она точно знала, что происходит у него в голове.
– Ты хочешь заняться struffoli?
– Быстро
Она поплавала с ним голышом и проделала еще много всего. Держа ее в объятиях, погружаясь в нее, глядя на то, как она снова и снова теряет контроль над собой, он испытывал ни с чем не сравнимое чувственное удовольствие.
Они лежали в темноте на топчане возле бассейна. Саша слегка приподнялась под ним и накрыла их покрывалом из искусственного меха.
– Хм, удивительно. – Она вздохнула. Ее дыхание касалось шеи Нейта, как нежный поцелуй. Казалось, все изгибы ее тела созданы, чтобы соответствовать ему. Идеально, как перчатка руке. – Каждый раз вместе. С тобой всегда так. – Ее рука легла на его щеку. – Глаза или губы?
Черт! Нейту нравилась эта игра. Отсекая всякую ерунду, она позволяла пробиться к сути вещей. И еще ему нравилось состояние после секса: затухающий жар, глубокое расслабление и мягкое ощущение удовлетворения, наполнявшее все мышцы. Сверху им светили мириады звезд Млечного Пути, а в его объятиях лежала прекрасная женщина, мокрая после полуночного плавания. Нейт словно перенесся куда-то в другой мир.
– У мужчины никогда не должно возникать такого выбора. Твои глаза восхитительны, твои губы… – Он застонал, уткнувшись лицом в рыжие локоны, вспоминая, что делали с ним ее губы. – Саша, твои губы нужно пометить как 18+, навсегда запретить появляться в школе Честертона. Твои губы…
От нежного, податливого поцелуя у Нейта замерло сердце. Отодвинувшись в сторону, Саша лениво завернулась в шелковый халат и, снова положив голову ему на плечо, уставилась в небо.
– Разум или сердце?
– Ох, Саша. Это самый главный вопрос мироздания. Хотелось бы сказать сердце. Но так ли? На деле всякий раз приходится выбирать разум.
– Почему?
– Иначе поддашься чувствам и совершишь ошибку. Со мной это случалось не раз. Так что пусть будет разум.
Саша вздохнула:
– Печально, учитывая то, чем мы занимаемся здесь.
– Можешь мне поверить, если бы я дал волю сердцу, взял бы тебя в первую же ночь. Прямо в лимузине.
– Да-а? В самом деле?
Оглядываясь назад, он понимал, это бы ничего не изменило. Сердце, разум, тело. Саша поразила все. Умная, необычная, сексуальная, и ее не интересовали ни его известность, ни его деньги. Она обладала способностью пробуждать в людях самое лучшее. Она была… ну, в общем идеальна. Для парня готового осесть на месте. Вместо облегчения это вызывало у Нейта странное чувство сожаления. Саша повернулась к нему лицом, ее улыбка едва не сразила его окончательно.
– О’кей, это наводит меня на мысль. Любовная связь или, э-э-э… страх? – Очевидно, не осознавая, как действует на него, Саша прикусила уголок губы. – Второму я уделила достаточно времени, а первому – явно мало.
– Ладно, можешь не продолжать. Не хочу знать, сколько мужчин пыталось завоевать твое сердце. И сколько раз ты отдавала его им.
– Я не говорю, что у меня было много любовных связей. Я хотела сказать, что страха хлебнула довольно.
– Думаю, когда учишь подростков, это немудрено, мисс Суит.
Однако Саша говорила серьезно. Она застыла на месте, и там, где только что пылал огонь, вдруг повеяло холодом. Нейт не мог упустить такую возможность.
– Сейчас самое время, Саша.
– Нет. Все нормально. – Она даже не спросила, о чем он говорил, знала это.
– Уверена?
– Да. Да. Абсолютно. – Саша изобразила жалкое подобие улыбки.
– К чему эта фальшивая улыбка? Я узнаю ее за пятьдесят шагов. Не забывай, дорогая, обычно я окружен ими. Ты десять лет скрывала это от меня. Может, хватит? Не надо упрямиться.
– Я не упрямлюсь. Просто не хочу к этому возвращаться.
Нейт фыркнул, стараясь не злиться, хотя и не знал, что его так злит.
– Неужели? Хочешь сказать, ты преодолела это и теперь можешь открыто и искренне доверять людям, а сама от одной мысли вся скукоживаешься от боли. – Нейт замолчал и, взяв себя в руки, сдержал охвативший его гнев и ощущение предательства. – Ты хотя бы хочешь этого?
– Конечно. Конечно хочу. – Саша глубоко вдохнула и задержала дыхание. – Ты добрый человек, Нейт Мунро, что бы там о тебе ни писали. И если я и расскажу об этом кому-нибудь, то только тебе.
У него сильно кольнуло сердце. Как только не называли его за время карьеры, но добрым человеком никогда. Очевидно, он недостаточно добр.
– Если я, черт возьми, такой добрый, почему ты не расскажешь мне?
Пауза затягивалась. Ветерок утих, в ночной тишине слышалось лишь их дыхание.
– Дело в том, что мне страшно произносить это вслух. Иначе это снова превращается в реальность. – Губы Саши дрожали. Через пару секунд она кивнула. – Впрочем, если ты постараешься, сам сможешь все выяснить. Тогда это стало заметной новостью. «Эффектный конец мистера Икс». – Саша холодно засмеялась, перевернулась на спину и уставилась в небо. – Ладно. Ты знаешь, что мой отец покончил с собой?
– Да.
Сердце Нейта стучало сильно и шумно. Он не хотел ничего говорить, чтобы не мешать освободиться от того, что так сильно повлияло на самую суть этой сильной и одновременно ранимой женщины, хотя и тоже стало страшно. От того, что ей придется вновь пройти через весь этот ужас. Поэтому, вместо слов, он обнял ее и стал ждать. Впрочем, недолго. Саша заговорила так тихо, что он едва слышал ее:
– Это я нашла его.