Капитан
Шрифт:
С обоих зверюг я получил целых семнадцать капель звездной крови. Как сообщила потом Склизкая, это невероятно много для пары зверей. Было пять рун, одно бронзовое усиление, одно деревянное усиление, одна бронзовая пустая, «Чуткое ухо» и руна когтя. С чутким ухом было всё понятно, я просто мог гораздо лучше слышать, чем это позволяли мои ушные перепонки. Не знаю, как работает на физическом уровне, но симбионт говорил, что вполне нормально происходит. Фактически та же самая телесная модификация, только органами выступают не выращенные дополнительно нервные окончания, как трубочки в ночном зрении, а некие сущности, дополняющие мой орган на основе создающийся на некоторое время дополнительной чувствительной системы на основе той самой
Описание гласило, что ваши роговые пластины и кератиновые окончания конечностей уплотняются и приобретают дополнительную жесткость и остроту. Вполне звериная руна, и если тигрексы использовали её перед охотой, то получали немало шансов на удачную добычу, усиливая и заостряя свои когти. Для хищника выглядело вполне приемлемо, а вот что мне с этим делать? Глянул на свои подстриженные под ноль ногти. Оставалось загадкой, как мне это могло пригодиться?..
Симбионт накидал множество вариантов, куда можно приткнуть руну усиления, но пока реального использования всех этих волшебных возможностей я не видел, больше надеясь на Суворов. Чтобы быстро и на таком цейтноте применить умение, как сделала Склизкая, утопив двух здоровенных тварей методом выпуска подводных бульб, нужно действительно знать это мир и реагировать соответственно. Увы, этим я пока похвастаться не мог. Использовать руны, усилив что-нибудь из имеющегося, смысла не видел. Ночное зрение с дорощенными трубочками внутри глаз уже заработало и давало отличную картинку при ночном свете иглы. Я видел на всю площадь водного зеркала озера, и даже животных, находящихся в тени раскидистых деревьев п берегу. Этого было вполне достаточно. Локоть отлично работал без всяких рун, а усиливать знание языков смысла не имело. Я и так замечательно общался.
Куда приткнуть руны усиления, было совершенно непонятно, поэтому решил отложить до лучших времен, пока не поговорю с кем-то из Восходящих, у кого есть похожий на мой интерфейс. Девчонка знала очень много, но ориентировалась на ощущения и советчиком стать не могла.
Ещё получил награду от Наблюдателя. За уничтожение тигрексов, которые, как оказалось, терроризировали всю округу, мне полагалась бронзовая руна на выбор. Рыбообразная завалила меня ценными советами, после которых я решил выбрать награду позднее, после консультации с осведомлёнными людьми. Почему засчитали победу мне, тоже осталось загадкой, хотя фактически зверей притопила Склизкая, и при этом использовала руну.
Больше заниматься проблемами Восхождения совершенно не было времени. Я аккуратно уложил Склизкую в лодку и переплыл на соседний остров, расстояние до которого составляло всего метров семьдесят. Он был совсем крошечный, буквально метров пятнадцать в диаметре, зато с резкими обрывистыми берегами, возвышавшимися над водой, и весь заросший кустами и несколькими внушительными деревьями, корни которых занимали половину площади поверхности. Всё остальное пространство занимали густые кусты, свисавшие к самой воде.
Увидеть следы нашего подъема было практически невозможно, а большие массивные стволы могли послужить защитой от обстрела. А ещё была вероятность, что следопытам, обнаружившим мои лесные вырубки в голову не придёт нас искать в семидесяти метрах. С места нового обитания отлично простреливалась почти вся территория берега озера и островок, на котором я крушил лесные насаждения.
