Капитан Мак. Игрок
Шрифт:
– Капитан, – воскликнул Сидуан, – мне в голову пришла одна мысль.
– Говори, дружище.
– А если вы войдете в дело?
– В какое?
– Ну, станете совладельцем гостиницы.
Перинетта бросила на Сидуана жалостливый взгляд.
– Бедный мой хозяин! – сказала она. – Вы, по-моему, спятили. Вы хотите, чтобы военный стал трактирщиком?
– И правда, – сказал Сидуан. – Простите меня, монсеньор, – я просто дурень.
– Но зато добрый, честный и очень наивный, – сказал Мак. – И я не только прощаю тебя,
Перинетта вынула свечку из медного подсвечника.
– Идемте, капитан, – сказала она, – и я ручаюсь, что вы будете спать лучше, чем король.
– Ну, это несложно, – ответил, смеясь, капитан, – у меня забот поменьше, чем у него.
И вслед за Перинеттой, гибкой и ловкой, он поднялся по лестнице.
– Вот сюда, – сказала она, толкая дверь. – Посмотрите, какая постель. Простыни белые и пахнут свежестью, перина набита гусиным пухом, стены только что побелены, и комнатка вся чистенькая, как спальня новобрачной.
– И ты хороша, как роза, – сказал капитан и поцеловал ее еще раз.
Перинетта сочла нужным слегка вздохнуть.
– Я знаю, что я хорошенькая, – сказала она, – но это еще не приданое.
– Как, девочка, ты хочешь выйти замуж?
– Ну, конечно, прекрасный мой господин, – ответила она, – не надо плохо думать обо мне, потому что я смеюсь и позволяю себя поцеловать такому красивому человеку, как вы. Я порядочная девушка, и…
Тут она покраснела и умолкла.
– Но у тебя хоть ухажер-то есть?
– Да, был, но его сгубило честолюбие, – вздохнула Перинетта.
– Так расскажи мне об этом, малышка, – сказал капитан, усаживаясь в изножии постели.
– Я любила доброго большого парня, на редкость работящего, – продолжала Перинетта, – но он захотел стать хозяином, – и пожалуйте вам – больше обо мне и не думает.
– Кажется мне, что ты говоришь о своем хозяине?
– Именно о нем. Сегодня утром, – опять вздохнула Перинетта, – у меня было появилась надежда, потому что невезение делает людей смиренными…
– Это ты правильно заметила.
– Но вы ему придали мужества… Вы же сказали ему, что сюда понаедет много народу… короли… принцы к нему будто приедут. И еще Бог его знает кто, и – прости прощай!
– И прости прощай, – подхватил капитан, поднимая за подбородок голову служанки, – он теперь и думать о тебе не захочет?
– Увы!
– Ну так вот, успокойся, малютка. Если я захочу, он полюбит тебя.
– Это в самом деле правда?
– И женится на тебе… я тебе обещаю.
– Ох, коли это сбудется, я от всего сердца вас расцелую!
– Эге! – ответил капитан. – Охотно тебе это разрешу! Только я засыпаю на ходу. Доброй ночи, девочка, и спи спокойно.
Но Перинетта не ушла. Она подошла к капитану поближе
– Ты еще что-то хочешь сказать? – спросил капитан.
– Вот я вижу вас первый раз, а мне кажется, я всегда вас знала.
– Да неужто? – произнес Мак.
– И, ей-богу, как подумаю, что у вас – ни родных, ни друзей, быть может, мне так больно становится.
– Бедная девочка!
– Так вы никогда не видели своей матери?
– Никогда.
– И у вас от нее ничего нет?
– Честное слово, ты, малышка, так трогательно говоришь со мной, – сказал взволнованно Мак, – что я буду с тобой откровенен. Я всегда носил на шее этот медальон с портретом. Откуда он у меня, я и сам не знаю, да и кто изображен на этом портрете – моя мать или нет, не знаю тоже.
И Мак расстегнул камзол и показал Перинетте маленький медальон в золотом ободке, на котором была изображена молодая красивая женщина. Он поднес портрет к губам, а потом неожиданно резко сказал девушке:
– А теперь убирайся. Не люблю об этом говорить.
Он запечатлел на портрете почтительный поцелуй и, не раздеваясь, бросился на постель.
А Перинетта тихонько вышла и затворила за собой дверь.
Глава 2. Капитан Мак первый раз обнажает шпагу
Мэтр Сидуан все это время провел на кухне. Перинетта застала его сидящим в глубокой задумчивости; он держал в руках обрывок веревки, которую ему дал капитан; он по-видимому, верил, что это и в самом деле веревка повешенного.
– Как, – смеясь, спросила служанка, – вы в это верите, хозяин?
– Конечно, верю, – ответил бедный трактирщик.
– И вы думаете, к вам придет удача?
– Безусловно придет! Разве у нас теперь не остановился один путешественник?
– Да, но нынче вечером второго, видно, уже не будет. Запирайте дверь, хозяин, и пойдем спать.
– Ба! Кто знает?! – произнес Сидуан, целуя заветную веревку.
– Покойной ночи! – сказала Перинетта. – Вольно вам не спать; разве вы мне не желаете доброй ночи, я сама себе ее пожелаю.
– Доброй ночи, Перинетта.
Служанка уже подошла к лестнице, как вдруг в дверь снова трижды постучали.
Сидуан испустил победный клич.
– Говорил же я тебе! – воскликнул он. – Еще путешественник!
– Шел бы он ко всем чертям! – проворчала Перинетта. – Я смертельно хочу спать.
Но Сидуан уже отпер дверь.
В те времена знатные господа любили ходить в масках. Итак, в гостиницу вошли двое в масках – мужчина и женщина. Мужчина был высок ростом и одет как человек знатный. Что до женщины, то хотя лицо ее было скрыто маской, а стан – широким плащом, все же было видно, что она молода, а гладкий белый лоб, подбородок с ямочкой и большие черные глаза, сверкавшие сквозь прорези бархата, ясно свидетельствовали, что к тому же она хороша собой.