Карьера мерчендайзера
Шрифт:
Президент Пренса сложил губы в ироничной усмешке и вальяжно закинул ногу за ногу.
– На решения премьер-министра Орионического Союза не может повлиять какая-то женщина по той простой причине, что премьер-министр Орионического Союза Аделия Слоу – сама женщина. Неужели Автократор Корадиан держит меня за глупца, который сразу не раскусит какого-то глубоко деревенского парня, который даже не знает кто есть кто в его правительстве, и поверит, что Вы – это он?
– О чем Вы? – Голос Алекса растерял прежнее высокомерие и уверенность.
– Да бросьте! Вы лучше меня понимаете, о чем я
Алекс молчал.
– Значит, Автократор Корадиан решил половить на живца. Что же, от него это вполне ожидаемо. Люди всегда для него были просто расходным материалом. Живец, правда, оказался не таким уж и качественным. Мне даже обидно. – Усмехнулся президент Пренса. – Хотя, внешне вы с ним похожи, конечно, просто фантастически.
Алекс подумал о том, что, если бы Вальгаун не снял с него блок, его личность до сих пор находилась бы глубоко спрятанной под толщей сознания Корадиана. И разговор не принял бы тот оборот, который принял. А может, так и задумывалось? Может этот плен был заранее продуман и запланирован, и Корадиан и на самом деле хотел, чтобы Алекс попал в лапы Гермеера?
Будь он сейчас в сознании Корадиана, Шандор Гермеер ничего не заподозрил бы и считал, что у него в плену настоящий Автократор. Да и как-то не верится, что в тот самый единственный раз, когда вместо настоящего главы Государства полетел его двойник, его тут же взяли в плен. Почему тогда раньше этого не сделали? В конце концов, не может такого быть, что охрана первого лица этой огромной страны была настолько неважной, что позволила его захватить. Явно же, что что-то нечисто!
– Никак не пойму, а какова же была Ваша миссия? Да, а как, кстати, Вас зовут?
Землянин понял, что отпираться больше не имеет никакого смысла и произнес:
– Алекс Кенн.
– Что Вам было поручено, Алекс Кенн? Убить меня? Заставить поверить в то, что у меня в плену настоящий Автократор, чтобы я совершил какие-то опрометчивые шаги? Ну? Отвечайте.
– Я не знаю. – Искренне произнес Алекс. – Я, правда, не знаю. У меня не было никаких инструкций. Я должен был просто посетить невесту Автократора, потому что у него на это не было времени.
– Хм. Хотите сказать, что тот факт, что Вы оказались в плену, просто случайность?
Алекс пожал плечами.
– Скорее всего.
Гермеер подался вперед и посмотрел в глаза своему собеседнику.
– Не поверю ни за что и никогда! Если Вы искренне так считаете, то Вас просто подставили, Алекс. Но я все равно проверю Ваши слова.
Президент Пренса достал из кармана наладонник и что-то быстро на нем набрал. И уже через несколько минут в комнату Алекса вошел мемор.
– Отвечайте быстро и правдиво. – Жестко сказал Гермеер и кивнул мемору, предупреждая, что он начинает допрос.
– Вас зовут Алекс Кенн?
– Да.
– Откуда Вы?
– Это место называется Франция. На Царии.
– Артана знает, что Вы самозванец?
– Да.
– Цель Вашего визита на Пренс.
– У меня не было цели попасть на Пренс. Только на Базилерию и назад на Реген.
Гермеер посмотрел на мемора. Тот подтверждающе кивнул головой, и у Алекса полегчало на душе от понимания того, что полиграф
– Ладно, – Гермеер расслаблено оперся на подлокотник своего кресла, – я Вам верю.
– Правда? Значит Вы меня не расстреляете?
Президент Пренса рассмеялся.
– А для чего? Чтобы в завтрашних новостях лишний раз прошлись по моей персоне и заявили, что я убил человека только лишь за то, что он похож на Автократора Корадиана? Мы здесь не палачи, Алекс. Наоборот, мы ищем и жаждем мира и благоденствия. Причем, для всех, а не только для узкого круга лиц, приближенных к регенской верхушке.
– Но в новостях говорят, что единственное, что Вам нужно, господин Гермеер, это трон Орионического Союза.
Шандор Гермеер тяжко вздохнул, сцепил пальцы на руках и принялся за долгие объяснения, пытаясь по максимуму упростить свою речь, принимая во внимание уровень образованности сидящего перед ним провинциала.
– Видите ли, Алекс. Возможно, для Вас это покажется весьма невероятным, но даже в нашем несовершенном мире существуют люди, которые искренне верят в то, что они проповедывают с трибуны. Неужели Вы и правда думаете, что за мной пошло бы такое колоссальное количество народа, если бы я искал лишь личной выгоды? И, заметьте, количество этих людей, да и аборигенов тоже, все растет и растет. День ото дня. Если не верите – сходите в нашу канцелярию. Прочитайте письма, которые приходят из Султауна, Королана, Вашей Царии, да даже Регена, в конце концов! Люди хотят свободы. Они уже устали от непосильных налогов, которые уходят на черт знает что!
– Почему на черт знает что? – Попытался возразить Алекс. – Персеянцы…
– О, боже! – Горячо перебил Кенна Гермеер. – Алекс, мальчик мой! Какие персеянцы? Неужели Вы не знакомы с излюбленной страшилкой правителей всех времен и народов о внешней угрозе? Персеянцы – это миф, благовидный предлог, под эгидой которого в режиме нон-стоп выворачиваются карманы несчастных орионийцев, и все это тратится куда заблагорассудится. Вы знаете о том, что Автократор Корадиан приказал геоадаптировать под спапланету крупный астероид для того, чтобы этот санаторий планетарных масштабов всегда мог сопровождать его жену в любых перелетах, где бы она ни находилась? Это у него такой типа подарок на свадьбу. Только спутнице своей не рассказывайте, сюрприз же, а она как-никак претендентка номер один на него. Вы осознаете степень этого сумасбродства? Примерно представляете, сколько уйдет денег на строительство термоядерного реактора, имитирующего светило? А на двигатели, которые будут перемещать по космосу все это хозяйство? А сколько нужно человеческих ресурсов, чтобы это спроектировать, построить, эксплуатировать? И ради чего?
Шандор Гермеер откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
– Вы, Алекс, пока еще слишком молоды и слишком привыкли к тому, что нет иного политического устройства, кроме автократии. Вы привыкли, что старшие Вам говорят: «Кто же еще, если не Армароуны?! Если их не станет, что мы будем все делать? Мир рухнет. Вон они столько тысячелетий у власти. Лишь бы хуже не было». Люди готовы перенести любые ужасы и лишения под активно педалируемым властями лозунгом: «Лишь бы не было хуже». Но это не так!