Немного осмотревшись, занялся болезной. Не знаю, что сказалось больше, — моткрывшаяся рана либо потеря крови под водой, а может, применение умения, — но рыбообразная была совершенно в нетранспортабельном состоянии. Аккуратно переволок её поглубже в кусты, выбрал взглядом несколько удобных мест для ведения огня на случай погони или случайного обнаружения. Если нас будут искать, то наверняка начнут с нашего острова, и у нас будет возможность либо отсидеться, либо выстрелить первыми
Огня не разводил, но в комплекте колониста входил набор электрических стелек на случай холода. Набрав в котелок воды и высыпав пару пакетов с сублиматом фруктового напитка, сунул туда стельки. На кипяток не рассчитывал, но получилось весьма здорово нагреть напиток, которым мы запивали куски моей вяленой рыбы с галетами.
Следующие несколько дней питались исключительно всухомятку, не разводя огонь, а согревая воду стельками. Всё светлое время дежурили по очереди, просматривая окрестности через прицел Суворова, а вечером позволяли себе выспаться. После наступления темноты к озеру приходил Кусь и бродил недалеко от берега. К урезу воды не подходил, но по маркеру было понятно, что волчара курсирует недалеко. Поблизости никого из посторонних не было.
Пока были на дежурстве и не спали, разговаривали:
— Склизкая, а как тебя зовут?
— Меня зовут Склизкая. Ты меня так назвал.
— А если серьёзно?
— Моё имя сгорело, когда сожгли моего отца.
— А как же дети, муж?
— Если я вернусь, тогда и буду вспоминать.
Допытываться до глубин души Склизкой совершенно не хотелось, тем более я уже привык, и просто кивнул. Так даже проще. Буду считать, что это позывной. У меня в команде практически у всех были позывные, единственный, кого называли по имени, был я сам, и только потому, что мое имя такое редкое, что все думали, что это и есть позывной. Меня назвали в честь демона, поднявшегося из ада, чтобы стать ангелом, а потом опять упасть в ад, убив себя и кучу врагов с целью снова возродиться злобным демоном и пройти той же дорогой. У окружающих в голове не укладывалось, что это мама с папой меня так назвали, даже если они Преторианцы.
Подруга умела пользоваться оружием. У её отца был Суворов. Он как бы принадлежал племени, но единственным, кто им пользовался, был её отец. В случае нештатных ситуаций, охоты и рейдов ему его выдавали, а потом совсем перестали забирать, и ствол постоянно хранился у них в доме. Патроны были большой редкостью, поэтому Склизкая тренировалась целиться, перезаряжать и даже разбирать оружие, но стреляла всего семь раз на охоте, выслеживая с отцом добычу. Три раза добывала животное, пристрелив наповал свинью местного вида, и один раз оставшись с подранком, которого потом выследили и добили из лука.
Это было хорошо. С принципами стрельбы она была знакома, и с Дефендером тоже проблем не возникло. Она имитировала выстрелы, перезаряжала оружие, но стрелять по-настоящему я не разрешал. Хотя пистолет и был оснащён системой глушения звука, но абсолютно бесшумных выстрелов не бывает. Я опасался, что звук могут услышать. Моя самая начальная руна «Чуткое ухо» на самых минимальных уровнях развития давала такую слышимость, что я мог без труда расслышать выстрелы на очень далёком расстоянии. Подозреваю, что здесь немало тех, кто может расслышать подобные звуки гораздо дальше. Поэтому я и боялся демаскировать своё присутствие, ограничиваясь теоретическими занятиями.
Всё время Склизкая расспрашивала о моей прошлой жизни, приходя в восторг от обычаев и традиций Претории.
— У нас всё делают машины и те, кто ими управляет. Претория — уникальная планета, где рождаются воины. Если у обычных людей рождается всего один из десяти детей, которые могут получить душу, умеющая менять погибшее тело, то в Претории таких детей рождаются пять, а в некоторые годы и восемь на десятерых. Поэтому у нас все либо воины, либо те, кто рожает воинов. У нас есть те, кто торгует с другими мирами. Очень много ресурсов стекается к нам из других кругов, и в нашем мире есть всё, что надо, никто не нуждается и не голодает. Но каждый, кто родился с душой Преторианца, будет бессмертным, пока его душу не поглотят твари Грани. Такое тоже случается, и мы это все знаем, и каждый из нас готов к смерти, с самого рождения как только родился с душой воина.