Каникулы с огоньком! Десяток несуразностей перед ланчем

– А мне эти ваши городские наряды знаешь где уже сидят? – сердито ворчал орк, дергая себя за меховой воротник куртки. – Я даже рассказывать не буду, где они натирают!

Тася вздохнула. Перевоспитать орка оказалось задачкой не из простых. Казалось бы, и знакомы давным-давно, каждый день за одной партой, и чего только не пережили вместе! Кто бы только сказал ей каких-то полгода назад, что она станет называть лучшим другом здоровенного орка, который в любую погоду – и даже при дамах! – норовит выскочить на улицу полуголым.

В одной набедренной повязке! Причем то, что после таких эскапад он исправно отлеживался с насморком в целительском крыле, Рубур совершенно искренне считал совпадением. И наотрез отказывался носить зимой хотя бы шарф – не то что шапку!

С другой стороны, кое-как притерпелся к штанам, и то здорово. И даже ботинки, не без скрежета зубовного, но носит исправно.

…А уж где и что именно ему там натирает, лучше, пожалуй, и не знать вовсе! Все же Тася – приличная девушка.

Друзья шли по одной из дорожек академии к общежитию. Первый семестр позади – и даже экзамены сданы благополучно! Хоть в это и непросто поверить.

Пережито и впрямь немало. Чего стоил один только вступительный экзамен, который так неожиданно свел вместе пару таких разных абитуриентов!

А потом как-то так вышло, что Тася и Рубур стали держаться вместе. Поначалу – потому что никого больше не знали. А потом – потому что просто подружились. И еще каждый из них считал себя обязанным защищать другого.

Всякий раз, когда кто-то называл Рубура “тупым орком”, или смеялся над тем, что орк учится на бытовом факультете, или обзывал их поломойками – Тася грудью вставала на защиту приятеля. И откуда только смелость бралась! Но когда обижали ее друзей, она не переносила. А такой могучий, сильный и бесстрашный орк казался удивительно беззащитным перед злыми языками.

Зато если вдруг кто-то пытался хоть как-то обидеть Тасю, не говоря уже о том, чтобы распустить с ней руки – тут уж не мог стерпеть Рубур. Очень скоро ни один боевик, даже со старших курсов, не рисковал даже посмотреть косо на скромную первокурсницу с длинными косами. Все давным-давно привыкли, что за этой девчонкой неизменной тенью следует огромный орк, который за нее порвет любого на ленточки.

А чего стоило противостояние с академическим психологом! Идан Теер вообще мало кто любил, говоря откровенно. Потому что она все время ко всем приставала и у всех видела какие-то проблемы.

Например, Тасин аккуратизм она упорно называла “патологическим”. Да еще вызнала откуда-то, что Тася – сирота. И, конечно, очень желает поговорить об этом!

Но все это меркнет перед тем, что было, когда Идан однажды увидела Рубура во время его обычной утренней пробежки по территории академии. В его обычном же удобном наряде – набедренной повязке. Босиком. В снегу.

Из “патологической страсти к обнажению” психолог тут же сделала с десяток далеко идущих выводов и даже прямо на бегу поставила пару диагнозов. На бегу, потому что с тех пор она регулярно бегала по утрам следом за Рубуром, потрясая своими заметками. Бежала Идан, высоко вскидывая худые колени и задыхаясь – но при этом даже не очень-то отставала.

И неразборчиво, но упорно требовала немедленно “поговорить об этом”.

К счастью, все это уже в прошлом, и даже Идан нашла себе новый объект для преследования.

Миновал и Изумрудный бал, на котором, как казалось Тасе, все будто сошли с ума. Адепты целовались по всем углам, а еще многие из знакомых девчонок танцевали с преподавателями – и даже с деканами! Сама Тася чинно прошлась в танце с кузеном Густавом, а потом и с другом Рубуром. Правда, с последним танец не задался. Трудно, когда твой друг такой тяжелый и вообще орк. Как наступит на ногу, так и конец балу.

Зато теперь впереди – каникулы! И целое море свободного времени! Даже не верится. Столько планов, столько всего хочется успеть…

– Ну хочешь, я свяжу тебе капор? – примирительно произнесла Тася. – И голову согреет, и шею, и натирать не будет.

– Э-э… – орк в ужасе воззрился на подругу, даже приостановившись.

– Таська! – девушка обернулась, и обнаружила, что за ними спешит кузен Густав. А Рубур, кажется, даже обрадовался возможности не отвечать. – Стой!

Шедшие впереди по дорожке девушки-третьекурсницы – две бытовички и целительница – обернулись и, только сейчас заметив орка, округлили глаза. И тут же поспешили свернуть с дорожки. От Рубура до сих пор многие шарахались.

Обернувшись, друзья дождались Густава. Тот, вклинившись между ними, подхватил под руки обоих – и двинулся дальше.

– В общем, там мне матушка посылку прислала, – начал боевик. – Тебе от тетушки Гортензии передавала привет, письмо, вязаные носки и банку варенья. Черничного.

Тася степенно кивнула. Замечательно! Может, какая другая адептка на ее месте бы и скривилась при известии о теплых носках – особенно учитывая, что вязаных носков с самого начала с собой взяла несколько пар. На всякий случай.

Однако Тася была девушкой рассудительной, запасливой и весьма разумной, а потому твердо знала: лишние теплые носки зимой лишними не будут! Эх, попросить бы тетушку носки побольше размером связать – раза так в четыре побольше. Для Рубура. Или самой попробовать?

Что до варенья, так, хоть в столовой и кормят прекрасно, а еще ни один адепт не отказывался попить в общежитии чаю с настоящим домашним черничным вареньем! Тася даже облизнулась от предвкушения.

– Только насчет варенья, – продолжал Густав, – ты извини, я его там открыл нечаянно. И попробовал. Немного. Половину банки. Там еще оставалось, но потом пришел сосед…

Договорить Густав не успел. Потому что в следующую секунду все трое одновременно переступили не замеченную никем из них тускло светящуюся полосу на дорожке. А потом будто невидимая петля захлестнула всех троих адептов, крепко притиснув их друг к другу. Мир вокруг завертелся бешеной каруселью, небо и земля слились, а затем – последовал резкий удар и темнота.

Тася сдавленно ойкнула. Сдавленно – потому что орки в самом деле тяжелые. Не к добру это… помнится, в прошлый раз, когда Рубур на нее падал, они застряли в Безвременье.