Каприз мечты (Обещанный рассвет)
Шрифт:
Она держала Уиллса на коленях, хотя места там оставалось совсем мало, и целовала белокурую головку, не сознавая, что снова плачет. Почувствовав, как шевелится малыш в животе, женщина положила туда руку, словно желая убедить себя, что ощущение было реальным.
Морин сидела рядом с чашкой кофе в руке, задумчиво глядя на огонь, словно не желая нарушать тишину.
– Ужин был очень вкусным, миссис Брениген, – сказала наконец Сьюзен, опустив голову, смущенная звуками собственного голоса, но не в состоянии больше выносить молчание.
– Спасибо,
Уилле ускользнул от матери и подбежал к Мэгги, снова занятой шитьем, молча отвел ее руки и вскарабкался на колени, положив голову на грудь девушки. Мэгги уронила платье и стиснула маленькое тельце, пораженная столь внезапным приливом чувств.
– Уилле, – начала Сьюзен.
Морин, наклонившись, взяла Сьюзен за руку:
– Не нужно ругать его. Пусть ищет утешения там, где может.
Но Сьюзен было невыносимо, что сын проявляет любовь к чужому человеку. Она была благодарна Мэгги за спасение ребенка. Не будь ее, Уилле погиб бы вместе с младшим братом. И все же Сьюзен чувствовала себя брошенной и одинокой без Уиллса.
Морин подвинула стул ближе и обняла Сьюзен за плечи:
– Прошлой зимой я потеряла мужа, а три года назад – сына, и всем нам пришлось искать утешения, где и как возможно. Нужно время, чтобы исцелиться, Сьюзен. Все проходит. И Уилле успокоится.
И неожиданно пропасть между ними уже не казалась столь непреодолимой. Морин тоже была вдовой с детьми. Как и Сьюзен. Каждая прекрасно понимала сердечную боль другой.
Сьюзен вытерла слезы, проглотив комок в горле.
– Вы очень добры, мадам, – прошептала она.
– Для этого существуют друзья, Сьюзен. Чтобы помогать в тяжелые времена.
У Сьюзен никогда не было раньше подруг. Теперь, кажется, она приобрела сразу двух – Морин и Мэгги.
ГЛАВА 12
Дэвид Фостер остановился у фургона, наблюдая идиллическую сцену. Вся семья Бренигенов собралась у костра вместе с сестрами Харрис, вдовой Бейкер и маленьким Уиллсом. Мэгги держала малыша на коленях, пока Рейчел и Фиона пытались заставить его улыбнуться. Нил помогал старшему брату чинить упряжь, а Морин и Сьюзен укладывали посуду.
Дэвид в который раз не смог не заметить, как красива и грациозна Морин Брениген. Она сама выглядела почти девушкой: трудно поверить, что у нее такой взрослый сын. Прошло много времени с тех пор, как Дэвид смотрел на женщину с мыслями о доме и семье. Больше двадцати лет… со дня смерти Эмили, погибшей при родах. До той минуты, как увидел Морин.
Настоящая леди. Всегда тихая и спокойная, сдержанная и полна достоинства. Ни слова жалобы, сожаления о потерянном доме и вещах, оставленных в Джорджии, ни слез и рыданий о погибших муже и сыне. Дочь, пожертвовавшая собой ради престарелой тетки. Сын, отказавшийся покинуть Джорджию, полный решимости не позволить войне кончиться, пока не выдержит еще один бой и не победит. И все же
И Дэвид распознал в ней не только спокойную силу. Он понимал, как велико благородство ее души. Морин не задумываясь приняла двух обездоленных девочек, сестер Харрис, а сейчас помогала, чем могла, вдове Бейкер, хотя у самой на руках была целая семья.
Сняв потрепанную шляпу, Дэвид провел рукой по седым волосам, откидывая их со лба, и шагнул к костру.
– Добрый вечер, – поздоровался он.
– Добрый вечер, мистер Фостер, – дружески улыбнулась Морин.
– Слышал, Такер добыл сегодня вам прекрасного оленя.
– Да, и мы жарили мясо на ужин. Не хотите поесть? Я могла бы…
– Нет, спасибо, мэм. Я уже поужинал. Хотел только узнать, как чувствует себя миссис Бейкер.
– Мне гораздо лучше, благодарю вас, мистер Фостер, – ответила Сьюзен, пряча распухшее от слез лицо.
Такер, показав на табурет, пригласил:
– Садитесь, пожалуйста, Дэвид. Выпейте с нами кофе.
Морин уже сняла с огня кофейник. Дэвид устроился поудобнее. Когда она передала ему чашку, их пальцы соприкоснулись, и Дэвид с трудом подавил желание сжать ее руку и больше не выпускать.
– Сегодня я потолковал с одним из братьев Фалкерсонов, миссис Бейкер. Средним. Полом. Он сказал, что согласен править вашим фургоном до самого Орлеана. Его братья и отец сумеют управиться со своей упряжкой.
– Не знаю, смогу ли его отблагодарить, – тихо сказала Сьюзен, не вытирая блестевших на глазах слез.
– Вряд ли ему понадобится что-то, кроме обыкновенного «спасибо», миссис Бейкер.
Его Эмили была немногим старше этой девочки, когда умирала одна, в их хижине, в Орегоне, пока Дэвид валил лес. Их дочь, единственный ребенок, умерла вместе с матерью. Будь рядом люди, приди ей на помощь вовремя, может быть…
Дэвид постарался выбросить из головы тяжкие воспоминания. Опасности и трудности неотделимы от жизни в глуши. В каждом караване, который вел на запад Дэвид, происходили подобные трагедии. Иногда он сам удивлялся, почему не бросает это занятие. Его дом в Орегоне не принес счастья Дэвиду и стоил ему жены и ребенка. Однако было что-то в этой новой земле, дарившее надежду, притягивавшее Дэвида и заставлявшее возвращаться.
Фостер усилием воли заставил себя вернуться к настоящему, когда Мэгги поднялась, не выпуская из объятий спящего малыша.
– Пойду уложу его. Такер мгновенно вскочил.
– Я пойду с тобой. Давай его мне, – шепнул он, забирая мальчика у Мэгги.
Сьюзен пожелала всем спокойной ночи и пошла за молодыми людьми. Через несколько минут Нил забрался в палатку, а девчушки исчезли в глубине фургона.
Дэвид, нерешительно мявший шляпу в руках, наконец поднялся.
– Мне, наверное, пора проверить, все ли в порядке в лагере. Спасибо за кофе, миссис Брениген.
– Всегда рады видеть вас, мистер Фостер, – улыбнулась Морин.