Капитан Виноградов
Шрифт:
— Да-да, вроде… — бизнесмен нервно поправил манжет: микрофон был вмонтирован в запонку, тончайший провод, пропущенный под пиджаком, соединял его с упрятанным во внутреннем кармане «перлкордером».
— Включайте!
Крамской сунул за пазуху и надавил, как учили, на кнопку.
— Готово.
Беляев приложил палец к губам и, стараясь не шуметь, скрылся за неприметной дверцей, ведущей из кабинета в так называемую комнату отдыха с диваном и санузлом…
Сразу вслед за коротким стуком на
— К вам!
— Прошу! — шагнул от стола бизнесмен. Он услышал донесшееся из холла грозное рычание Барсика — удаленный из кабинета, пес бдительно выполнял свой сторожевой долг на дальних подступах к хозяину. Крамской представил себе визитеров, боязливо обходящих привязанного к батарее дога, и ему стало весело. — Не стесняйтесь, пожалуйста!
Он пожал протянутую Демидовым руку, референту коротко кивнул:
— Присаживайтесь. Чай? Кофе? Или…
— Кофе. На двоих, — веско ответил толстяк.
Крамской понял:
— Распорядись! И займи там гостя… — кивнул он охраннику.
— Чем могу? — поинтересовался хозяин, когда они остались один на один.
— Пишет? — Демидов вместо ответа обвел рукой по периметру кабинета.
— Проверь… — пожал плечами Крамской.
— Плевать. Тебе же хуже…
Он раскрыл пухлый потрепанный портфель, который можно теперь увидеть только в фильмах про совслужащих-бюрократов периода культа личности. Вынул темную пластиковую папку:
— Это ксерокопии.
— Что здесь? — Крамской даже не пошевелился, чтобы взять бумаги. Особого интереса в его голосе не было, но явно чувствовалось ожидание гадости.
— Ну что… — Демидов неторопливо перелистнул страницы. — Вот учредительный договор Фонда… Знакомое название? Да-а! Их разные бумажки… Список учредителей… Вот! Знакомые все лица — сам вице-премьер, не слабо… что?
Крамской слушал молча, внимательно разглядывая врага. Гость продолжал:
— Это банковские всякие документы, платежи… А вот выписка из счета — не рублевого, конечно! И не у нас… Господин Крамской перечисляет некоторую сумму в Мадрид — там ведь у Фонда филиал, так? Так! А через три дня эта сумма переводится на другой счет… ну-ка, ну-ка… вот! Номер! И чей же это счетик? Ба-а! Все он же — вице-премьера.
— Бред, — хозяин сказал это спокойно, только покрасневшие скулы выдавали напряжение.
— Не скажи! — возразил Демидов. — Сравним даты: недели не прошло, как эта московская скотина подписывает тебе все документы по Южной губе.
— Липа! Если у тебя все — вали отсюда на… — Крамской четко определил, куда именно он посылает толстяка. Он ни на секунду не забывал о работающем в кармане магнитофоне, но черт с ними, пускай записывают!
— Еще секунду! И я уйду сам, без скандала… Мы же интеллигентные люди.
— Что-о? — опешил хозяин. — Кто
Воспользовавшись паузой, Демидов нажал на клавишу невесть откуда появившегося диктофона:
— Но на меня оказывается серьезное давление. Торговый порт тоже нужен!
— Нам-то с вами он зачем?
— Я руководствуюсь интересами государства.
— Ну, за такую сумму можно немножко об этих интересах и забыть. Неплохие ведь деньги, а? Во сколько раз больше оклада вице-премьера? В десять? В сто? Напомните…
— Не думаю, что это тема для обсуждения.
— И тем не менее…
Толстяк остановил запись:
— Узнали?
— Что тебе нужно?
Демидов отметил, что Крамской умеет владеть собой.
— Отказ от аренды. В пользу «Росморинженерии». Не бесплатно, конечно… Мы же интеллигентные люди! — повторил он понравившуюся фразу.
— Сволочь, — констатировал хозяин. — Это шантаж?
— Да, — согласился гость.
— Значит, ты шантажируешь меня с тем, чтобы я ради твоей выгоды пожертвовал интересами страны? — отчетливо спросил Крамской, вспоминая инструктаж Беляева.
— Не надо! Не надо в кофе лить какао! Мы не на митинге.
— Сволочь! — бизнесмен забыл все ключевые фразы, которым его обучил опер, — наставник уверял, что они необходимы прокуратуре для четкой квалификации состава преступления. А провались оно все!
Демидов был доволен — теперь реакция собеседника была вполне естественной.
— Не кипятись. Успокойся. Все мы…
— Кофе готов! — перебил его женский голос в «интеркоме».
Крамской замер, гость тоже подобрался — это мгновение было решающим…
— Ничего не надо. Ко мне — никого. Поняли? Никого. Все!
Толстяк натужно выдохнул:
— Другое дело! Давай разговаривать…
Кривцанов закончил обрабатывать макивару, чуть походил, восстанавливая дыхание, затем подошел к вылезшему из-под штанги Виноградову:
— Жаль, конечно, Саныч… С тобой было приятно работать. Может, передумаешь?
— Да не, тезка… Хорошего понемножку, — Владимир Александрович остался сидеть на узкой кожаной скамейке, расслабленно кинув руки на колени.
Здесь они были на равных — в динамовском зале, который, собственно, и познакомил когда-то нынешнего милицейского капитана и небезызвестного в городе «бригадира», была своя система ценностей.
— С «бабками» претензий нет?
— О чем речь! Все нормально, рассчитались… Просто — хватит. Не лежит душа. Тоскливо…
— Ага! Все понятно. У мента очередной период угрызений совести и внутренних исканий! — рядом стоял знаменитый Мишка Манус, фанатик самбо, хулиган и по совместительству инструктор «транспортного» спецназа. Он был, как всегда, мускулист и весел.