Кардинал в серой шинели
Шрифт:
– Милорд?
– Говори…
– Он в конюшне. Седлает коня.
– Что это так его сдернуло с места? Раньше ведь он никуда вечерами не выезжал?
– Пару раз…
Поворачиваюсь к Лексли.
– Ну, что делать будем?
– Проследим. Там видно будет.
– Добро…
Одинокий всадник выехал из ворот постоялого двора и, не торопясь, затрусил по узкой дороге. Ехал он медленно, из виду не пропадал и не прятался, так что мы могли осторожно следовать за ним. Мужик не оборачивался назад
Проехав около трех километров, всадник свернул с дороги и углубился в лес. Тут все сразу усложнилось. Он мог спокойно встать за ближайшим деревом и подождать, пока его преследователи не свернут следом за ним. И тогда – вилы! Бросит коня и уйдет через лес. Черта лысого мы его тут ночью найдем.
Привязав лошадей в придорожной рощице, отправляем следом за злодеем пешую двойку. Проходит полчаса, и один из них возвращается.
– Ну?
– Выехал на поляну, стреножил лошадь и разжег костер. Надо полагать, кого-то ждет.
Переглянувшись, решаем двигать туда. В последнюю минуту я, как старый и злобно-недоверчивый параноик, приказываю троим нашим людям оставаться здесь.
– Мало ли что… А нас всего двадцать человек. В случае чего, успеете помощь вызвать.
– Так до замка почти час ходу!
Верно, это уже я протупил… Отозвав в сторону одного из остающихся, делаю ему краткое внушение, опосля чего он вскакивает на лошадь и исчезает во тьме. Так, один кирпич с плеч долой.
Ведомая провожатым цепочка, в которую вытянулась вся группа захвата, входит под сень листвы. Тут темно настолько, что, если бы не Рунный клинок, я бы точно вписался мордой в первое же дерево. А так – вижу. Не шибко здорово, это все же не ПНВ, но отдельные препятствия могу различить. Так и выходит, что я закономерно оказываюсь во главе колонны.
Вскоре после входа в лес трогаю проводника за плечо.
– Что это? – шепчу ему на ухо.
– Где, милорд?
– Справа.
Действительно, мое обострившееся зрение выхватывает из темноты угловатое строение. По знаку Лексли ребята окружают его, и двое осторожно входят внутрь. Минуты через три-четыре один из них возникает перед нами.
– Что там?
Вместо ответа парень протягивает руку.
Что там у него?
Что-то теплое… и сухое… сыпучее… зола?!
– Совсем недавно там горел костер, милорд. Зола еще не успела остыть, и угли тлеют. Дом старый, давно брошен – крыши нет. Костер был внутри, со стороны его не видно.
– Лексли, оставь здесь двоих арбалетчиков и парня с мечом для их прикрытия. Назад пойдем – заберем. Сидеть тихо, себя не обозначать.
– Зачем? – шепчет он мне на ухо.
– А если придет тот, кто жег костер? Я бы не отказался с ним побеседовать…
Еще через некоторое время на ветках деревьев задрожали отблески. Надо думать, мы вышли к поляне.
А вот и искомый злодей… Сидит себе, как ни в чем не бывало, и в ус не дует.
Ребята бесшумно растворились в кустах, а я присел на пенек. Со стороны поляны меня закрывал большой куст, так что можно было не беспокоиться на этот счет – не увидит злодей ничего.
Прошло около часа.
Человек на поляне невозмутимо сидел у костра.
Что-то вот не по нраву мне такие вот ожидания… Какое-то смутное предчувствие заворошилось в душе.
Прикинем…
Допустим, он злодей и ждет связного. Хорошо. Тогда – кто из них опаздывает? Связной? Интересно, встречи у них по плану? Если да – то он опаздывать не должен. А если – нет? А как же тогда связник узнает о том, что его ждут?
Дом у дороги!
Вернее – остатки дома.
Но там был костер… кто-то жег его и ждал.
Наблюдатель?
Вполне в тему.
Хорошо, он увидел этого «любопытного путешественника» и помчался дать сигнал. Пешком помчался, ибо всадника, выезжающего из леса, мы бы засекли.
И как далеко он может убежать?
– Жилье тут поблизости есть? – спрашиваю у Лексли, наклоняясь к его уху.
– Сел и деревень – нет. Есть небольшое поместье… какой-то невезучий дворянин… что-то там у него неправильное вышло, но точно не скажу.
– Ага, значит, дворянин… и в поместье к нему уж точно никто и не заглядывал?
– Монахи заходили. Кольцо ничего не показало.
– Угу… ладно… ждем…
Особо долго ожидать не пришлось. Где-то через час вдали послышался стук копыт. Ехал всадник. Судя по звуку – один. И он никуда не торопился.
Сидевший у костра мужик встрепенулся и поднял голову.
На полянку въехал еще один персонаж. Спрыгнул с коня и подошел к встречающему. Они негромко поздоровались и о чем-то заговорили.
Сзади меня обозначилось легкое движение… шорох травы… и из кустов выметнулись, еле заметные в свете костра, змейки арканов! Надо же… а я и не подозревал, что здешние спецы умеют так ловко ими пользоваться.
Рывок – и оба собеседника покатились по траве. В следующую секунду на каждого из них насело по паре здоровенных парней.
Ко мне подводят приехавшего всадника. Молодой парень выглядит испуганно, но старается не подавать виду.
– Знаешь меня?
– Нет, ваша милость…
– Милорд! – подсказывает ему Лексли.
Парень обмяк всем телом.
– Я… я ни в чем не виноват, милорд! Меня послал мой господин, чтобы я забрал письмо.
– И где же оно?
– Вот тут, – показывает он движением головы. – За отворотом камзола.
Там действительно лежит бумага, частично исписанная неровным почерком.
«С получением сего послания, милейший мой Марони, прошу вас оказать помощь его подателю. Сей человек знавал лучшие времена, и если бы не людская неблагодарность, мог бы и далее наслаждаться заслуженным покоем…».