Карьера мерчендайзера
Шрифт:
Черт!
Пришлось вернуться назад. Леолан все так и сидел в своей неестественной незавершенной позе. На часах было ровно 8.30 утра.
«Как это 8.30? Это что? Только одна минута прошла?» – Удивился Алекс.
Да он только во внешнюю дверь стучался минут десять, наверное.
«Что вообще происходит?»
Он подошел к окну, посмотрел сквозь толстое бронированное стекло и почувствовал, что у него начались подкашиваться колени от ужаса.
Мимо его окна летела птица. Очень красивая, с длинным пестрым хвостом и такими же перьями. Своей расцветкой
Но не в этом дело!
Просто фазан не летел, а висел в воздухе. Он замер в середине взмаха своих крыльев, и Алекс мог рассмотреть каждое перышко, обдуваемое ветром.
Глядя на фазана, землянин будто почувствовал, как слаженно работают мышцы птицы, синхронно поднимая крылья, чтобы найти баланс тела с воздушными потоками.
Не только Леолана поставили на паузу, но и весь мир.
Алекс поднял руку и вытер мокрый лоб.
«Я в компьютерной симуляции! – Осенило его. – А это сбой! Точно!»
Он живо представил свое опутанное проводами тело, лежащее в каком-либо ящике в лаборатории по экспериментам с сознанием. От этой мысли ему стало еще хуже. Вот лучше бы будущее! Повернувшись к окну спиной, землянин сполз по стене на корточки, и его взгляд устремился к часам: 8.30.
И как теперь отсюда выбираться? Что делать?
Алекс Кенн поднял ладони к своему лицу и внимательно посмотрел на них, пошевелил пальцами, тщательно изучая каждую образующуюся складку, каждую линию. Укусил себя за ребро ладони, почувствовав при этом боль, зачерпнул горстью пижаму и втянул ее приятный, чуть терпкий запах новой ткани, щелкнул несколько раз пальцами, улавливая звук, и вспомнил тот божественный вкус пищи, которым его организм наслаждался в течение всего вчерашнего дня.
Нет! Это не симуляция! Земные технологии еще не доросли до такой продвинутой виртуальной реальности.
Но, как бы там ни было, Алексу совсем не улыбалось остаться в одиночестве до конца своих дней в компании с неподвижным безумцем и зависшим в воздухе фазаном, к тому же, будучи запертым в помещении, из которого невозможно выбраться.
– … с удовольствием составил бы Вам компанию. – Неожиданно донесся до него остаток фразы Леолана.
Алекс вскочил и посмотрел вслед стремительно улетающей птице.
– Подождите-ка, – не понял его собеседник. – А как Вы там оказались?
Леолан встал опять.
– Вы же только что сидели передо мной на кровати?! – Угрожающе произнес он.
– Вы вдруг замерли, как будто потеряли сознание! Я пытался растормошить Вас, но у меня не получилось! – Каким-то шестым чувством Алекс понял, что сейчас ему нужно говорить только правду.
Брат Автократора посмотрел на землянина странным пристальным взглядом, и тому показалось, что на миг в нем промелькнули уже виденные им однажды страшные звериные зрачки. А потом он опустил голову, а когда поднял его, то Алекс отчетливо увидел, как лицо его исказила гримаса отчаяния и боли, и Леолан что-то прошептал.
Алекс посмотрел на прикроватный столик, часы показывали 8.31.
Он выпал из реальности по его субъективным представлениям где-то минут на двадцать.
«Нужно как-то найти способ убедить Корадиана поскорее разобраться с моей отправкой домой и, кстати, на ночь дверь стулом подпереть» – подумал землянин.
Глава 5. Побыть актером
После завтрака Алекс запланировал продолжить изучение своего нового мира. Теперь он решил поподробнее остановиться на аборигенах.
Коснувшись пленочного шара, который назывался, как выяснилось, визуализатором, он опять погрузился в удивительную историю мира будущего.
На самом деле наша Вселенная оказалась не такой уж скупой на раздачу живым организмам осознания себя как мыслящей личности. На территории Орионического Союза было двести двадцать три мира, населенного в большей или меньшей степени разумными цивилизованными существами.
Первичная среда их возникновения мало чем отличалась от человеческой: комфортная звезда G-класса, атмосфера, планетарное магнитное поле и вода. Дальше – дело времени, которого у нашей галактики с момента Большого взрыва было более, чем достаточно.
Естественно, были нюансы: кое-где разумный вид вел свое происхождение от птиц, кое-где от рептилий, а иногда, так же, как и на Земле, от приматов. Изредка попадались и более экзотические формы жизни.
На некоторых планетах разумная жизнь развивалась параллельным путем от разных эволюционных ветвей. Но, увы, итогом этого было всегда одно и то же: полное истребление одного из видов более сильным конкурентом в борьбе за жизненное пространство. Два разумных вида, произошедших от разных эволюционных ветвей, не могли мирно ужиться на одной планете.
К сожалению, всем цивилизациям, включая земную, была присуща одна и та же черта у большинства их представителей – жажда доминирования и личного обогащения. Хотя, чему удивляться? Желание оставить после себя крепкое жизнеспособное потомство – краеугольный камень любого эволюционного процесса. И если на заре цивилизации для этого были необходимы здоровая самка и достаточно сил, чтобы обеспечить своих детей едой, то со временем ничего особо не поменялось, разве что способы привлечения этой самой самки и методы добычи пропитания.
В каждой обнаруженной расе рано или поздно находились деятели, которые за определенные блага соглашались сотрудничать с людьми. И их становилось все больше и больше. Даже на планетах, которые раньше подверглись частичной оккупации все больше голосов ратовало за то, что люди, видимо, не такие уж и ужасные, и при построении верной политики при взаимодействии с ними, можно будет извлечь гораздо большую выгоду от сотрудничества, нежели продолжать развивать свои примитивные технологии в надежде, что они когда-либо достигнут земных. А, скорее всего, никогда.