Капкан для лешего

Исхизов Михаил Давыдович

– Вот-вот, своди его к моховикам, - бросил вслед Селиму водяной.
– Пусть поговорит с ними. А домой захочется, быстро вора найдет...

Глава двадцать третья.

Лешие долго ждали обещанного водяным джинна. Еропка так и не дождался.

– Я бесконечно на одном месте сидеть не могу, - заявил он.
– У меня натура инертная, я двигаться должен и что-то предпринимать. Хоть бы разговор какой-нибудь у нас интересный шел, так и разговора никакого нет. Молчим, каждый, про свое. Пойду я

лучше с рыжими потолкую, науськаю их на вора. Может от этого конкретная польза произойдет.

И ушел Еропка. Потом и Колотей встал. Этот ничего не сказал. Подхватил посох, махнул Ставру рукой и скрылся за деревьями. Теперь лешие молчали и ждали втроем. Раз обещал водяной прислать джинна, значит пришлет.

Но джинн так и не пришел. Вместо него появился Фитюк.

– Хозяин велел передать, что с джинном задержка произошла, - доложил он.
– Не хочет джинн вора ловить. Такой вот он упрямый. Но ничего, хозяин ему рога обломает. Не было еще такого, чтобы хозяин своего не добился.

– А какой он из себя?
– спросил Бурята, который никогда не видел джиннов, как, впрочем, и другие лешие.

– Джинн как джинн, - Фитюк пожал плечами.
– Здоровенный, повыше хозяина будет. Одет не по-нашему, в полосатый халат, а на ногах узорчатые тапочки и носы у них вот так загнуты, - Фитюк ладонями показал, как загнуты носы тапочек у джинна.
– На голове полотенце хитро накручено. Но, - говорит, - вора ловить не стану. Начальства своего боится. На это ихнему брату запрет наложен. Могут лишить и должности и звания.

– И куда вы его девали?

– Я его раками угостил. У них и не знают, что такое хороший речной рак. Две дюжины скормил. Потом к моховикам водил. Эти его окружили, вопросы задавать стали. Он сначала, ничего, бойко отвечал. Только с моховиками разговаривать не каждый выдержит. Джинн мужик крупный, я думал - осилит. Так не осилил. Наверно умственных способностей не хватило. Вижу, он отвечает все медленней и медленней, потом вовсе заговариваться стал. Лоб у него взмок, и глаза помутнели. Так что я его быстренько оттуда уволок. К русалкам отвел. Там ему понравилось, и он им понравился. Сидят сейчас, разговаривают и улыбаются друг дружке. Я тем временем к вам решил сбегать, сказать, чтобы джинна сейчас не ждали. А вы, смотрю я, какие-то невеселые сегодня, - отметил Фитюк.
– Все вора поймать не можете?
– наступил он Ставру на больную мозоль.
– Из-за этого и тоскуете?

– Не можем, Фитюк, не можем, - признался Ставр.

– Поймать вам его, что ли?
– искренне пожалел леших старший подкоряжник.
– Вы скажите, где он прячется, я его быстро скручу.

– Спасибо, - не отказался Ставр.
– Как только узнаем, где он прячется, сразу и скажем.

– Ага, сразу и скажите. Меня найти легко, я всегда возле хозяина. Так я пойду, надо за джинном присмотреть, как бы его русалки не обидели. Потом перед хозяином отвечать придется.

– Сходим и мы что ли, посмотрим на него, - предложил Бурята.
– Когда еще настоящего джинна встретишь.

– Сходите, - разрешил Ставр.
–

Я здесь посижу, подумаю.
– Не до джиннов было старому лешему.

Моховики почему-то часто парами ходили. Еропка двоих и встретил. Оба были невысокими, коренастенькими, с телами, покрытыми желтой шерсткой, как положено - рыжими, конопатыми, и очень похожими друг на друга, вероятно из одного выводка.

– Хорошей вам погоды, - приветствовал их леший.

– И тебе хорошей погоды, - в один голос ответили моховики.

– Мы тебя знаем, - тут же отметил, тот, что стоял справа.
– Ты Еропка.

– Ты хороший леший, - добавил второй.
– Ты нас, моховиков, уважаешь, и мы тебя уважаем.

Еропка приосанился. О том, что ты хороший, что тебя уважают и от моховиков приятно услышать.

– Мы тебя все очень жалеем, - добавил первый.

– Это почему же вы меня жалеете?
– улыбнулся Еропка.

– Так ты же глупый, - объяснил моховик. Очень простодушным народцем были моховики, что думали то каждому сразу и говорили.

Еропка не то, чтобы растерялся, но удивился. Такого он никак не ожидал. Уж глупым он себя не считал. И никто в Лесу ни в коей мере не считал его глупым.

– Почему это я вдруг глупый?
– спросил он.
– Кто тебе такое мог сказать?

– Мне и говорить не надо. Зачем мне говорить, если я сам знаю. Я у моховиков самый умный. Сразу понимаю, кто умный, а кто глупый.

– Это, на основании, каких экспериментальных данных ты сделал обо мне такое сомнительное заключение?
– с немалой долей ехидства поинтересовался Еропка.

Моховики переглянулись.

– Очень много непонятных слов говоришь. Нет таких слов, а ты их говоришь, - строго заявил лешему рыжий.

– Зачем непонятные слова говорить, если есть понятные?
– пожал плечиками второй.
– Не надо говорить непонятные слова.

– Как это непонятные?!
– не согласился Еропка.
– Все слова у меня правильные, а некоторые даже научные.

– Мы, народ, твоих слов не понимаем, - объяснил моховик.
– Был бы ты умным, так говорил бы понятно для народа. А ты непонятные слова говоришь. С мозгами у тебе не все в порядке.

– Мало у тебя мозгов. А может быть и много, но плохие, подпорченные. Вполне протухнуть могли, - поддержал его второй.
– Но ты не переживай, есть еще глупей тебя. Совсем дураки. А тебя мы уважаем. Ты хоть и глупый, но хороший.

Вот такой разговор получился. Но рассердиться на рыжих Еропка не мог: все-таки уважают. И объяснить им, что слова, которые он произносит как раз очень даже умные, и взял он их из энциклопедии, леший тоже не мог. Моховики были неграмотными. Они даже не понимали, что такое чтение и как можно что-то узнать, когда смотришь на грязную бумагу. Узнать что-то новое, - считали они, - можно только тогда, когда сам это новое увидишь или кто-нибудь тебе о нем расскажет.

– Ну? это... Есть у меня такой недостаток, - тщательно подбирая слова, вынужден был согласиться Еропка.