Капитан космического флота
Шрифт:
Лаптева молча отстегнула ремень, поднялась со своего места, оттолкнулась, поплыла через невесомость разгерметизированной рубки к выходу. Я проводил её взглядом. Старший лейтенант Лаптева уже не боец, определённо. Пусть даже мы вышли из этой схватки победителями, победа оказалась с горьким привкусом.
— Артур, остаёшься за старшего, — сказал я. — Справишься? Кислорода хватает?
— Так точно, справлюсь, хватает, — ответил второй помощник. — Вы меня замените потом, получается?
— Выходит, что так, — сказал я.
Я тоже
Видеть воочию все повреждения «Гремящего» оказалось неожиданно больно, оплавленные края пробоин, висящие обрывки проводов и осколки брони создавали крайне гнетущую атмосферу. Даже при том, что мёртвых и раненых уже убрали, а ремонтные дроны уже заделали все самые страшные повреждения.
На станцию пришлось перепрыгивать через бездну, и пусть никакой опасности в этом не было, потому что упасть в неё было нельзя, от одного её вида всё равно становилось не по себе.
Внутри нас уже встречали, но не с бластерами и винтовками, как в прошлый раз, а как героев. Раненым оказывали первую помощь и срочно эвакуировали в медблок, целых и невредимых размещали в пунктах временного пребывания.
Меня встретил подполковник Самохин лично, поприветствовав крепким рукопожатием.
— Спасибо, господин старший лейтенант, — произнёс он.
Я просто кивнул в ответ. Этого было достаточно, чтобы мы поняли друг друга без лишних слов.
— Сюда летит высокое начальство… У вас всё в порядке? — сказал Самохин.
Мой взгляд равнодушно скользнул по его шраму и остановился на погонах, где красовались две звезды.
— Если не считать того, что мой корабль уцелел только чудом, да, — сказал я.
— Отлично. Можете расположиться в любой свободной каюте. Их нынче много, — сказал Самохин.
— Спасибо, господин полковник, — сказал я. — Но я предпочту остаться со своими людьми.
— Как хотите, — пожал он плечами. — Вас вызовут, когда придёт время. Будьте на связи.
Я проследил за тем, чтобы мой экипаж разместили и накормили, сам наскоро перекусил какими-то здешними снэками. Попросил Скрепку разбудить меня перед тем, как менять Магомедова, а сам просто заснул, сидя на лавке рядом с зампотылом. Рапорт и всю документацию я отправил в штаб, используя станционные ретрансляторы, а со всем остальным разберутся и без меня. Я слишком устал, чтобы снова служить в каждой бочке затычкой.
Разбудил меня, однако, не таймер. Вызывал подполковник Самохин, и этот вызов я игнорировать никак не мог. Меня ждали в губернаторском кабинете.
Пехота вообще навела порядок на станции удивительно быстро, повсюду кипела работа по устранению последствий мятежа, причём задействованы были не только вояки, но и здешние жители. И
Для того, чтобы добраться в нужное место, пришлось взять транспорт. Вёз меня какой-то местный житель, смуглый и бородатый, и я даже напрягся на мгновение, но вместо того, чтобы смотреть на меня, как на врага народа, водитель улыбался и долго благодарил, узнав, кто я такой. Ещё и довёз бесплатно.
Перед губернаторским кабинетом, который наскоро привели в надлежащий вид, я остановился. Смахнул пыль со скафандра, приосанился. Высокое начальство… Могу только представить, насколько высокое. Я изрядно нервничал, понимая, что внутри наверняка меня ждёт Кононенко, приказ которого я нагло проигнорировал.
Я глубоко вдохнул, как будто собрался нырять в воду, прыгая с обрыва, на мгновение закрыл глаза. А затем вошёл в кабинет.
У дверей стояли два дюжих гвардейца, в кабинете спиной к дверям, изучая информацию на настенных мониторах, стояли подполковник Самохин, вице-адмирал Кононенко, адмирал Строгов и гвардейский полковник, в котором я с удивлением узнал кронпринца Виктора. Они что-то негромко обсуждали, то и дело тыкая пальцами в мониторы.
Внутри снова всё сжалось, но я пересилил себя и сделал шаг вперёд, не совсем понимая, кому производить доклад, адмиралу Строгову или кронпринцу, который по воинскому званию был всего лишь полковником.
— Ваше Императорское Высочество! Старший лейтенант Мясников по… — начал я, но кронпринц остановил меня взмахом руки.
Он повернулся ко мне, смерил цепким внимательным взглядом с головы до пят. Я заткнулся, чувствуя, как мгновенно пересыхает в глотке.
— Я читал ваш доклад, Мясников, — произнёс он, глядя мне прямо в глаза.
Я замер по стойке смирно, тоже глядя ему в глаза. Некоторые начальники этого не любят, но кронпринц отнёсся спокойно.
— И, с одной стороны, вас нужно отдать под суд, как предлагает адмирал Строгов, — продолжил кронпринц Виктор.
Адмирал подкрутил длинные седые усы, неприязненно глядя на меня. Старый пенёк.
— Неисполнение прямого приказа, Мясников, в условиях боевых действий. Самоуправство, оскорбление представителя власти, захват мирного транспорта, — сказал кронпринц. — Или вы думаете, что ухватили Бога за бороду?
— Никак нет, Ваше Императорское Высочество, — севшим голосом произнёс я.
До десяти лет на планете-тюрьме или в колонии на вредных производствах, где повышенная гравитация дробит диски в позвоночнике и скручивает кости, а кислорода едва хватает, чтобы не терять сознание.
— С другой стороны, вы показали пример настоящего героизма, и я не могу поступить так с человеком, уничтожившим целый линкор, — развёл руками кронпринц Виктор. — Систему вы всё-таки спасли, и я это ценю. Империи нужны такие офицеры, как вы, и не в тюрьме, а на переднем краю, на острие атаки. Вот только вы неуправляемы, Мясников.